История лужковщины ждет своих исследователей
Вчера просматривал рукопись глав будущей книги, которую мне любезно прислал американский коллега Эдвард Гибсон, — о сравнении «политических машин» в городах и штатах США в конце XIX века и их латиноамериканских аналогов на протяжении ХХ века с заходом в XXI век — и думал о том, что эту книгу могла бы украсить глава о Москве эпохи Лужкова. А сегодня утром эпоха Лужкова закончилась... хотя, скорее всего, в «московской саге» всего лишь начнется новая глава.
Лужковщина — сам по себе феномен интересный, хотя на мировом фоне далеко не уникальный, объединяющий в себе черты гигантской «машины роста», успешного извлечения и распределения ренты и вполне себе эффективного «контроля границ» локальным лидером, претендовавшим на общенациональное политическое влияние. Но все когда-нибудь кончается, и логика поглощения локальных «машин» общенациональной «колонной» не оставляла более места для лужковщины. На смену ему придут другие чиновники, хотя, скорее всего, изменения механизмов власти и управления городом затронут конкретные персоналии, нежели принципы. История лужковщины тем не менее ждет своих исследователей. Пока единственной известной мне научной работой, посвященной urban governance в Москве, является статья Михаэля Бри, первый вариант которой был написан еще в 1997 году, а наиболее близкий по времени опубликован вот в этой книге в 2004 году. Со многими положениями этой работы можно и нужно спорить, но логика столкновения столичной «машины» с общероссийской «колонной», впервые представленная еще 13 лет назад, сегодня проявилась в полной мере.
«The question remains as to whether Palermo or the prosperious megapolis of New York represents the future of Moscow or neither of them. Why should either of them do so?»
«Остается вопрос, какой из городов — Палермо или процветающий мегаполис Нью-Йорк — представляет собой будущее Москвы. Или ни один из них? А если да, то почему?» (перевод Forbes)