Нужна ли России перезагрузка отношений с Восточной Европой?
Эмоциональная, возможно даже слишком, реакция российских властей и части общественного мнения на трагический инцидент под Смоленском заставляет вновь задуматься об отношениях между Россией и странами Восточной Европы и Балтии. Точнее о том, возможно ли между ними некое «историческое примирение», выход из тупика взаимного недоверия и подозрительности.
Возникает, однако, вопрос о том, нужно ли такое примирение. Здесь могут возникнуть серьезные сомнения.
В качестве одной из главных выгод большинством наблюдателей рассматривается улучшение отношений с Евросоюзом и НАТО. Дескать, выстроить хорошие отношения с обоими блоками невозможно, не наладив взаимопонимания с ближайшими соседями.
Несложно в этой связи прийти к выводу, что политика России на данном направлении инструментальна и хорошие отношения с соседями на евровостоке нужны не сами по себе, а ради достижения неких более масштабных целей. Например, для реализации действительно важной для национальной безопасности и благосостояния задачи — завершения «холодной войны» с Западом. И в этом их фундаментальное отличие от отношений между Россией и США, Великобританией, Германией и Францией. Последние носят такой комплексный и в ряде случаев судьбоносный для мира характер, что важны сами по себе.
Страны Центральной и Восточной Европы, а также Балтии оказались в составе НАТО и ЕС потому, что «старый Запад» и, чего греха таить, Россия, в первой половине 1990-х годов неспособны были отказаться от логики геополитической конкуренции. Историческая судьба и внешняя политика наших европейских соседей словно создана для подтверждения геополитических теорий. Малые народы европейского востока, зажатые между Россией и крупными западноевропейскими странами, не представляют собой самостоятельной международно-политической единицы. Их ценность для мировой политики связана исключительно с уникальным географическим положением.
Известное выражение «Балканы — пороховая бочка Европы» — яркий пример клеветы, которую можно возвести на целые народы и государства. Даже поверхностный взгляд на события европейской истории приводит к выводу: если такая бочка и была, то находилась она не на Балканах, а где-то между Берлином, Лондоном, Парижем и Москвой. Малые страны — от Таллина до Софии — сами по себе никогда не становились причиной больших европейских войн.
Зато весьма часто оказывались жертвами интриг великих европейских держав. Постепенно выработав у себя соответствующую психологию и даже научившись использовать ее в качестве основы национальной внешней политики. Наиболее гротескным примером такой стратегии были попытки Виктора Ющенко представить украинцев — одну из опор советской империи — в качестве жертв великодержавных козней. И он даже находил в Вашингтоне и ряде европейских столиц покупателей такой политики.
Предложение товара на политическом рынке обусловлено наличием на него устойчивого спроса. И именно проблему спроса необходимо решать. Борьба с товаром здесь ничему не поможет. Спрос же определяется тем, что, несмотря на рост экономических и гуманитарных связей, отношения России и крупных стран Запада все еще развиваются «в тени холодной войны».
Однако если в случае с российско-американскими отношениями скрытое или явное противостояние детерминировано ядерным паритетом, то в пределах «старой Европы» все не так безнадежно. Вряд ли историческое замирение на европейском Западе могло быть основано на братских объятиях Германии и, например, Люксембурга. Зато после того, как бесперспективность борьбы была признана грандами — Францией и Германией, — великое герцогство, вместе с Бельгией и Нидерландами, нашло свое законное место в общем европейском доме.
Автор — директор Центра европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики