Автор — преподаватель университета Кукмин (Южная Корея)
Утром 21 сентября северокорейское радио сообщило, что 28 сентября в Пхеньяне начнет работу Третья конференция Трудовой партии Кореи. О предстоящем созыве конференции было сообщено еще летом. Вначале говорилось, что она состоится в первой декаде сентября, но по неясным причинам открытие конференции задержали на две недели.
Сам по себе созыв партконференции — явление экстраординарное. Формально партконференция — высший партийный форум, упрощенная версия съезда партии. По Уставу ТПК, съезд партии должен собираться раз в пять лет, а конференции следует созывать по мере необходимости в перерыве между съездами.
Однако за всю историю ТПК ни один съезд не был собран в обозначенный уставом срок, а в последние десятилетия казалось, что о съездах и конференциях в Пхеньяне просто забыли. В последний раз съезд партии собирался 30 лет назад, в 1980 году, а партконференции и вовсе не собирались 44 года, с 1966 года. Поэтому появившееся летом сообщение о созыве конференции и стало такой неожиданностью.
Конференция является событием чрезвычайным, и ясно, что собирается она по какому-то крайне важному поводу. Мало кто, впрочем, сомневается, что таким поводом является официальное заявление о назначении преемника нынешнего руководителя страны Ким Чжон Ира (в России его имя принято писать Ким Чен Ир). Нет особых сомнений и в том, что преемником станет его третий сын Ким Чжон Ын (в России его чаще называют Ким Чен Ын), рассказы об удивительной мудрости и многообразных талантах которого активно распространяются официальной пропагандой в последние полтора года.
В последний раз съезд партии собирался именно для того, чтобы утвердить назначение наследника. Тогда, в 1980 году, таким наследником был Ким Чжон Ир, а сейчас пришла очередь его сына. КНДР давно превратилась в абсолютную монархию, хотя формально новый представитель династии становится руководителем не по праву рождения, а в силу присущих ему исключительных талантов и достоинств.
Понятно, почему в свое время основатель северокорейского государства Ким Ир Сен пошел на то, чтобы назначить наследником своего сына. Ким Ир Сен видел, что произошло в СССР и Китае, как изменилось там отношение к Сталину и Мао после их смерти, и хотел, чтобы созданная им система оставалась нерушимой, а сам он и после смерти сохранял тот полубожественный статус, который ему создала официальная пропаганда. Ким Ир Сен считал, что Ким Чжон Ир, став диктатором по праву наследования, будет просто вынужден следовать курсом своего отца и поддерживать его культ. Расчет оправдался.
Кажется, и на этот раз выбор наследника обоснован схожими соображениями, хотя сейчас заинтересован в сохранении нынешней системы не столько сам Ким Чжон Ир, сколько его окружение. Новому наследнику нет тридцати, он годится во внуки практически любому из высших руководителей страны, с которыми ему предстоит работать в случае смерти отца. Ему не на кого опереться в пхеньянских коридорах власти. Все это означает, что в первые годы после смерти Ким Чжон Ира у его молодого преемника просто не останется выбора: ему придется следовать в фарватере той политики, которую для него будут разрабатывать могущественные старые сановники, и послушно подписывать подготовленные ими законы и распоряжения. Из всех возможных кандидатов на роль наследника выбран самый молодой и политически слабый — и скорее всего, именно потому, что на первых порах такой человек, формально являясь всесильным диктатором, будет просто марионеткой в руках сановников старшего поколения.
Пока неясно, в какой форме произойдет назначение преемника. Не следует, конечно, ожидать формальной отставки Ким Чжон Ира. Почти наверняка Ким Чжон Ына с должной помпой представят и участникам конференции, и населению страны, которое еще не видело даже портретов нового «гения руководства» (по слухам, такие портреты уже заготовлены для массовой рассылки). С большой долей вероятности его объявят и «продолжателем дела Вождя и Полководца».
Означает ли это, что Северная Корея стоит на пороге перемен? Скорее всего, нет. Конечно, смена власти всегда увеличивает вероятность политических кризисов, но пока кажется, что Ким Чжон Ына выбрали именно для того, чтобы не допустить никаких перемен — или, по крайней мере, такие перемены по возможности отсрочить.
Автор — преподаватель университета Кукмин (Южная Корея)