В пятницу 13 ноября мне позвонил школьный друг и сурово спросил:
— Вы это серьезно?
— О чем ты? — не понял я.
— О повышении базовой ставки транспортного налога в два раза. О том, что мне за машину придется платить 35 000. О том, что в этой стране всё по-настоящему нужное людям — жилье, машины, хорошая одежда и еда — стоит безбожно дорого, — вылился на меня словесный поток.
— Но региональные бюджеты несбалансированны, — попытался возразить я.
— Не удивляйтесь потом, что все машины России будут зарегистрированы на бабушку — инвалида-ветерана Гражданской войны, проживающую в деревне Пупкино Брянской области, — и друг повесил трубку.
Как завсегдатай московского метрополитена должен признаться, что не смог искренне посочувствовать горю российских автолюбителей. На их стороне правда жизни: повышение транспортного налога — это удар по среднему классу.
На моей — сухие цифры:
1) базовая ставка транспортного налога не индексировалась с 2003 года, при том что накопленная с тех пор инфляция составила 93,4%;
2) транспортные налоги в Евросоюзе составляют в среднем 0,7% ВВП, тогда как в России в 2008 году — лишь 0,13%;
3) уровень экологических налогов (транспортный налог — один из них) в Европе существенно выше, чем в России, что во многом отражает наше равнодушное отношение к окружающей среде.
Эти цифры не убедили не только моего друга, но и сенаторов, которые отклонили одобренный Госдумой законопроект, предполагавший повышение базовой ставки налога в два раза с правом субъектов РФ увеличивать данную ставку в пять раз и уменьшать в десять раз. Со следующей попытки Госдума столь же дружно проголосовала за сохранение базовой ставки транспортного налога на уровне 2003 года, но предоставила субъектам Федерации право увеличивать или уменьшать ставку в десять раз. В результате вся ответственность за непопулярное решение была перенесена на региональные власти.
С фискальной точки зрения идея транспортного налога не так уж хороша. У него невысокая собираемость и значительные издержки в администрировании. Для увеличения поступлений в бюджет гораздо проще было бы повысить ставки акцизов на бензин. Автолюбители, конечно, поморщились бы, но заплатили, к постоянному росту цен на бензин все давно уже привыкли.
Рискну прослыть «адвокатом дьявола», точнее Минфина, который и разработал первоначальный вариант законопроекта, но все же приведу важный довод в пользу не просто сохранения, а повышения транспортного налога.
Мой аргумент состоит в том, что это может повысить гражданское самосознание наших людей. Сегодня их участие в уплате налогов минимально: уплата транспортного налога, налога на имущество физических лиц, земельного налога, в редких случаях — подача декларации по налогу на доходы физических лиц (НДФЛ). Налоги на заработную плату (ЕСН и НДФЛ) перечисляет работодатель. На первые три из вышеназванных налогов в 2008 году пришлось менее 1% доходов бюджетной системы.
В результате у рядовых граждан практически отсутствует интерес к бюджетной политике, так как у них создается иллюзия, что заработные платы чиновников, деньги на дороги, школы, больницы, Олимпиаду, нанотехнологии берутся не из их кармана, а откуда-то из воздуха.
Американская война за независимость началась именно с требования «нет налогов без представительства» (no taxation without representation). Колонисты считали несправедливым, что решение о повышении налогов на колонии принимал Британский парламент, в котором они не имели своих представителей. В России актуален обратный лозунг — «нет представительства без налогов», то есть пока граждане не будут идентифицировать себя в качестве налогоплательщиков, их интерес к местному самоуправлению и гражданскому обществу будет невысоким.
Если власти намерены идти по пути модернизации, они должны наладить с гражданами обратную связь, и «залезть людям в карман» — самый действенный способ. Залезть совсем чуть-чуть, но обязательно явно, не прикрываясь косвенным налогообложением и налоговым агентом-работодателем. По такому пути пошла администрация Кировской области, где активно применяется инструмент самообложения, когда граждане на референдуме сами принимают решение о добровольном перечислении фиксированной суммы в местные бюджеты. Для стимулирования самообложения региональные власти пошли на софинансирование привлеченных средств из областного бюджета. Фискальный эффект от данной меры небольшой, зато граждане начали активно интересоваться, на что именно местные власти потратили их 200 рублей. При этом с зарплат граждан в местные бюджеты поступают куда более значительные суммы по НДФЛ. Но это граждан не интересует: они не держали в руках этих денег. Отдать в местный бюджет 200 рублей из своего кармана — это совсем другое дело. Возник настолько живой интерес, что несколько муниципальных чиновников даже в отставку ушли, не выдержав пристального внимания гражданского общества.
Транспортный налог повышать надо, глядишь, и водители начнут не пассивно жаловаться на состояние дорог, а настойчиво интересоваться стоимостью километра в Москве, Санкт-Петербурге, Сочи…
Времена изменились. После дефолта 1998 года нам была нужна налоговая система, которая обеспечивает поступления налогов в бюджет. Сейчас от нее требуется еще и воспитание граждан.
Автор — заведующий лабораторией бюджетного федерализма Института экономики переходного периода