Выбор европейского сообщества: комфортное угасание вместо глобального лидерства
Летом 1996 года я стал первым российским студентом, отправившимся получать образование в магистратуре Колледжа европейской политики и администрации в Брюгге — специализированного учебного заведения, которое готовит сотрудников Еврокомиссии, Европарламента и других институтов Европейского Союза.
В те годы Европа была на подъеме. Только закончилось десятилетнее правление председателя Еврокомиссии Жака Делора, которому Европейский Союз обязан созданием общего рынка, валютного союза и подготовкой Маастрихтского договора. Были приняты решения о самом масштабном в истории расширении ЕС за счет 10 стран бывшего соцлагеря, Кипра и Мальты. Казалось, впереди Европу ожидает блестящее будущее бесспорного регионального лидера, единого и ответственного игрока на международной арене, маяка, по которому можно сверять курс политических и экономических реформ.
Этого ожидали не только в странах Евросоюза, но и за его пределами. И мало кто догадывался, что углубление интеграции не входит в планы политических элит ведущих государств ЕС, последовательно проваливавших все проекты по приданию Евросоюзу глобального измерения. Самым ярким из них была Конституция для Европы, которая давала Евросоюзу флаг, гимн и законы прямого действия. Уничтожение Конституции и подготовка вместо нее Лиссабонского договора, буквально напичканного условностями и исключениями, представляют собой торжество национального эгоизма над объединительной идеей.
Промелькнувшие годы должны были пройти для ЕС под знаком смелой и упорной работы по созданию собственной глобальной идентичности, выдвижению европейских политиков мирового масштаба и созидательного вклада в укрепление международных институтов. Но они стали временем никому, кроме самих европейцев, не интересной борьбы за распределение квот и полномочий, роста протекционизма и нарушения, в угоду национальным производителям, всех и всяческих норм и правил.
Спору нет, весь мир должен испытывать благодарность за то, что Европа впервые в своей истории не является источником малых и больших кровопролитий. Однако сам по себе факт хождения в наморднике не делает собаку полезной для общества. Для этого нужно хотя бы уметь приносить тапочки, к чему, судя по всему, хотел бы приучить европейцев Барак Обама.
Роковой, хотя и закономерной, ошибкой стало назначение в 2004 году на пост главы Еврокомиссии представителя самой отсталой в ЕС-15, да еще и имеющей большое авторитарное прошлое страны — Португалии. Беспомощный на фоне политических тяжеловесов — Жака Ширака, Герхарда Шредера, Николя Саркози и Ангелы Меркель — Жозе Баррозу полностью задавил коллегиальность в Еврокомиссии, прославился привычкой присваивать достижения подчиненных и за пять лет в Брюсселе не выдвинул ни одной идеи подлинно общеевропейского масштаба. Закономерным итогом стало то, что в 2009 год страны ЕС отправили служить в Еврокомиссию наименее ярких представителей истеблишмента. Банковских клерков, втихую лоббирующих интересы своих столиц, не более.
Надежды середины 1990-х развеяны. Европа-крепость, или, скорее Европа-банк, не способна к коллективному действию по актуальным вопросам глобальной повестки, будь то проблема изменения климата или военная кампания в Афганистане. Она представляет интерес только как сейф для хранения капиталов, тихое место отдыха на пенсии и потенциальная дойная корова для финансирования продвигаемых другими глобальных проектов. «Мировая Швейцария» по меткому выражению бывшего премьера Бельгии, одного из последних европейских федералистов, Ги Верхофстадта.
Лиссабонский договор, вступление которого в силу было с большой помпой отмечено 1 декабря, здесь ничего не изменит. Абсолютное большинство нововведений направлено «внутрь», может способствовать чувству комфорта у граждан ЕС, но никак не повлияет на позиции Европы в мире. Равно как не повлияет на силу и авторитет ЕС милейшая баронесса Эштон, назначение которой на высокий пост министра иностранных дел объединенной Европы стало результатом уникального совпадения пола, национальности и партийной принадлежности. После утверждения в должности председателя Европейского совета правого франко-германского выдвиженца Ван Рампоя, лидерам стран ЕС было просто необходимо найти англичанку-лейбористку.
Копенгагенский климатический саммит, на финальные переговоры в рамках которого европейцев даже не пригласили, поставил точку в мучительных попытках Евросоюза стать полноценным и, главное, необходимым участником мирового сообщества. Не помог даже безудержный на протяжении последних двух-трех лет пиар роли ЕС как «экологического лидера».
Еще десятилетие назад эксперты считали, что цивилизованная и приверженная принципам многостороннего подхода Европа будет лидером XXI века. Действия президента США, на которого европейцы возлагали такие надежды год назад, стали воздаянием за бесцельно прожитые годы. В наступившем веке шансов у Европы практически нет. И заниматься ею не интересно.
Автор — директор Центра европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики