Винтик системы: легко ли быть учителем в современной школе

Честный, ответственный, справедливый, знающий свой предмет — стандартный набор характеристик, которые обычно приписывают хорошему школьному преподавателю. Но так можно охарактеризовать разве что «учителя в вакууме», абстрактный образец из госстандартов, не имеющий человеческого лица. Несколько положительных эпитетов не дают представления о педагоге как о личности, наставнике, способном оказать влияние на учеников, стать для них ориентиром, образцом в процессе формирования идентичности.

Чтобы понять, какими принципами и навыками должен обладать учитель, чтобы стать ролевой моделью для своих подопечных, и можно ли вообще в условиях современной российской образовательной системы соответствовать критериям «хорошего учителя», мы поговорили с представителями педагогического сообщества: психологом, руководителем частной школы и несколькими опытными педагогами.

Учитель должен знать свои права и уметь их отстаивать 

В середине мая этого года первый зампред комитета Государственной Думы по просвещению Яна Лантратова подняла вопрос о введении штрафов за публичное оскорбление учителя. Она отметила, что в последнее время участились случаи неуважительного отношения, умаления чести и достоинства педагогов.

Словесные оскорбления — не единственное проявление неуважения, с которым приходится сталкиваться учителям. Все чаще педагога пытаются превратить в «винтик системы», у которого нет собственного мнения, а также частной жизни, хобби, позиции и права на самовыражение. Активную роль в этом процессе играет общество. Пока школьное руководство лишает учителя возможности самому определять, как проводить уроки, родители и неравнодушные общественники начинают контролировать его личную жизнь.

«Учитель в сегодняшнем обществе никто и звать его никак, — утверждает почетный работник общего образования РФ Леонид Перлов. — Несмотря на многочисленные речи об «особом статусе педагога» и «повышении престижа профессии», на практике ее представителей воспринимают как работников сферы услуг, в которой действует правило «клиент всегда прав». Считается, что у учителя не должно быть своего мнения. Я знаю случай, когда родители настояли на том, чтобы учительница не надевала на работу брючный костюм, потому что она обязана носить юбку. И многие, наверное, помнят инцидент, когда учительницу, которая занималась зимним плаванием, родители осудили за фото в купальнике, размещенное на личной странице в социальных сетях. Люди убеждены, что у учителя не может быть личной жизни».

Школьная администрация не всегда заинтересована в том, чтобы защищать своих сотрудников — в частности, от неправомерных требований и сверхурочной работы: сегодня нужно разнести повестки, завтра — организовать ремонт в классе, на следующей неделе — принять участие в мероприятии, чтобы обеспечить массовку. Отношение к учителю как к бесправной и бесплатной рабочей силе демонстрирует ученикам простую и понятную модель поведения: тот, у кого есть власть, имеет право распоряжаться чужой жизнью, вне зависимости от установленных правил и регламентов.

Евгения Серкова, руководитель филиала частной школы «Смарт Скул», рассказывает, с какими нарушениями своих прав она сталкивалась, когда работала в государственной школе: «Когда заболевают учителя, вас могут поставить на замену, не уведомив об этом заранее. Никого не волнует, что вы планировали пообедать или проверить тетради. Другой пример: если ребенок на вашем предмете не успевает с освоением программы, вы все равно обязаны его аттестовать. В частной школе мы можем не аттестовывать ученика, назначить ему дополнительные занятия, чтобы подтянуть до честно заработанной тройки. В государственной школе так делать не разрешали».

Чтобы донести до своих подопечных простую мысль о том, что каждый заслуживает уважительного отношения к себе и своим правам, учитель должен контролировать границы собственной ответственности и при необходимости публично высказывать несогласие с решением руководства. Однако в системе, которая существует сегодня, активная позиция педагога часто приводит к негативным последствиям.

«Современный учитель запуган, не защищен, зависим от директив сверху, — описывает ситуацию заслуженный учитель России, кандидат психологических наук Александр Снегуров. — Приспособленчество стало нормой, а потакание инициативам сверху — правилом. Немало педагогов покинули школы и вузы из-за неспособности высказать свое мнение или, наоборот, из-за того, что высказали его. Педсоветы превратились в мероприятия по выслушиванию заранее заготовленных докладов, получению грамот и «ценных указаний». Раньше педагог мог обрушиться с критикой на директора или завуча, на совещаниях вспыхивали спонтанные дискуссии. Сегодня учителю приходится минимизировать риски для себя и чем-то жертвовать, чтобы продолжать просвещать детей».

Какой бы непростой ни была нынешняя ситуация, учитель должен уметь постоять за себя, ведь педагог, которого ни во что не ставят, никогда не сможет стать примером для учеников. «Очень важно не предавать веру в торжество человечности, правды и прогресса», — убежден Александр Снегуров.

