На наших глазах происходит слом привычной модели экономического развития России
Призывы к модернизации и инновационному развитию, к диверсификации экономики и экспорта отражают, несомненно, ключевой вызов, стоящий перед Россией. Обостренная постановка этих задач особенно уместна в условиях кризиса, поскольку кризис создает некоторые возможности для выхода из накатанной колеи.
Однако сама по себе необходимость модернизации и даже признание ее важности на высшем политическом уровне еще не гарантируют решения задачи. Ключевая проблема на пути реализации этого курса — наличие общественного спроса на модернизацию.
Спрос — это не слова и призывы. Реальный спрос проявляется не в желании получить что-то, но в готовности инвестировать в достижение результата, отказавшись от каких-то текущих благ. Собственно, стратегия — это не то, что я хочу получить, а то, от чего я готов отказаться, чтобы получить желаемое.
С этих позиций проблема модернизации выглядит очень непросто. Мы хотим одновременно и модернизации экономики, и сохранения высоких цен на продукты ТЭК. Теоретически это возможно, практически — маловероятно. Обилие рентных доходов, не связанных с ростом производительности труда, ведет не к росту благосостояния, а к длительной и разорительной борьбе за передел ренты.
Причины и характер течения «ресурсной болезни» хорошо изучены. Длительный приток «дешевых денег» ведет к деградации институтов. Ни к чему хорошие законы, эффективная правовая система, развитая экономика, когда есть деньги, на которые все можно купить за рубежом.
Первый пример такого развития дает Испания XVI века. Самая сильная в экономическом и военном отношении страна Европы пришла за 50 лет в полный упадок под воздействием мощного потока серебра и золота из только что открытых американских колоний. Покупать товары за границей оказалось дешевле, чем их производить. Дешевые деньги создали иллюзию неуязвимости, Испания стала воевать в разных концах Европы, причем ее расходы на военные и политические авантюры превысили фантастические доходы от американских колоний. Отсюда было недалеко до суверенных дефолтов, а там и до военных поражений.
История краха СССР не менее показательна, хотя в этом случае поток нефтедолларов длился чуть более десятилетия. Однако история продолжается и после падения советской экономики. Возникает опасность слома сложившейся за последние 200 лет модели догоняющего развития России.
Эту модель можно ругать, но экономическим историкам известно, что Россия устойчиво отстает от развитых европейских стран примерно на 50 лет. Это неприятно, но не катастрофично. Если посмотреть на Францию 1950-х годов (когда среднедушевой ВВП был примерно таким же, как в России сейчас) с ее политической нестабильностью, алжирской войной и нарождающимся режимом личной власти де Голля, то перспективы последующих 50 лет выглядят не столь уж удручающе. Конечно, лучше было бы обеспечить ускоренное развитие, нагнать самые передовые страны, но и устойчивое следование в заданном направлении не лишено смысла — современные технологии и институты придут в свое время сами собой.
Проблема в том, что на наших глазах происходит слом привычной модели экономического развития России. Наше общество живет «под знаком нефти» уже полвека. Цена барреля волнует всех — от школьника до пенсионера, от рабочего до министра. Ожидание восстановления цен на нефть и возвращения к старому образу жизни доминирует в обществе. Эти ожидания могут оказаться непреодолимым барьером на пути политики модернизации.
Из сказанного следует два вывода. Во-первых, поток денег, не связанных с повышением производительности труда, стратегически опасен, хотя и позволяет решать многие тактические задачи. Во-вторых, с 1970-х годов у нас сложилась новая реальность — зависимость от природных ресурсов, доходы от которых оторваны от экономического развития страны. Такого не было на протяжении предыдущих столетий.
Эта зависимость качественно отличается от сырьевого характера российской экономики прошлого, когда основу экспорта составляли продукты сельского хозяйства. Политические риски современной ресурсной зависимости очень велики, поскольку ее результатом может стать деградация общественных институтов. Вопрос о том, как нейтрализовать эту зависимость и тем самым стимулировать спрос на модернизацию, должен стоять сейчас в центре политической и экономической дискуссии.
Автор — ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, главный редактор журнала «Экономическая политика»