Взрыв в минском метро может дать Александру Лукашенко повод начать широкомасштабные репрессии
11 апреля 2011 года в минском метро произошел первый в современной белорусской истории теракт, повлекший за собой человеческие жертвы. По последним данным, погибло 11 человек, пострадало почти 130. Ответственность за теракт пока никто на себя не взял.
Мне кажется, эта трагедия станет знаковым событием в белорусской политической истории. Это бомба под основную идеологему белорусского режима — стабильность. Один из основных слоганов режима Лукашенко — да, у нас есть «батька» со всеми его загогулинами, но у нас нет «прихватизации», войны в Чечне, олигархов, боевиков и терактов. Теперь из этого списка можно вычеркнуть теракты. Учитывая, что взрыв произошел фактически напротив здания администрации Александра Лукашенко, этот теракт можно квалифицировать как своего рода вызов режиму. Теперь у белорусов должен возникнуть вопрос: контролирует ли «батька» страну, может ли он обеспечить безопасность своих граждан?
Российский горький опыт показывает, что за громкими терактами последних 15 лет стоят либо радикальные исламисты с Кавказа, либо радикальные националисты. В Белоруссии особо не заметно ни тех, ни других. Строить догадки, кто бы это мог быть, пока просто нет смысла. Уверен, что будут звучать самые разные версии — и исламисты, и оппозиция, и рука Москвы, и рука Запада, и хулиганы, и оргпреступность, и наконец, куда же без этого, сам «батька». Президент Лукашенко уже поспешил сделать заявление, что это «подарок извне». Скорее всего, логика «политического расследования» будет выстраиваться по линии оппозиция — Запад — Москва. Но пока нет каких-то зацепок для следствия, все это не более чем «теории заговора».
Как ни странно, этот теракт — шанс улучшить российско-белорусские отношения. Президент Медведев сразу же позвонил Лукашенко и предложил помощь, и белорусский президент ее принял. В Минск готовы отправиться и следственная группа, и бригада врачей. Если в расследовании не будет мелькать «московский след» — а он может там появиться только по политическим причинам, — эти трагические события способны внести потепление в российско-белорусские отношения.
Довольно существенным показателем эффективности белорусского режима может стать первая реакция белорусских властей — это будет своего рода тест на оперативность. Пока что Лукашенко, если можно так выразиться, чувствует себя в своей тарелке: сразу объявлен траур, даны поручения найти причины и заказчиков, Минобороны указано проверить все оружейные склады на предмет пропажи взрывчатки. Теракт даст ответ на вопрос: насколько эффективно работает система? Другие вопросы, ответы на которые могут либо понизить, либо повысить одобрение режима: какие будут компенсации семьям погибших и пострадавших? В каком объеме будет оказана медицинская, в т. ч. психологическая помощь? Насколько профессиональной окажется работа оперативных служб и правоохранительных органов?
Но, конечно, самый главный вопрос: как изменится после теракта внутренняя политика? Лукашенко — популист, он безусловно использует случившееся как повод для принятия определенных политических мер. Возможно, они будут касаться отношений власти и оппозиции. Будет ли Лукашенко еще больше «закручивать гайки»? Использует ли он теракт как повод для принятия чрезвычайных мер в управлении страной? Мягким и либеральным режим Лукашенко и сейчас не назовешь. Закручивание гаек в случае Белоруссии вполне может означать начало широкомасштабных репрессий. Так что «батькин» ответ в политическом эквиваленте может оказаться помощнее самой бомбы. Может быть, в этом смысле трагедии на станции «Октябрьская» суждено стать аналогом российского Беслана...