Я думаю, что решение о прекращении дела Василия Алексаняна было принято очень давно. Но судебные руководители у нас мелочные. Поэтому просто предъявить смертельно больному человеку свое решение — позвонить или прислать по почте — они не могли. Им во что бы то ни стало нужно было добиться, чтобы этот тяжело больной парень в маске и в зимней куртке в 35-градусную жару притащился в Симоновский суд. Им было страшно важно напоследок его помучать. Эти люди в детстве мучали кошек. Теперь они мучают человеков.
Отдельного внимания заслуживает прекращение дела по нереабилитирующим обстоятельствам. Надо не просто не извиниться, а еще лишить человека иллюзорной возможности восстановиться на месте работы, благо ЮКОСа уже нет, лишить возможности «получить непрерывный трудовой стаж», благо пенсии у нашего поколения все равно не будет, ну а если Алексаняна кто с жилплощади выписал, то тут он тоже пораженец в правах и ничего требовать не может. Хорошо что отдадут залог, хотя от нашей алчной Фемиды можно было ожидать раздраконивания 50 млн рублей. В общем, здесь по нулям.
Вообще почему к Алексаняну прицепились? Блестящий юрист — Московский университет, Гарвард. Молодой, красивый — что не так с ним? Он просто выбрал не ту компанию. Вот приехал бы из Гарварда и пошел в «Лукойл» или в ТНК — и был бы в шоколаде. Черт его дернул пойти в ЮКОС. Моя дочь когда-то сказала мне, что для нее история Ходорковского очень далекая, а вот история Алексаняна ужасает своей, если угодно, близостью. Потому что о карьере Алексаняна мечтают они все: наши дети, выпускники хороших московских университетов. Окончить МГУ, «Вышку», Юридическую академию, два года магистратуры за границей — а потом вернуться и пойти в хорошую крупную компанию. Вот это-то и ужасно. Компания может оказаться не той. И сам Алексанян понадобился, что называется, в назидание. Бахмина тоже по этой части — они оба выстояли. Притом что сдавать собственников компании стало естественным для офисного планктона.
Видимо, Василий Алексанян уедет лечиться за границу. Дай бог, чтобы там ему помогли. Но хочу сказать хорошее в адрес наших врачей. Я знаю, что в той больнице, где поначалу он лежал в буквальном смысле прикованным к кровати кандалами, врачи очень старались ему помочь. И реально помогали. К счастью, я знаю этих людей. Они относились к лечению Василия Алексаняна как к настоящему гражданскому поступку. Поэтому он жив, и я надеюсь, что еще поправится. Чего бы нам всем очень хотелось.
А если глобально, то, конечно, что-то меняется.
Меняется, потому что еще год назад я и подумать не могла, что они его отпустят. Поиздевавшись, но отпустят — как не могла представить, что в суд над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым придут Греф и Христенко и будут давать вполне честные показания. Чего-то у прокуратуры не заладилось в последнее время. Я им ничего хорошего не желаю. Не заладилось — нам же легче.
Автор — экономист, руководитель образовательного проекта «Клуб региональной журналистики»