Первый заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков выступил в среду с докладом «О вопросах инновационного развития экономики» перед ведущими российскими бизнесменами на совещании правления РСПП, которое было посвящено «вопросам инновационного развития экономики», как сообщалось в повестке дня. Г-н Сурков говорил долго и весьма эмоционально, практически не заглядывая в бумаги — только в нескольких местах, когда цитировал «Википедию». Речь «российского государственного деятеля, первого заместителя руководителя администрации президента России, главного кремлевского идеолога и политтехнолога» (как называет его «Википедия») была встречена бизнесменами с большим вниманием и в некоторых местах прерывалась слабыми аплодисментами и дружным смехом.
Выступление Владислава Суркова публикуется с небольшими сокращениями.
Дискуссия с «лже-Шохиным»
Я свое выступление хотел построить в форме дискуссии с человеком, которого я не знаю. Какое-то время назад появилась статья в газете «Известия», которая была очень характерно названа: «Инновации против модернизации». Она была подписана Александром Шохиным, президентом Российского союза промышленников и предпринимателей. Мы стали разбираться, а на следующий день вышло опровержение, что это вроде не Шохин. До конца разобрать не удалось, будем считать автором лже-Шохина. В статью были вложены мысли, которые мне приходилось слышать в предпринимательских кругах. Автор статьи пишет, что для чиновников термин как таковой имеет колоссальное значение, но поскольку в России от чиновников зависит вообще-то все, важно, чтобы им, чиновникам, было комфортно в том или ином понятийном поле. Приятно, что предприниматели так заботятся о комфорте тупых чиновников, но я бы хотел сказать, что вообще-то точность терминов не менее важна и в бизнесе.
Есть такая самодельная энциклопедия, называется «Википедия», и там есть такое определение: «усовершенствование, улучшение, обновление объекта». «Модернизация — изменение в соответствии с требованиями современности: придание современного характера чему-либо, приспособление к современным идеям, веяниям» и так далее. Здесь ключевой термин — приспособление. Модернизация — это всего лишь текущее переоснащение, не связанное ни с какими другими творческими процессами. Если мы хотим, чтобы наша родная страна была на приличном уровне, то мы должны просто поступить: закупить чужое оборудование, научиться на нем работать и спокойно работать. Это абсолютно необходимо делать, это и происходит.
«Инновации» в той же «Википедии» — более серьезное определение: это внедренное новшество, обладающее высокой эффективностью. «Новшество» — ключевое слово. То есть инновации — это введение на рынок совершенно новых продуктов. Вот этого в Российской Федерации пока еще поискать, потому что много патентуется, много можно написать отчетов, но когда начинаешь спрашивать конкретно: «Что изобрели или купили, оказало ли это существенное влияние на создание нового рынка?» — понимаешь, что с этим у нас пока скудновато.
Наша ментальная проблема в том, что за много веков мы привыкали добывать сырье. Сырье было разным — были меха, пенька была, зерно было в XIX веке — и меняли это на готовое оборудование. В нас генетически заложен код, что мы можем извлечь сырье, а все готовое, начиная от предметов роскоши и кончая предметами производственной необходимости, надо покупать там. Вот говорят, мы рынки не контролируем, нас никто не пускает. Я считаю, что, если мы сделаем что-то уникальное, на рынки нас пустят, если это будет что-то, что нужно всем и чего нет ни у кого. Решение задачи — в создании элементов такого поведения, в том числе предпринимательского.
Мы много смотрим новых проектов — среди них нет революционных предложений, дерзость мысли у нас вообще пока отсутствует как класс. Мы люди не дерзкие. Живем «как все» и стесняемся быть лучше других. У нас нет великого кино сегодня, нет великой литературы. У нас точно так же очень мало дерзких мыслей, дерзких проектов в сфере бизнеса. Мне кажется, главное, чего нам сегодня не хватает, — это тех, кто готов рисковать. Глупо рисковать в одиночку, всегда веселее вместе, поэтому мы и предлагаем государственное софинансирование тем крупным компаниям, которые готовы защищать новые идеи.
Не так давно вышло постановление правительства, оно мало оценено, но, мне кажется, оно революционное. Это плод многолетней борьбы за эти идеи: будут выдаваться субсидии на работу частных компаний и под определенные технологические задачи — до 150 млн рублей. Я абсолютно уверен, что эта модель будет потом масштабироваться, и очень надеюсь, что даст положительный эффект. Прошу обратить внимание, что деньги даются не вузам, а компаниям, которые гарантируют, что будут вместе с вузами решать те или иные технологические задачи или работать над новыми изобретениями. Это очень существенный шаг вперед. Одним из обязательных условий является приглашение иностранных специалистов в эти вузы, в эти компании. Мы тоже это всячески поощряем.