Задача учителя — готовить не только к экзаменам

Экзамены — лишь небольшая часть образовательного процесса, но большинство учителей старших классов ставят их во главу угла. Хороший преподаватель не рассматривает обучение через призму «попадется эта тема на ЕГЭ или нет». С простым изложением фактов или «натаскиванием» справится и ChatGPT, но, чтобы научить школьников мыслить критически и творчески, помочь им раскрыть свой потенциал, нужно по-настоящему ответственно и с энтузиазмом относиться к своему делу.

Так называемая модель просвещения, при которой преподаватель только передает знания, — тоже пережиток прошлого. Современный учитель не просто просвещает: он показывает, как работать с информацией, стимулирует обсуждение, учит решать практические задачи и работать в команде. Тишина в классе для него показатель не дисциплины, а некачественно проведенного урока. Однако сегодня это понимают далеко не все.

«Современные учителя владеют технологиями обучения, но не осознают, что педагогика — это процесс формирования личности, — утверждает Леонид Перлов. — В результате у учеников может быть полная голова знаний, но адекватно применять их и оценивать последствия своих действий они неспособны. Сначала нужно научить школьника задавать правильные вопросы — в этом состоит одна из задач учителя».

Учитель должен быть прогрессивным и владеть гибкими навыками

Прогрессивный учитель может не разбираться в современных технологиях так же хорошо, как его ученики, и не быть на одной волне с подростками. Но он понимает и принимает тот факт, что мир меняется. Такому педагогу все равно, кто из учеников покрасил волосы в розовый, а кто надел худи с американским флагом.

Детский психолог Алина Пронина выделяет профессиональные качества и гибкие навыки, необходимые современному учителю.

• Стрессоустойчивость и умение регулировать свое эмоциональное состояние. Учитель, который знает, как корректно выражать эмоции, не станет переходить на крик и тем более на оскорбления, даже если ученик его разозлит.
• Понимание возрастных норм и особенностей. У школьников-подростков поведение может быть достаточно экспрессивным. Если учитель будет воспринимать это как нечто из ряда вон выходящее, ненормальное, то не сможет верно интерпретировать действия учеников (учитель подумает: «Он меня не уважает» вместо «Это эмоциональный всплеск, связанный с возрастом»). Во всем нужна мера: понимать причины плохого поведения не значит игнорировать его или поощрять.
  
• Эмпатия. Без нее сложно наладить контакт с детьми, потому что, как и все люди, они нуждаются в сочувствии. Ученики должны знать, что могут обратиться к учителю за помощью и тот не будет их стыдить, ругать — он посочувствует и предложит вместе найти выход.
  
• Умение видеть границы собственных возможностей. Только осознавая свои ограничения, можно развиваться, признавать свои ошибки, искать новые способы взаимодействия с детьми, чтобы налаживать с ними здоровые отношения без криков и психологического насилия.
  

Учитель должен работать в комфортных условиях и получать достойную заработную плату 

Даже в плохой образовательной системе бывают хорошие учителя. Но рано или поздно они оставляют попытки стать для учеников чем-то большим, чем просто говорящая голова, и превращаются в пассивных наблюдателей. От педагога, которого с одной стороны атакует начальство с кипой бумажной работы, с другой — родители со своими правилами и претензиями, с третьей — Министерство просвещения со своими инициативами, можно ожидать только одного — усталости и выгорания. Поэтому прежде, чем говорить о том, каким должен быть хороший учитель, нужно понять, в каких условиях он работает и можно ли эти условия изменить.

Сегодня от учителей требуют больше, чем дают им взамен. В отдельных школах к премированию и повышению квалификации педагогов относятся как к формальности. Вот что рассказывает Евгения Серкова: «В школе, где я работала, одним из критериев для начисления премии учителю было количество кликов в электронном журнале за месяц. Этот параметр не имеет никакого отношения к качеству педагогической работы. На курсы повышения квалификации, которые учителя должны проходить каждые три года, нас никто не отправлял. Да и многие курсы от методических центров, мягко говоря, посредственные: одна теория, которую дают для галочки».

Ряд проблем, с которыми сталкиваются педагоги, можно решить на уровне отдельного учебного заведения. Во-первых, оградить учителей от работы во внеурочное время, показать, что нужно уважать право педагога на отдых и личную жизнь. Во-вторых, не ставить под сомнение авторитет учителя в глазах родителей учеников. В-третьих, насколько возможно освободить педагога от бумажной волокиты, предоставить ему больше творческой свободы на уроке.

Другие проблемы более системные, их необходимо решать на государственном уровне. Вот что говорит о таких проблемах Евгения Серкова: «Учителя не могут сами выбирать учебные пособия для преподавания. Современные одобренные учебники по английскому языку построены на грамматико-переводном методе — это уже вчерашний век. Пособия, в которых используется коммуникативная методика, не разрешены. Наше инклюзивное образование — это еще одна большая недоработка. Сегодня у нас нет отдельных школ коррекции. Дети учатся вместе, и это, конечно, хорошо. Но нужно понимать, что ученикам с особенностями развития нужны другие ресурсы. У нас в школах, как правило, нет специалистов и тьюторов, которые могли бы индивидуально сопровождать таких детей».

