«Банкротный «Титаник»: компромисс между кредиторами и бенефициаром
Модератор сессии Анастасия Шамшина, адвокат и управляющий партнер правового бутика K'AMELAWT, предложила рассмотреть вопрос на примере конкретного кейса, в котором бенефициар банкротящегося бизнеса обратился в суд с просьбой приостановить продажу своего личного имущества до реализации активов предприятия. Для детального анализа проблемы участники дискуссии разделились на три команды: «команда капитана «Титаника», представляющая интересы бенефициара; «команда айсберга», представляющая интересы кредиторов, и «команда оркестра», исполнившая роль арбитражного управляющего, который обязан сопровождать процесс банкротства бенефициара в любом случае.
Капитан «Титаника»
За команду бенефициара играли Алексей Дудко, старший партнер, глава практики разрешения споров и расследований LEVEL Legal Services, и Максим Стрижак, управляющий партнер независимой юридической группы «Стрижак и партнеры».
Алексей Дудко поднял два ключевых вопроса в праве о банкротстве: необходимость учета интересов контролирующего лица и включение его ситуации в общий контекст группы. Он подчеркнул, что речь идет не о защите отдельных миллиардеров или их активов, а о правовых принципах и общем порядке. Новые судебные практики в последние годы сгенерировали прогрессивные механизмы урегулирования споров и баланса интересов должников, кредиторов и арбитражных управляющих, особенно в контексте массовых банкротств групп компаний.
Вспоминая о своем опыте работы в банкротном праве в начале 2000-х, Алексей Дудко указал на значительные изменения, которые привели к более удовлетворительным результатам для всех участников процесса, и особенно отметил прогресс в сфере субсидиарной ответственности и субординации требований. Эксперт также подчеркнул важность решений Верховного суда за 2020–2022 годы по договорам поручительства.
По мнению Алексея Дудко, банкротство было и остается пробным инкубатором для инноваций в правопорядке в сфере частного права. Прогрессивные правовые концепции, такие как контроль, субординация, субсидиарная ответственность, деликтные требования к связанным с должником лицам и даже некоторые элементы консолидации требований к группе лиц, получили «путевку в жизнь» именно в рамках банкротства.
Но правопорядок пока только делает попытки нащупать способы объединения двух различных процессов банкротства по требованиям против основного должника и бенефициара-поручителя для создания общего пула активов в рамках банкротного дела. Для более эффективного обеспечения интересов всех участников необходимо активно работать над возможностью консолидации этих разных банкротств и в материальном, и в процессуальных аспектах, считает Дудко.
Максим Стрижак подчеркнул, что существующий банкротный правопорядок обладает необходимыми инструментами для эффективного управления процессом. Он отметил, что система прекрасно осведомлена о понятиях, таких как фактическая аффилированность лиц в банкротстве, группы, центры прибыли и убытков, а также материальная консолидация, называя примеры из практики судебных дел. Стрижак также акцентирует внимание на понимании системы интересов группы, приводя пример из дела по липецкой компании. Он замечает, что система уже знакома и с понятием совместных торгов, упоминая опыт ВЭБ, но признает возможность возникновения препятствий на пути применения этих инструментов.
Стрижак высказал мнение о стратегиях добросовестных и недобросовестных бенефициаров в контексте банкротного правопорядка. Недобросовестные бенефициары могут стремиться к быстрому продвижению процедуры банкротства, чтобы продать активы как можно дешевле. И призвал перейти к материальной консолидации, возможно, привлекая к этому процессу бенефициаров или КДЛ, чьи долги связаны с экономической выгодой группы. В качестве примера добросовестного поведения в трудной ситуации Стрижак привел историю Чарльза Джокена, повара на «Титанике». Несмотря на предстоящую катастрофу, тот, сохраняя спокойствие, выполнял свои обязанности. И был спасен.
От лица айсберга
Команду кредиторов представляли Владимир Назаренко, главный судебный юрист правового блока ВЭБ РФ, и Андрей Смирных, директор проектов управления принудительного взыскания и банкротства департамента по работе с проблемными активами Сбербанка.
Владимир Назаренко, комментируя ситуацию с банкротством бенефициара бизнеса, отметил возможность скрытия активов. Он также обратился к присутствующим адвокатам с просьбой предложить конкретные действия в отношении их клиентов вместо обсуждения общих процессов и процедур.
Наконец, он намекнул на возможность соглашения, которое могло бы включать последовательность действий в рамках процедуры банкротства, и поощрил адвокатов продемонстрировать потенциальную «вишенку на торте» — выгоду или привлекательный аспект, который мог бы склонить ситуацию в пользу их клиента.
Андрей Смирных отметил, что даже рекордные показатели возврата по России в 2022 году (7% по сравнению с 3,5% годом ранее) позволяют утверждать, что продажа активов компании, вероятно, не покроет полностью задолженности в конкретной процедуре — они слишком несущественны. По его мнению, следует сначала продавать активы поручителей. Он указал на редкость ситуаций, когда активов хватает для полного покрытия долга. Даже если предположить, что активы поручителя будут проданы сначала и покроют долг, поручитель все равно может предъявить свои требования в процедуре банкротства основного должника. Однако, как подчеркнул Смирных, это встречается редко и считается исключительной ситуацией. Назаренко также отметил ответственность кредиторов, заявляя, что они могут помочь в вопросах процессуального правопреемства.
Обратившись к аналогии с «Титаником», Андрей Смирных указал, что бенефициар бизнеса не является полным эквивалентом капитана корабля. Ведь капитан «Титаника» Джон Смит был наемным менеджером, внимательно относившимся к запросам настоящих бенефициаров. Смирных упоминает о реальном бенефициаре «Титаника» — судовладельце Джозефе Брюсе Исмее, который был на корабле в ночь катастрофы и покинул его одним из первых. Таким образом, если применять аналогию между «Титаником» и очередностью реализации активов бенефициара-поручителя и основного должника, то как раз активы бенефициара были реализованы в первую очередь. Он упоминает, что вопрос о том, давал ли бенефициар обязательные указания менеджменту корабля, был предметом обсуждения на двух процессах по «Титанику» — американском и английском, которые проводились сразу после крушения. В итоге не удалось доказать, что он давал такие указания, и, следовательно, он избежал бы субсидиарной ответственности в ее современном понимании. Завершая свои размышления, Смирных делает вывод, что судовладелец Исмей больше похож на современного бенефициара в деле о банкротстве, чем капитан корабля Джон Смит, который, по его мнению, больше напоминает наемного работника.
Кто играет музыку
Команду арбитражного управляющего, «оркестра», представляли Сергей Домнин, арбитражный управляющий, и Наталья Колерова, партнер корпоративной практики адвокатского бюро «S&K Вертикаль».
Сергей Домнин представил три тезиса, которые, по его мнению, могут дать надежду бенефициарам даже при текущем регулировании. Во-первых, статья 2 Закона о банкротстве говорит о реабилитационном характере всех процедур банкротства граждан в России. Во-вторых, Верховный суд, раскрывая содержание реабилитации в банкротстве граждан, указывает, что финансовый управляющий должен выполнять следующие ключевые функции: помочь должнику выйти из финансового кризиса, искать баланс между интересами участников дела о банкротстве, а если реструктуризация невозможна — стараться удовлетворить требования кредиторов так, чтобы сохранить максимум активов должника, чтобы ему было на что жить после процедуры банкротства.
Исходя из первых двух тезисов, Верховный суд неоднократно указывал на возможность установления очередности реализации активов. Домнин привел в пример дело Владимира Балыкова, где Верховный суд признал заслуживающими внимания доводы должника о том, что он является поручителем за группу компаний, у которой в конкурсной массе достаточно имущества для полного погашения обязательств, в связи с чем допустил установление очередности реализации активов. В деле Баяндурова Верховный суд отметил, что, если активы должника превышают его долги, нужно установить очередность продажи с учетом мнения должника, чтобы реализована была только та часть имущества, которая достаточна для погашения долга. По мнению Домнина, эти положения позволяют учесть интересы бенефициаров и при необходимости перераспределить очередность реализации активов.
Наталья Колерова подчеркнула, что важно найти баланс между интересами основного должника и его бенефициара. Если поддерживать позицию о том, что имущество бенефициара по долгам основного должника должно реализовываться в последнюю очередь, то такой подход может стимулировать самих кредиторов проявлять большую осмотрительность при выдаче кредитов. Вместо ординарного поручительства бенефициара по обязательствам основного должника, которое так широко используется, кредиторы могут использовать иные механизмы обеспечения: получить номинальную долю в бизнесе и контролировать деятельность основного заемщика. Говоря об обеспечении требований кредиторов, нельзя не отметить множества проблем, которые возникают, когда в качестве обеспечения выступает залог товаров в обороте. Поэтому и кредиторы должны тщательнее подходить к выбору обеспечения. При кредитовании группы компаний важно внимательно анализировать всю ее структуру. В целом Колерова призвала к большей осмотрительности со стороны и кредиторов, и заемщиков.
Согласившись с аргументами команды бенефициара, Наталья Колерова пояснила, что, по ее мнению, существующих правовых инструментов достаточно для того, чтобы выбрать оптимальный сценарий развития процедуры банкротства и обращения взыскания на имущество основного должника и бенефициара, чтобы верно определить последовательность динамики данных процедур.