У сырьевой экономики, которая совершает одну-две манипуляции с продуктом и не совершает особых интеллектуальных усилий, есть предел в плане обеспечения национального богатства. И рано или поздно это ударит и по социальной сфере. Для нас уже очевидно, что нет больше роста: Россия вышла на уровень социального благосостояния очень среднего и очень скромного — с массой нерешенных системных, инфраструктурных задач. В конце концов, мы не маленький Катар, чтобы на одном пятачке, перенасыщенном полезными ископаемыми, с небольшой горстью людей жить. Мы большая страна, к счастью, пока еще с серьезным населением, к сожалению, убывающим, с огромной территорией, еще вооруженная хорошо, которая хотела бы сохранить свои определенные военные возможности. Это большие расходы. Такая плоская экономика вряд ли сможет удерживать на плаву нашу страну.
Я абсолютно убежден, что по-настоящему свободное общество возможно только в условиях материального избытка. Чем меньше национального продукта, тем общество жестче, потому что оно вынуждено распределять и контролировать. Поэтому массовая демократия, всеобщее избирательное право, вовлечение всех в политическую жизнь возникли, как известно, только в начале XX века.
Что самое неприятное в этой статье в «Известиях» и на что хотелось бы обратить внимание. Никто абсолютно не отрицает необходимость быстрого технологического перевооружения. Это еще и Владимир Владимирович Путин говорил. Ведь смысл статьи в чем? Что делать ничего не надо, поскольку состояние промышленной базы в России таково, что думать об инновациях все равно что грезить о полетах, сидя в пещере. Автор не может назвать ни одной отрасли, которые достаточно оснащены технологически, чтобы позволить себе переход к инновационной политике.
Сегодня у нас комиссия по модернизации заседала. Владимир Петрович Евтушенков, например, говорил, что сфера телекоммуникаций преодолела технологический разрыв. Это гигантская отрасль, не сырьевая, замечу, и она может заниматься не только предоставлением услуг, но и производством «железа» соответствующего.
На мой взгляд, нужно делить предпринимателей — хотя призывают этого не делать — на «инноваторов» и «не инноваторов». Инноваторов стоит поощрять. По духу статьи «лже-Шохина» льготы не нужны нигде: ни в сфере переоснащения, ни сфере инновационной деятельности. Не знаю. Давайте обсуждать. На мой взгляд, нужны. Другие говорят, не нужны. Когда предпринимателя спрашиваешь, а почему вы не занимаетесь инновационной деятельностью, он говорит, что стимула нет. А что такое стимул, если льготы не нужны?
О друзьях Сколково
Естественно, есть обычная тревога, что у нас слишком много государства, что у нас вообще все неправильно, у нас нет демократии, у нас силовики кругом и так далее. Это известное дело, но об этом можно причитать еще тысячу лет, и чем менее развита будет наша экономика, тем больше господство примитивных структур. Линейные структуры доминируют там, где общество само примитивно. И в этом смысле единственный способ избегать брутального стиля правления в нашей стране — это просто создавать более сложные системы жизни, более сложную экономику. Она может возникать только как раз в тех сферах, которые требуют напряжения умственных сил, а не просто перекачки сырья.
Еще о сырьевой экономике. О ней, бедной, столько сказано в связи с модернизацией. Считаю, абсолютно незаслуженно, потому что сырьевая экономика во всем мире является одной из самых передовых и одной из самых наукоемких в плане затрат на научно-исследовательскую деятельность. Можно быть сырьевыми и примитивными, а можно быть сырьевыми и очень творческими и самим создавать оборудование, самим осваивать новые способы добычи, обработки и транспортировки.
Мы хотели бы, чтобы какой-то актив в РСПП выделился, которому было бы интересно то дело, которое мы сейчас обсуждаем. У меня, как и у бизнеса, тоже нет системного решения, но я думаю, что мы постепенно, начиная с небольшого круга энтузиастов, заразим личным примером больше людей. Я не верю, что какими-то законодательными мерами можно проблему решить. Проблема глубоко ментальная.
Здесь много говорилось о конкуренции. Почему у нас нет инноваций? Потому что нет конкуренции. Это расхожее клише. Давайте увидим реальную картину. На Западе инновации составляют дух экономического развития. Вопрос не в формальной конкуренции. Можно иметь пять компаний и почивать на лаврах, как свойственно многим консервативным обществам, где конкуренция слабо развита. Возьмите компании-гиганты, скажем Microsoft. Он в определенный момент был вообще один. И что? Он не развивался? Он пытается развиваться и создавать новые продукты. С кем он конкурирует? Скорее всего, сам с собой. Возьмите тот же Google. Он абсолютный монополист. Разве это делает Google менее динамичной компанией? Он все время находит новые возможности что-то поглощать, ведет себя агрессивно. Потому что его одолевает страх потерять лидерство. А нас с вами такой страх не одолевает. Мы в обозе стоим, привыкли уже, нас этот состав тащит, у нас есть что продать, что купить, и хорошо.
