Я долго думал, на какую главную деталь южноафриканской обстановки указать, чтобы, иллюстрируя ощущения от мер безопасности на футбольном чемпионате мира, не свалиться в крайности: страшилки из газет и рассказов коллег, которые натерпелись страху в Йоханнесбурге и окрестностях, с одной стороны, и — чистое и солнечное впечатление от пропахшего морем Кейптауна, где мне повезло жить во время этой командировки, с другой.
И я, пожалуй, укажу вот на что: в ЮАР ты в любой момент, если не поленишься посмотреть по сторонам, увидишь человека в униформе. И тебе станет спокойнее. Приезжие довольно быстро усваивают нехитрые нормы пассивной безопасности, которые приняты в Южной Африке. Не ходи пешком, если можешь поехать на машине. Вообще не ходи пешком и без особой нужды не езди на машине в темное время суток, которое наступает после 18:00. Должен вам сказать, картина солнца, буквально на глазах садящегося в Атлантический океан, впечатляюща.
Но если тьма застала тебя на улице, не паникуй. Девять из десяти местных жителей подозрительного вида и, чего уж там, не европеоидной расовой принадлежности, подойдут просто для того, чтобы сказать «Хай, мистер», или дружелюбно попросить (без нажима) милостыню, или помочь с парковкой автомобиля. А тот самый десятый, который может быть опасен, говорят, и не подойдет к вам вовсе, если на шее болтается карточка журналистской аккредитации. Я слышал, что после довольно крутых мер, принятых после ограбления в начале чемпионата испанцев и португальцев, уличные преступники неохотно связываются с аккредитованными. Мол, они лучше пропустят такого, а подойдут к следующему. Не знаю, не уверен — возможно, это просто белые репортеры так себя успокаивают.
Раз в минуту мимо тебя обязательно проедет полицейский патруль, а на каждом третьем-пятом перекрестке можно заметить автомобили частных охранных контор (armed response team), таблички с логотипами и телефонами которых прикреплены в ЮАР у входа в любой дом или общественное заведение. Охранники внутри чаще всего читают газету или подкрепляются бутербродами.
Журналистам в ЮАР раздали брошюры с краткими путеводителями по тем городам, где они находятся, в которых перечислены виды местных сил правопорядка: фото служивого человека в форме и рядом — крупное изображение бляхи, на которой указано название службы. Сотрудник может оказаться федеральным, или муниципальным, или дорожным полицейским. Или бойцом спецотряда (law enforcement), пожарным или спасателем вроде наших сотрудников МЧС. Кроме того, в Кейптауне действует нечто вроде народной дружины — CCID (central city improvement district) — муниципальная служба, которая не только патрулирует улицы, но и очищает их от мусора.
Иными словами, опасность незрима и кажется, что надуманна, а люди, отвечающие за безопасность, — вот они, всегда в пределах видимости. После того как в Кейптауне, Дурбане и Йоханнесбурге объявили забастовку волонтеры, входы на стадион контролируют полицейские. Процедура прохода на арену стандартна: сумки и аппаратуру — на ленту рентгена, туда же — телефоны, зажигалки и прочую металлическую мелочь. Сам — через рамку металлодетектора. Дополнительно не обыскивают, однако на всех пунктах пропуска обычно собираются большие группы полицейских, человек по 10-15. Рядом в полицейских пикапах и прицепах к ним надсаживаются от лая служебные собаки. Но при этом за две недели работы на стадионах ЧМ у меня только один раз попросили открыть рюкзак при выходе из медиацентра: в этот день охрана решила проверять выходящих, чтобы удостовериться, что мы не выносим с собой «казенных» переходников для электрических вилок: здесь используются розетки с тройным штепселем.
Пути перемещения журналистов и болельщиков на стадионе постоянно пересекаются, мы не отделены от зрителей так, как это обычно бывает на российских стадионах. Ко мне на комментаторскую трибуну запросто заходят болельщики, чтобы сфотографироваться с мировыми футбольными знаменитостями, работающими для разных телеканалов.