Традиционно в декабре глобальные банки и крупные хедж-фонды делятся своими прогнозами на наступающий год. В 2016 году любимыми темами аналитиков стали повышение процентных ставок в США, рост стоимости американской валюты и постепенное ослабление китайского юаня. На фоне этого прогнозы по Еврозоне если и присутствуют в Outlooks и Forecasts, то выглядят они весьма противоречивыми. Хотя большинство банков все-таки ожидают в 2017 году паритета между долларом и евро, прогнозы по другим европейским финансовым инструментам носят осторожный характер.
Пожалуй, только Goldman Sachs достаточно уверено рекомендует покупать инструменты, связанные с Euro Stoxx 50, ожидая роста индекса на 10% на фоне прогнозов по выплатам дивидендов. Однако фондовые рынки Европы и Швейцарии ждут гораздо более серьезные перемены, что возможно станет главным сюрпризом для инвесторов в 2017 году.
Причиной этих изменений станут разнонаправленные монетарные политики США и стран, продолжающих программы количественного смягчения. Программа QE в США завершилась еще в 2014 году, когда ФРС закончила выкуп финансовых активов и начала постепенно повышать уровень ключевой процентной ставки. В 2016 ФРС поднял ставку дважды (в июне и декабре), а на последнем заседании было объявлено, что в 2017 планируется еще три повышения. Более того, глава ФРС Джанет Йеллен заявила, что монетарная политика ФРС может быть еще более жесткой. Этому будет способствовать усиление инфляционных ожиданий из-за реализации экономической политики Трампа (которая подразумевает снижение корпоративных налогов и увеличение государственных расходов).
А тем временем европейские страны продолжают стимулирующую монетарную политику: на последнем заседании Национальный банк Швейцарии оставил ключевую ставку неизменной, на уровне –0,75%, а ЕЦБ принял решение продлить программу выкупа облигаций до декабря 2017 года с сохранением ставки по депозитам на уровне –0,4%.
Очевидное расхождение монетарных политик запустило сразу несколько механизмов, приводящих к ослаблению евро и швейцарского франка по отношению к доллару. Во-первых, рост ставок сам по себе служит сигналом улучшения экономической ситуации и инвестиционного климата в США и увеличивает привлекательность американских активов. Европейские активы, доходность по которым по-прежнему остается на уровне близком к 0%, выглядят на этом фоне совершенно непривлекательно. Так, за 12 месяцев чистый отток капитала из еврозоны составил €528,8 млрд, что стало максимумом с момента введения евро в 1999 году.
Во-вторых, увеличение разницы в ставках делают более выгодными операции carry trade по валютным парам EURUSD и USDCHF, процентные ставки в которых отрицательны, что усиливает давление на обменные курсы европейских валют. Однако именно этот тренд приведет в скором времени к росту европейских фондовых индексов. Дело в том, что сильная девальвация евро и франка по отношению к доллару станет сильнейшим стимулом экономического роста для ориентированных на экспорт экономик ЕС и Швейцарии.
Что это означает с практической точки зрения? Улучшатся ожидания по финансовым показателям европейских компаний. Это (даже при учете ряда открытых политических вопросов, связанных как с Brexit, так и с выборами во Франции, Нидерландах, Австрии и Германии), запустит рост индекса STOXX 600, который на сегодняшний день находится ниже своего докризисного уровня. Для сравнения, S&P 500 уже практически в два раза превысил докризисный максимум. Таким образом, на горизонте 1-2 лет значение индекса STOXX 600 достигнет уровня 450-500 пунктов, т.е. речь идет о росте минимум на 25%-30%.
Аналогичный тренд наблюдается прямо сейчас в Японии, где центральный банк также проводит программу количественного смягчения, таргетируя нулевую доходность по десятилетним государственным облигациям. Так, в начале ноября курс йены к доллару составлял около 105, после решения ФРС о повышении ставки йена торговалась уже на уровне 117 за доллар.
За этот же период индекс акций токийской биржи Topix вырос более чем на 10%, индекс Nikkei 225 – на 12%, а в японские ETF с начала года пришло «чистыми» $21,4 млрд – это второй результат после фондов, инвестирующих в американский рынок.
