В 2016 году валюты были в центре внимания. Год начался на фоне опасений, что Китай допустит резкую девальвацию юаня. Затем во время мирового обвала на рынках активов Банк Японии объявил о неожиданном и, как оказалось, ошибочном переходе в зону отрицательных процентных ставок, что было встречено волной закрытий коротких позиций по японской иене после изначальной инстинктивной распродажи. После этого рынки активов отыграли свои позиции, а доллар США прекратил укрепляться на фоне заявлений ФРС не повышать процентные ставки в течение года. А в июне, как известно, случился кошмарный обвал стерлинга вслед за неожиданными результатами голосования по Brexit.
Позднее, после обострившего ситуацию роста курса иены, месть Банка Японии состоялась: его новая политика контроля кривой доходности, объявленная в сентябре, оказалась весьма своевременной, поскольку мировые процентные ставки резко выросли в четвертом квартале. Указанный рост обрел новую актуальность после ошеломляющей победы Дональда Трампа в ходе президентских выборов в США, состоявшихся 8 ноября.
Между тем практически весь год и без особой помпы отдельные валюты развивающихся рынков были в рядах лидеров роста, частично за счет возрождения спекуляций валютными активами на фоне падения процентных ставок в первом полугодии, но также и ввиду того, что опасения о конце света в результате девальвации юаня сошли на нет, а стоимость многих ключевых сырьевых товаров стабилизировалась и даже серьезно укрепилась.
Вслед за богатым событиями 2016 годом, который американский доллар завершил на отметке, рекордной для последних 13 лет, всего лишь после второго повышения ставки ФРС в течение цикла, переход в 2017 год снова связан с ожиданиями. Ниже список важнейших для трейдеров тенденций на этот год. Мы полагаем, что 2017 год выйдет на быстрый старт, а в целом может оказаться периодом пресловутых взлетов и падений на рынке из-за почти повсеместных политических рисков и угроз для заданных курсов.
Поможет ли Трамп дальнейшему росту доллара США?
Рынок придерживается следующей позиции: Трамп может вызвать бум американской экономики, как во времена Рейгана, за счет повышения бюджетных расходов и снижения налогов, особенно для корпораций, и это способно поддержать внутренние инвестиции. Однако налицо существенная разница между вероятным влиянием рейганомики в начале 1980-х и трампономики в 2017 году. В прошлом национальный платежный баланс (государственный и частный) составлял менее половины от суммы заемных средств, а процентные ставки вот-вот собирались начать свое долгосрочное падение. А теперь? Процентные ставки достигли рекордно низких уровней, и экономика как никогда прежде зависит от заемного финансирования (без сомнения, указанные факторы неразрывно связаны).
Проще говоря, рост ставок на ожидании стимулов и ужесточения политики ФРС будет усиливаться на признаках роста экономики и в итоге вызовет подорожание кредитов и замедление импульса развития. Коварным фактором являются сроки — увидим ли мы развитие сдерживающих факторов уже в первом квартале или недооценим способность цикла продержаться до возрождения угасающих стадных инстинктов? Как и всегда, трейдерам потребуется действовать гибко. Базовый сценарий предусматривает, что грядущее президентство Трампа и трампономика (или рейганомика версии 2.0 — как-никак, у Трампа имеются старшие советники, также консультировавшие Рейгана) могут изначально обеспечить определенную динамику за счет налоговой политики и ряда мер бюджетного стимулирования, которые уже частично заложены в рыночных прогнозах. А ФРС может в начале года ощутить, что это все больше вне тренда, по мере дальнейшего возрождения инфляции (частично за счет Китая и его политики, направленной на устранение избытка в ключевых отраслях).
Однако далее в течение года реальные процентные ставки в США подвергнутся риску ухода в дальнейший минус по мере опережения номинальным ростом реального. Такая негативная динамика реальной ставки способна быстро сравняться с долларом, пиковый курс которого может быть достигнут в первом или втором квартале, вероятно, в рамках цикла после длительного ралли с долговременного низкого уровня, достигнутого в 2011 году.
Как повлияет политика на евро?
Неопределенность вокруг политического будущего и даже самого существования ЕС вернется во всей своей полноте в 2017 году, завершив период пост-2012 года, в течение которого Европейский центральный банк поддерживал жизнеспособность ЕС при помощи денежно-кредитного морфия. Выборы предстоят в Нидерландах в марте, во Франции в апреле-мае (первый и второй туры), а в Германии в начале осени. Вдобавок налицо особые риски досрочных выборов в Италии после провала в конце 2016 года референдума, инициированного бывшим премьер-министром Маттео Ренци, а также после очередного обращения Греции с требованием новой реструктуризации долговых обязательств.
Мы ожидаем, что евро достигнет дна в начале года либо незадолго до выборов во Франции, хотя это и способно ограничить волатильность сильнее, чем ожидалось. И все же перспективы для евро омрачены неопределенностью политических сил, даже в случае если ЕЦБ будет вдавливать «монетарную педаль газа» в пол. Переработка рабочих основ ЕС необходима в долгосрочной перспективе для сохранения ЕС в существующей форме, но подобный процесс может занять годы, даже если ни одно государство не выйдет из состава валютного союза в течение следующих 12 месяцев.
Валютная политика Китая — что дальше?
Как данность воспринимается тот факт, что китайскому режиму превыше всего нравится верить в возможность контроля над экономической судьбой страны. Но предпочтения национальной политики с учетом кажущегося незыблемым и абсолютным мандата на дальнейший форсированный рост ВВП становятся все хуже. Провести рефляцию и уничтожить владельцев сбережений, тем самым нарушив плановый переход к ориентированной на потребление экономике, либо закрыть неэффективные государственные компании и создать тем самым невероятное напряжение в финансовой системе? Главное политическое событие года случится только после октябрьского пленума ЦК правящей партии — ведущего политического мероприятия, где будут установлены ключевые лидеры на следующую пятилетку.