Какие условия ни дай, если в душе нет этого драйва, то никакие льготы не помогут. Никакие проблемы с милицией. Убери вообще милицию из страны — все равно ничего не будет, если нет желания. А если есть желание, то и милиция не помешает. Извините за прямоту и резкость. Мы все в душе, тайно в конечном счете рассчитываем на госзаказ. Вон там, на том конце что-нибудь закажут, и вся цепочка сбыта выстроится под это дело, все растянутся вокруг этого, и завращается веселая жизнь. Мы при этом будем плакать про админресурс, говорить про сильное государство, но мы все ведем себя, как ростовщики XIX века по большому счету. За любым большим экономическим достижением скрывается госбюджет. И я призываю вас вместе с частичным использованием денег того же госбюджета отчалить махиной и отправиться в самостоятельное плавание. И я хотел бы вас попросить подумать и предложить какие-то проекты. Мы готовы обеспечивать максимально благоприятные условия, обслуживать, следить, помогать. Главная задача — выделить друзей Сколково, друзей инновационной экономики. И первый проект начать делать вместе, если у нас с вами это будет получаться, то я вас уверяю, что мы увлечем туда других и подтянутся другие.
В России очень много талантливых людей. Мой любимый персонаж — изобретатель телевидения Зворыкин. Это непростое изобретение, очень прикладное. Оно есть в каждом доме. Оно изменило лицо цивилизации. Это фундаментальная вещь и с коммерческой точки зрения, и с некоммерческой. У нас есть потенциал это делать.
Назад в будущее
Немного скептицизма в заключение. Я вижу здесь людей моего поколения. Я помню, как мы создавали первый кооператив. И мы там приличные деньги зарабатывали. Я помню, тогда говорили: у Ходорковского тысяча рублей в бумажнике всегда. По тем временам совершенно запредельные деньги. И я своему товарищу одному говорю: пошли к нам работать, чего тебе делать в НИИ каком-то государственном, а у нас такие зарплаты, в принципе, не зарплаты, а что заработаем, то и делим. И он мне говорил: вас же там закроют через полгодика, через год. И очень многие мои знакомые так говорили. А ведь не закрыли, то есть, конечно, кого-то закрыли по дороге, но в целом не закрыли. [дружный смех в зале] Те, кто верил в это — а среди вас большинство людей уже тогда, при всеобщем скепсисе, при всеобщей, я бы сказал, робости, в это поверили, — что вы можете стать частными предпринимателями, вы вспомните!
Коллеги, просьба такая. Нам всем уже не так уж мало лет. Но мы еще можем успеть, почему бы нам еще раз не поверить. То чудо было возможным, и вот оно есть, все сложилось, все получилось. Почему мы не верим, что следующая ступенька вполне преодолима? То, что мы предлагаем, — это абсолютно не безумие. Это многие делают. Все делают это. Почему нам это не делать? Мы ничем не хуже других. И поэтому я вас призываю, зная вас и будучи человеком вашего поколения, имеющим примерно такую же историю, отличающуюся на последнем этапе, я прошу вас: давайте попробуем. И я уверен, что все это получится, что мы сможем быть страной, которая поставляет и себе, и миру сверхсовременные интересные, масштабные и новые технологии.
Вспомните конец 1980-х — начало 1990-х, и вы поймете, что это все реалистично. Это все возможно. Надо еще раз попробовать. Еще раз надо пережить новое. Еще раз пережить возможность создания нового качества жизни, нового интереса для себя самих. Я уверен, в этом тоже можно найти вкус к жизни. Я призываю вас еще раз подумать по этому поводу. Никакой здесь навязчивости нет, никто не будет обижаться на тех людей, что останутся в стороне от процесса. Мне очень хотелось бы, чтобы вы не восприняли это как какую-то обязаловку. Я вас уверяю, что вы встретите в нашем лице самых надежных и искренних партнеров. Спасибо большое!
Здесь тоже никакого предрешенного проклятия сырьевого, я считаю, над Россией не висит. Просто вопрос нашего собственного отношения к этим отраслям.
Сейчас самая большая проблема модернизации в том, что социальные группы — ни одна — не являются жестко мотивированными на решение этих задач. Среди бюрократии это небольшая часть людей, среди бизнеса это еще, мне кажется, меньшая часть людей. Среди даже научно-технических работников это тоже не очень большая часть людей. Это все окружено недоверием. Такое дело новое и, как ни странно, вызывающее много скепсиса. И я считаю, что, если крупные социальные группы не почувствуют прямую выгоду от этих процессов, наша задача как раз создать пространство, где это станет выгодным, просто это нельзя привести в движение. Потому что на одном административном ресурсе, если так можно выразиться, это дело не разгонишь до нужной скорости. Государство, я думаю, должно придавать определенный импульс, но рано или поздно — лучше рано, чем поздно, — должен возникнуть интерес. Должно возникнуть представление о сфере модернизации, о развитии производства, о поиске новых технологий как о сфере, которая обогащает людей, которая дает им прямую материальную выгоду. И здесь очень важны ваши советы, как все эти процессы сделать более быстрыми и внятными.