Скандал между Японией и Китаем из-за в целом малозначительного и неразрешимого спора вокруг островов Сенкаку уже нанес реальный ущерб двусторонним отношениям. Япония и Китай отменили переговоры по расширению гражданского авиасообщения, поставкам угля и совместной разработке ресурсов Восточно-Китайского моря. Премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао, участвующий в работе генеральной ассамблеи ООН в Нью-Йорке, демонстративно отказался встречаться с находящимся там же своим японским коллегой Наото Каном. Кроме того, во вторник Вэнь пообещал Японии дальнейшие неприятные последствия, если японские власти не освободят капитана задержанного у островов Сенкаку китайского траулера.
Кризис начал развиваться после задержания в районе спорных островов 7 сентября китайского траулера с 15 членами экипажа. Траулер, таранивший перед этим японский патрульный корабль, был препровожден в порт острова Исигаки (префектура Окинава). Судно было задержано в японском порту, и китайского капитана взяли под стражу за сопротивление властям.
В течение недели китайские дипломаты семь раз вызывали в МИД японского посла Уитиро Нива для выражения протеста. В последний раз протест ему выражал лично член Госсовета Дай Бинго, верховный куратор внешней политики в руководстве страны. Чтобы доходчивее донести степень китайского недовольства, японского посла вызвали на эту встречу в час ночи. Наконец, китайцы демонстративно направили людей и грузы на расположенную в спорных водах собственную нефтегазовую платформу «Чуньсяо» и послали в спорный район свои корабли рыбоохраны.
Разумеется, японская сторона в этой ситуации условиях озабочена, главным образом, сохранением лица и демонстрацией собственной стойкости. Через неделю после инцидента японцы отпустили в Китай задержанный траулер и рядовых членов команды, зато срок задержания капитана демонстративно был продлен; на каждую китайскую угрозу японцы отвечают своими угрозами; к Сенкаку стягиваются боевые корабли морских сил самообороны Японии.
Кризис, конечно, не имеет сколько-нибудь реальных шансов перерасти в войну. В прошлые годы японские власти уже арестовывали в районе островов суда рыбаков и политических активистов из материкового Китая, Гонконга и Тайваня. Каждый раз это вызывало не слишком продолжительный скандал с освобождением задержанных через несколько недель. Тем не менее, острова Сенкаку — очень хороший пример того, как даже незначительная территориальная проблема способна нанести ущерб отношениям между соседними государствами, причем, скорее всего, вопреки воле их правительств.
История принадлежности островов настолько запутанна, что с правовой точки зрения о ней можно спорить бесконечно.
С китайской точки зрения, острова Сенкаку (Дяоюйдао), необитаемый архипелаг примерно в 170-180 км к северо-востоку от Тайваня, были открыты китайскими моряками не позднее конца XIV — начала XV века и в дальнейшем в административном отношении подчинялись китайским властям Тайваня. В 1895 году по итогам проигранной китайцами войны с Японией Тайвань был передан Токио «с прилегающими островами», а после поражения Японии во Второй мировой войне — возвращен Китаю. Соответственно, вместе с Тайванем Китай вернул себе права и на острова Сенкаку и никаких разночтений, с точки зрения не только КНР, но и властей Тайваня, тут быть не может: острова к Японии отношения не имеют.
С японской точки зрения, острова вовсе не достались Японии по итогам японо-китайской войны 1894-1895 годов. Они были включены в состав Японской империи по итогам гидрографических экспедиций японского флота 1885 и 1892 годов, как «ничья земля», поскольку каких-либо признаков китайского населения и администрации там не наблюдалось. К Тайваню, по мнению японцев, острова отношения не имеют, а являются частью японских островов Рюкю. Ситуация, правда, усугубляется тем, что в период господства Японии на Тайване принадлежность Сенкаку была предметом споров между властями японских префектур Окинава и Тохоку (Тайбэй) и в 1944 году японский суд постановил, что управлять ими следует из Тайбэя.
На самом деле принадлежность горстки необитаемых островов общей площадью около 7 кв. км все эти годы мало кого интересовала. Интерес к ним появился лишь после открытия в 1969 года на их шельфе запасов нефти и газа. Даже после этого решение проблемы, казалось бы, можно было отложить на неопределенный срок. Перелом наступил после 1996 года, когда Япония установила вокруг островов свою исключительную экономическую зону и вопрос о возможности одностороннего начала разработки японцами шельфа Сенкаку перешел в практическую плоскость.
К этому времени территориальный спор вокруг островов стал элементом внутренней политики не только в Японии, но и в КНР, где идеи великодержавности неумолимо замещали собой умирающий марксизм. Возможности китайского правительства для маневра в территориальном вопросе в таких условиях были существенно сужены. КПК способна манипулировать китайской прессой (и то лишь до известной степени), но не способна контролировать тайваньскую и гонконгскую, оценки и мнения из которой просачивались на материк. С появлением слабо контролируемой и гигантской китайской блогосферы ситуация стала вообще неуправляемой. Проявление слабости в такой ситуации становится неприемлемым для обеих сторон, а регулярные проверки друг друга «на вшивость» превращаются в неизбежность.
Таким образом, ситуацию вокруг Сенкаку можно рассматривать как хрестоматийный пример того, чем плоха хотя бы частично неурегулированная граница, даже если речь идет об отношениях между крупными державами, совсем не расположенными к авантюрам. Именно поэтому произошедшее несколько лет назад урегулирование Россией территориальных споров с Китаем стало важным событием, укрепляющим нашу безопасность. Что касается российско-японской территориальной проблемы, то Россия, конечно, совершенно не может позволить себе односторонние уступки, просто чтобы скорее добиться ее разрешения, но и игнорировать ее не может.