Предстоящее заседание совета директоров Банка России по ставке не содержит никакой интриги относительно основного решения – очевидно, что после декабрьских «заявлений о намерениях» ключевая ставка сохранится на уровне 10%. Однако участники финансового рынка все же с интересом ждут заседание, которое состоится в пятницу, 3 февраля.
Основной вопрос связан с тем, изменится или нет риторика регулятора, и прокомментирует ли Банк России влияние предстоящих покупок валюты для Резервного фонда на перспективы будущих решений по денежно-кредитной политике. На наш взгляд, Банк России воздержится от обещания скорого снижения ставок, так как указанные операции могут ограничить возможности по смягчению денежно-кредитной политики в среднесрочной перспективе.
Полтора месяца назад мы полагали, что Банк России, вернувшись с зимних каникул, пересмотрит в менее консервативную сторону базовое предположение о динамике нефтяных цен в этом году ($40 за баррель), на февральском заседании намекнет на возможное снижение ставок в марте на 0,5 п.п., а затем и реализует данное действие. Достигнутые раннее договоренности между основными участниками глобального рынка нефти, текущая и ожидаемая динамика спроса и предложения на рынке, и, наконец, собственно ожидания участников рынка, действительно позволяют пересмотреть базовый прогноз по ценам на нефть в лучшую сторону. Оценки перспектив ужесточения денежно-кредитной политики в США за последнее время для России значительно не поменялись.
Внутренние инфляционные риски остались неизменными. Как и полтора месяца назад, мы видим благоприятную динамику годовой инфляции (которая снизится ближе к 5% в январе), дальнейшую нормализацию инфляционных ожиданий, сохранение достаточно слабого спроса в экономике, благоприятствующего замедлению темпов роста цен. Вместе с тем, динамика заработных плат в негосударственных секторах экономики (рост примерно на 8-9% по отношению к соответствующему периоду прошлого года), равно как и ожидания восстановления общей экономической активности заставляют беспокоиться о том, насколько цель по инфляции в 4% достижима уже по итогам этого года.
Банковский сектор перешел в ситуацию профицита рублевой ликвидности (ситуации, когда банки размещают больше свободных средств в Банке России, чем занимают у него), однако данное событие было весьма ожидаемо, и косвенный эффект от смягчения денежно-кредитных условий за счет такого перехода уже во в многом реализовался. А сама по себе ситуация профицита ликвидности, как и дефицита, абсолютно нейтральна как для курса рубля, так и для инфляции.
В целом, кажется, что все осталось без изменений, а ожидания по внешним условиям в части перспектив цен на нефть должны были бы улучшиться, формируя удачный момент для возможного аккуратного возобновления цикла снижения ставок.
Однако ожидаемое начало проведения операций по покупке иностранной валюты для Резервного фонда вносит существенное изменение в общую картину. У участников рынка было понимание, что при текущем уровне нефтяных цен вполне может начаться накопление резервов – чтобы на фоне умеренно благоприятных нефтяных цен достигнуть цель по инфляции, пополнить резервы, а также немного снизить ставки без ущерба для обоих приоритетов.
Однако загвоздка в том, что текущая версия переходного бюджетного правила предусматривает возможности покупки всех дополнительных нефтегазовых доходов бюджета, формирующихся при превышении ценами на нефть уровня в $40 за баррель – и объем этих покупок может быть заметно выше наших первоначальных ожиданий. Если при текущих нефтяных ценах мы ожидали, что объем пополнения резервов за год мог бы составить порядка $10 млрд, что позволило бы среднегодовому курсу рубля сложиться на уровне 62,5 рублей за доллар США, то согласно бюджетному правилу объем покупок может возрасти до $26 млрд. Это при таких же ценах на нефть и неизменных предпосылках относительно оттока капитала может сделать среднегодовой курс слабее на 3-4 рубля к доллару США, то есть приблизительно на 5%. В результате инфляция могла бы быть по итогам года выше хотя бы на 0,5%. Когда речь идет о достижении 4%, такая величина представляется достаточно большой.
Так какой же выход для Банка России в данной ситуации? Очевидно, придерживаться более жесткой денежно-кредитной политики, чтобы компенсировать влияние более слабого курса на цены и выйти на тот же самый уровень инфляции.
Мы не склонны думать, что Банк России действительно выкупит такой объем валюты с рынка, если отток капитала не окажется ниже наших текущих предположений ($18 млрд); а также что проведение операций по покупке валюты не позволит осуществить небольшое снижение ставок на протяжении года. При удачном стечении обстоятельств ставки могут быть снижены на те же 0,5 п.п. уже в конце марта, как мы изначально предполагали (что не отменяет возможности более скромного смягчения политики в дальнейшем).
Однако, на наш взгляд, бесспорно то, что скорых обещаний о снижении не стоит ждать.