Откат от цветных революций, или контрреволюция, на Украине и в Киргизии проходит почти по одинаковой модели. Ключевым процессом становится региональный конфликт: в Киргизии Север против Юга, на Украине Восток против Запада. В принципе по той же логике зарождались и сами революции пять лет назад, формула везде была очень похожая: мятежная столица в союзе с имеющей четкую региональную привязку оппозицией. Поэтому партийно-политическое разделение обществ в этих странах имеет ярко выраженный региональный характер. В каком-то смысле теперь «партия регионов» — это «оранжевые».
Стабилизация политической системы, хотя бы в ее минимальном варианте, будет зависеть от способности победившей партии (или клана) провести такую политику, которая бы решила насущные проблемы в экономике и повысила уровень жизни. В отношении Украины это означает, что если Янукович не добьется экономического роста и повышения социальных стандартов, то через лет пять его участь будет незавидна — как заштатный оппозиционер он будет обвинять всех и вся в предательстве национальных интересов.
На мой взгляд, предложения по повестке дня у Януковича на данный момент сильнее — по причине того, что программа предложений «оранжевых» выглядит неубедительно. Курс на евроинтеграцию с прицелом на членство в ЕС — красивая, но утопическая мечта даже в среднесрочной перспективе. На фоне событий вокруг Греции, когда богатые страны ЕС фактически отказываются субсидировать отсталую экономику этой страны даже в условиях кризиса, предполагать, что кто-то в Европе серьезно пожелает «выравнивать» страну с населением 45 млн человек и ВВП на душу населения $6400, — это просто нелепость. Думаю, на Украине каждому ясно: в Европе Украину сейчас никто не ждет, и все разговоры о «восточном партнерстве» будут мало влиять на развитие страны. Так как евроинтеграция несостоятельна, то у украинских властей остался один выбор — сближение с Россией. Для Украины это может быть не самый лучший вариант, но на текущий момент вполне приемлемый. Скидка на газ — это, конечно, хорошо, однако непонятно, что еще может предложить Россия. Скидку на нефть? А дальше? Украине нужны кредиты, но более всего — импорт инвестиций, технологий и высокого уровня жизни. Все это находится у России в небольшом количестве. Готов предположить, что предложения России ограничатся идеей продать либо долю в газотранспортной системе, либо газовые хранилища. Интеграция в рамках Таможенного союза, ЕврАзЭС или «союзного государства» — это в большей степени политика, чем экономика; на примере постоянных споров России с Белоруссией это хорошо видно. Януковича она интересует в гораздо меньшей степени.
На этом фоне договор «газ в обмен на флот» — это тактическое соглашение. Вопрос о флоте сугубо символический как для России, так и для Украины. Для Москвы серьезно обсуждать с Киевом перевод ЧФ в Новороссийск можно было бы с той же долей вероятности, что и с государствами Балтии — о выплате компенсаций «за оккупацию тоталитарным режимом». Это было бы политическим самоубийством. Москва скорее предпочла бы вывести Крым из Украины, чем ЧФ из Севастополя. В каком-то смысле украинской элите можно расслабиться — в Москве вопрос о попытке расколоть Украину в повестке дня не стоит. Последствия такой политики для Украины и России сложно даже представить. Кроме того, фактически цена аренды базы в Севастополе, если считать ее равной скидке за газ, вырастает до $2,8 млрд в год. За Байконур Россия платит $115 млн в год.
Конечно, здесь есть свои нюансы. Цена на газ была повышена вследствие неспособности оранжевой власти, в том числе Юлии Тимошенко, договориться по газу. То есть Москва сначала повысила цену на газ, а потом ее снизила, договорившись по флоту. Во-первых, Киев сам виноват, раз не умеет договариваться, а во-вторых, решение проблемы по флоту ему нужнее не меньше Москвы. Когда премьер Владимир Путин говорил о том, что сам бы съел украинского премьера за $40 млрд (общий размер скидки на газ), он не сильно лукавил. Договор действительно выгоден для обеих стран.
Реакция украинской оппозиции оказалась ожидаемо бурной: драки в парламенте, призывы к народным протестам. Однако вся суть критики — во фразе Ющенко «Соломой надо топить, но быть независимым». Не думаю, что с ним согласится простой украинец. Кроме того, мне интересна была бы реакция греков, если на их просьбы о выделении финансовой помощи таким же образом ответила бы Германия. Здесь приоритет один — качество жизни; при ВВП $6400 на душу населения снижать его до уровня топки соломой на фоне падения ВВП в 2009 году на 15% — это сотрясание воздуха. Готов предположить, что значительных политических последствий мобилизация оппозиции иметь не будет.
Инициатива сейчас на стороне Януковича. Если его политика дружбы с Россией принесет свои очевидные для благосостояния украинцев плоды, то это может означать, что курс политического и экономического развития Украины будут определять «регионалы» с Востока — до того момента, пока в ЕС не откроется очередное окно для евроинтеграции. В этом случае «оранжевые» получат возможность предложить новый вариант своей повестки — членство в ЕС. Естественно, их приход может ускорить работа Кремля и российского МИДа, которые способны опять провалить украинское направление, как это уже было в 2004–2005 годах.
История часто показывает, что революции делаются идейными, харизматичными революционерами, но лозунги революций воплощаются в жизнь уже после их ухода контрреволюционерами, которые обещают обществу покой и порядок после эпохи потрясений. Янукович — это контрреволюционная поступь на Украине, но у него есть некоторый шанс добиться изменений.