Как минимум до того момента мы расслабленно полагаем, что будем наблюдать продолжающийся нисходящий курс юаня в течение следующего года (снижение курса юаня — это один из наименее болезненных для Китая вариантов выхода из-под чрезмерной долговой нагрузки, созданной за последние годы, при помощи стимулирования роста). Однако становится все очевиднее, что подобное медленное снижение курса юаня усугубляет проблему с оттоком капитала, поскольку те, кто стремится выводить деньги из страны могут провести линию на графике, зная, что завтрашняя цена будет ниже цены сегодняшней. Период опасности крупномасштабной девальвации, если такой выбор будет сделан в рамках политики Китая, может наступить вскоре после празднования китайского Нового года (лунный Новый год в этом году приходится на 28 января, что снимет необходимость длительного ожидания результатов партийного пленума). Являются ли более жесткие меры по контролю движения капитала, реализованные в конце 2016 года, просто полноправным инструментом обеспечения контроля или они закладывают основы для масштабной девальвации? Можем ли мы ответить на вопрос, что дальше? Нет, но валютная политика Китая может оказать ощутимое влияние в 2017 году, если Поднебесная предпочтет вариант с драматической девальвацией.
Как низко может упасть курс японской иены?
Иена была в эпицентре трейдинговых событий в конце 2016 года после того как объявленная Банком Японии в сентябре новая политика контроля кривой доходности по счастливому стечению обстоятельств совпала с последующим повышением процентных ставок. Удачный момент, влияние которого нарастило ажиотажное повышение ставок после выборов в США, означал, что доходности японских облигаций — по крайней мере 10-летних государственных облигаций Японии — предположительно не позволят серьезно превышать нулевую отметку, а значит рост дохода по облигациям в остальных странах будет поглощен иеной, а не уровнем доходности японских облигаций. И потому дно курса иены в 2017 году может быть достигнуто, если и когда доходность облигаций по всему миру достигнет пика и снова снизится.
Еще одним фактором для отслеживания станут уровни инфляции в Японии и приверженность правительства мерам бюджетного стимулирования. Новая политика Банка Японии, по сути, отменяет контроль над его балансом со стороны правительства, которое теоретически способно расширять меры стимулирования. Однако при стремительном ослаблении иены неотложность новых мер бюджетного стимулирования в Японии может быть снижена за счет начала роста инфляции, поэтому премьер-министр Синдзо Абэ может не получить поддержки со стороны третьего компонента политики (реформ) или дополнительных мер стимулирования. Любая нерешительность со стороны правительства Абэ в осознании всех последствий качественно-количественного смягчения (QQE) от Банка Японии с кривой контроля доходности (YCC) может означать, что реальные ставки в Японии не будут столь отрицательными, как в других странах, а в определенных обстоятельствах обеспечат известную поддержку также и иены.
Достиг ли дна курс стерлинга?
Если стерлинг не достиг дна в конце 2016 года, это может случиться в мгновение ока в 2017 году. Да, опасности Brexit многочисленны, но нужно помнить, что все имеет свою цену, а стерлинг серьезно обесценился на фоне драматических событий 2016 года. Анализируя политический календарь ЕС на текущий год и заложенную в нем слабость евро, мы полагаем, что стерлинг уже мог достичь минимального курса по отношению к единой валюте. Даже если мы увидим незначительный сопутствующий ущерб от темы «народного восстания» в Европе в наступающем году, вероятного нового президента Франции Фийона принято считать англофилом и неизменным критиком Еврокомиссии, поддерживающим реформирование круга ее полномочий. Ветерок дружелюбия, подувший через Ла-Манш, способен сотворить чудеса для стерлинга на фоне ожидания разумной сделки по Brexit (такой, которая будет составлена на веки вечные и реализована в любом случае), даже если долгосрочный структурный дефицит Великобритании не будет рассмотрен в достаточной степени.
Какая судьба ждет рубль?
В 2017 курс рубля, вероятно, стабилизируется в диапазоне 60-65 за доллар. Однако в течение года существуют риски, что на фоне повышения ставок ФРС США более быстрыми темпами, чем ожидалось ранее, возможно повышение до 70 рублей за доллар. Мы ожидаем стабильного и более дешевого рубля. Российская валюта сейчас достаточно справедливо оценена, учитывая обменный курс, когда цены на нефть находились около нынешних значений в прошлом, но выглядит немного дорогой с учетом более высокой инфляции в России. Одним из драйверов укрепления рубля являются ожидания «рефляции» после победы Дональда Трампа, которые поддержали мировые цены на сырьевые товары, и у России сейчас хорошее положение, чтобы этим воспользоваться. Кроме того, есть надежда, что Трамп может поддерживать более дружественные отношения с Россией, «потепление» которых может привести к отмене санкций. Вышеперечисленные факторы сейчас более или менее учтены рынком, хотя потенциал рубля может быть недооценен, если цены на сырую нефть значительно вырастут с текущих уровней.
Ослабление китайской экономики в меньшей степени повлияет на Россию, чем можно было бы представить. Несмотря на то что Китай является самой большой страной для экспорта товаров, европейским странам по-прежнему принадлежит более 50% российских поставок. В случае если китайская экономика перейдет в стадию слабого роста, основной удар придется на тяжелую промышленность, где уровень российского экспорта не так высок, как в сфере энергоресурсов. Российская экономика и валюта могут оказаться в сложной ситуации, если потребление энергии в Китае упадет (что маловероятно) и повлечет за собой падение цен на нефть. В этом случае, скорее всего, произойдет девальвация рубля.