В конце мая исполнилось 10 лет «программе Грефа». То была программа продолжения реформ, подготовленная по поручению Владимира Путина в связи с президентскими выборами 2000 года. Для этого был создан неправительственный Центр стратегических разработок (ЦСР) во главе с Германом Грефом, тогда еще мало известным.
Насколько успешно была реализована эта программа?
Надо сказать, что перед приходом Путина к власти у сторонников рыночных реформ и демократии настроение было мрачное. Только что кризис 1998 года выставил из правительства всех реформаторов, премьер Примаков грозил «реформировать реформы», в Государственной думе преобладали коммунисты. Следовало ожидать свертывания преобразований, тягостных для народа, но для страны необходимых. Все усилия последних семи лет могли пойти насмарку.
Но все оказалось не так плохо. Во-первых, Примаков вел осмотрительную политику и не дал инфляции вырваться из-под контроля. Во-вторых, президент Ельцин нашел наконец преемника, который, видимо, не вызывал опасений у окружения и обещал обеспечить преемственность курса. «Программа Грефа» должна была подтвердить преемственность, и она эту задачу решила.
С конца 1999 года и до мая 2000-го шла интенсивная работа, велись дискуссии по самому широкому кругу вопросов с привлечением лучших специалистов. Обстановка была творческая, настроение — приподнятое.
Программа действительно была хороша, она выдвинула именно те задачи, которые нужно было решать на новом этапе развития страны, когда на смену революционным преобразованиям пришло время модернизации, строительства, а вернее сказать — выращивания новой институциональной системы, органичной для рыночной демократии.
Перечислю только наиболее важные из них.
Реформа власти — законодательной, судебной, исполнительной, правоохранительной систем. Этим серьезно еще не занимались.
Реформы в социальной сфере — пенсионная, здравоохранения, образования, жилищная, трудовых отношений.
Дерегулирование экономики — создание наиболее благоприятных условий для предпринимательства, включая защиту прав собственности, равенство условий конкуренции, реформа налоговой системы и т. д.
Я неслучайно позволил себе это перечисление. Те же самые задачи стоят перед нами и сегодня.
Что же было сделано за 10 лет? В общем и целом успешно проведена налоговая реформа, приняты Трудовой и Земельный кодексы. Были проведены монетизация льгот и реформы госслужбы, которые трудно считать удачей. Недавно завершился переход на систему ЕГЭ. Вот, собственно, и все.
Даже по экспертным оценкам ЦСР, уровень выполнения — примерно 36%. Это от душевной щедрости, видимо. Моя оценка: от силы 10–15%. Поэтому когда сейчас говорят, что у правительства нет стратегической программы, я отвечаю: читайте «программу Грефа», там почти все написано. Ну, добавьте еще про инновации.
На семинаре в ЦСР Греф и министр финансов Алексей Кудрин постарались увидеть жизнь в розовых тонах. Греф нажимал на романтичность авторов и времени, когда писалась программа. Кудрин больше говорил о финансовых материях, и его ровное настроение можно понять — он-то свои задачи решал, макроэкономика оказалась наиболее успешной сферой в эти годы. Но она не относилась к программе реформ, а где относилась, например в части Бюджетного кодекса, то успехом ее считать трудно. Это образец борьбы со злоупотреблениями посредством нагромождения бюрократических барьеров. Барьеры есть, но злоупотреблений с бюджетными средствами много больше. Хвастаться нечем. Наверное поэтому, покидая трибуну, Кудрин заметил: сейчас мы с Грефом уйдем и другие ораторы, наверное, будут более критичны.
Начнем с того, что после сдачи программы заказчику из нее был изъят первый раздел — реформа власти — под тем предлогом, что он не относится к компетенции правительства. Сам документ получил название «Стратегия развития Российской Федерации до 2010 года. Концепция». По реформе власти не то чтобы ничего не было сделано. Сделано много, особенно начиная с 2004 года, но в направлении, противоположном развитию демократических институтов. Сейчас вновь строятся планы реформы МВД, как будто прошедших 10 лет вовсе не было.
В экономике намерения добиться снижения административных барьеров и создания равных условий конкуренции разбились о противодействие бюрократии и аффилированного с ней бизнеса. Достаточно сказать, что принцип проверок предприятий не чаще раза в год был принят с двумя «незначительными» исключениями: он не касался налоговой службы и органов МВД, наиболее важных игроков на поле коррупции. Идея упрощения процедур прохождения инвестиционных проектов была утоплена, иначе бы сегодня не было столько разговоров об «откатах». Законодательство о местном самоуправлении было принято в версии, позволяющей местным органам формировать свои бюджеты лишь на 5% за счет собственных источников, все остальное — трансферты.
Самым ярким событием в экономике за последние 10 лет оказались разорение ЮКОСа да процессы над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым. Еще можно сказать о развитии явления, которое Л. Никитинский назвал «ментовским государством», а О. Шварцман в своем знаменитом интервью газете «Коммерсантъ» в конце 2008 года описывал как «восстановление справедливости» в сфере перераспределения собственности, или «бархатную реприватизацию».
В социальной сфере ни в пенсиях, ни в здравоохранении, ни в жилищной реформе нет ощутимых достижений. Я говорю о формировании институтов, а не об увеличении пенсий за счет бюджета, которое тут же съедается инфляцией.
Автор — научный руководитель Высшей школы экономики