Ключевая проблема школьной системы — низкие зарплаты учителей, особенно в регионах и сельской местности. Что бы ни говорили люди со стороны о призвании, учитель — это профессия, а его работа — тяжелый труд, который должен хорошо оплачиваться. У человека, чья зарплата не может закрыть даже базовые потребности, не будет времени думать о повышении квалификации и развитии профессиональных навыков. Талантливые педагоги, которые знают цену себе и своему профессионализму, не остаются в школах, где работа подменяется эфемерным понятием «выполнение учительского долга».

В 2023 году из российских школ стали массово увольняться педагоги, уставшие от низких зарплат, бумажной волокиты и конфликтов с администрацией. Тысячи учителей в России оказались не готовы выполнять свои рабочие обязанности спустя рукава: они хотят учить детей, отстаивать свои права, проявлять активность и получать за это достойную зарплату. Многие педагоги, по тем или иным причинам временно или навсегда покинувшие школу, остаются наставниками для своих подопечных: они показывают им пример и дают ценностные ориентиры. Устранив ошибки и недоработки, которые существуют в сегодняшней российской образовательной системе, мы получим совершенно другие школы, в которых будет намного больше активных, интересных, творческих и свободных профессионалов своего дела.

Комментарий эксперта

В статье довольно полно и честно освещены проблемы современной школы, под многим я готов подписаться. Но кое о чем хотелось бы сказать немного иначе. В частности, о том, что должен представлять собой современный учитель.

Если послушать тех, кто берет на себя труд это определить, складывается ощущение, что учитель — невозможная профессия. Он должен сочетать в себе несочетаемое, то есть быть ходячим оксюмороном. Судя по тому, что сказано в официальных документах и о чем заявляют родители, учитель должен:

• быть творческим человеком и учить детей творческому осмыслению действительности, но одновременно выполнять сотни предписаний, подчиняться множеству инструкций, не нарушать десятки бессмысленных запретов — и требовать того же от детей;
• разрабатывать программы, методики и т. д., учить детей самостоятельно мыслить, но при этом не сметь противоречить навязанным сверху нормам, а заодно приучать детей действовать по шаблонам и образцам, в том числе писать шаблонные ВПР, ОГЭ и ЕГЭ;
  
• проявлять инициативу, когда начальство считает, что это нужно, но быть безропотным исполнителем, когда начальство ждет именно такого поведения;
  
• любить детей и быть с ними добрым, но одновременно быть строгим и требовательным;
  
• уметь подобрать ключик, найти индивидуальный подход к каждому ученику, но при этом никого не выделять;
  
• быть личностью, учить на собственном примере, но одновременно не выделяться, не выражать свою позицию, не сметь отказываться от нелепых поручений и выбирать свои формы, методы обучения и свою логику изучения предмета.
  

Вызывает недоумение и подход к образованию в целом. Некоторое время назад в обиход ввели выражение «образовательные услуги». Сейчас мы пожинаем плоды этого нововведения. Родитель и его ребенок стали восприниматься как клиенты, а учителя — как обслуга. Школу ориентировали на запросы (и капризы) родителей, приучив их к тому, что в любой ситуации можно жаловаться в Минобрнауки. С одной стороны, это разумная мера, защищающая детей от возможного произвола учителей и администрации. С другой стороны, мой собственный горький опыт показал мне, что жалуются обычно не те и не на то. На меня жаловались многократно просто потому, что я не ставлю незаслуженных пятерок или не всегда задаю домашнее задание, — но эти же жалобщики годами терпели психически неустойчивых и невежественных учителей. Якобы благая идея породила, во-первых, беспомощность школы перед родителями, распробовавшими путь шантажа, а во-вторых, почти полную безнаказанность детей и подростков.

Пару лет назад понятие «образовательные услуги» решительно осудили на самом верху и исключили из закона об образовании. Но едва ли это что-то изменит, ведь сам процесс, гордо именуемый образовательным, постоянно обессмысливается из-за фатальных для нормального преподавания инициатив высокого руководства. Я говорю, в частности, о перегрузке бесконечными контрольными работами (ВПР, МЦКО), о неестественным количестве мертворожденных конкурсов, олимпиад и т. д., которые отнимают у всех время и силы. Да и урок как таковой давно никому, кроме учителя, не нужен: его можно прервать и отменить в любой момент.

Будем честны до конца. Почти никто не учится в школе всерьез: смысл пребывания здесь для подавляющего большинства сводится к сдаче ОГЭ и ЕГЭ — а значит, в пролете все, что не нужно на экзамене или хотя бы контрольной.

И вишенка на торте — распространенное убеждение: ребенок всегда и во всем прав, а учитель по умолчанию виноват, потому что он взрослый, он специалист, он сам сюда пришел, он обязан любить детей, ему за это деньги платят...

Не в силах бороться с такой системой или хотя бы существовать в ней, многие учителя уходят из государственного образования. Я не исключение.