Я региональный инвестор с 15-летним стажем. Основу моих инвестиций вряд ли достанет margin call, так как я консервативен настолько, что «Газпром» и Сбербанк покупал по 2,8 и 1500 рублей соответственно, а первый кредит взял только в сентябре 2008 года — на машину жене. Я пересидел в активах пять кризисов, пересижу и шестой. Тем более что последние три года инвестирую в инновационные проекты, которые на кризис не реагируют.
Как это вышло? Я поклонник Уоррена Баффета, и моим принципам вполне отвечают его постулаты: «Живите там, где вы счастливы; живите так, как вам хочется жить; работайте с хорошими людьми; будьте страстны и ставьте высокие цели; но — цельтесь как следует и концентрируйтесь на своих целях; разумно распределяйте капитал; не упускайте из виду собственную жизнь». В 42 года я задумался, как сделать так, чтобы мне, в прошлом научному сотруднику, не прятать глаза перед дочерью (физфак МГУ) и сыном (ФЭСТО МЭИ) за то, что провожу жизнь в бессмысленной погоне за «повышенным процентом прибыльности инвестиций». И нашел: переехал из Москвы в Томск и стал инвестировать в научные разработки. Было это за год до создания особой экономической зоны в Томске и за два года до нано-тронутости правительства.
Сегодня в штате нашей управляющей компании «ФиБр» осталось пять человек, включая нас с женой (я генеральный директор, она — финансовый). Чего достигли? Компания «Элекард» разрабатывала и теперь внедряет концепцию цифрового телевидения в России. Комиссариат по атомной энергии Франции искал в закрытых городах России технологии, наиболее пригодные для коммерциализации, и из 15 российских проектов девять нашли в Томске. Особо хвалили наш наносорбент от солей мышьяка FilLis 4. А вот проект по использованию солей серебра для лечения рака крови у коров (до 12% коров в России являются носителями вирусного лейкоза КРС) уже прошел международное патентование и тестируется третий год «в поле под Тулой» под кураторством головного НИИ ВИЭВ. При этом мы тратим деньги — и немалые — на поддержание патентов в России и вне страны.
Объясняется эффективность работы просто: мы вкладываем в инновации свои кровные, ведь только один из пяти проектов получил поддержку от государства.
В Томской области было Агентство по привлечению инвестиций с огромным бюджетом, которое что-то там делало (говорят — закрылось), есть бизнес-инкубаторы, технопарки, ОЭЗ ТВТ… Но во всем этом движении в безусловно правильном направлении нет одного — личной заинтересованности не в процессе, а в результате. То, что сработало в Китае и Индии, почему-то не работает в России.
Я не верю в то, что экономику, не завязанную на нефтяных качалках, можно построить, просто вкачивая большие деньги в инновационные проекты. Деградация в науке мощнейшая. За десятилетия нищеты ученые либо закрылись в своих научных раковинках, либо научились водить «хороводы»: берут один грант, отчитываются результатами по другому гранту, и так до окончания финансирования. На место старого поколения приходят молодые — они «бюджет на науке» верстать учатся быстро. Перспективы поработать с деньгами «Роснано» греют многих.
Бизнесу научные разработки пока тоже не слишком нужны — можно было получать высокие доходы и без них. Рента на ресурсах российских инноваций не требует. Производителям свёрл проще поставлять тому же ВПК китайский продукт, чем делать свои разработки. А фармацевтам выгоднее смешивать иностранные субстанции или делать БАДы. То, что «Булава» никак не полетит, большинство не волнует.
Уверен: время инноваций придет, когда у промышленности, у частного капитала прежде всего, появится реальный спрос на эффективные научные разработки. А он появится только тогда, когда промышленник перестанет жить с мыслью об экспроприации, а станет бороться за снижение издержек бизнеса через эффективность труда и капитала. Так что у инноваторов еще много времени на совершенствование своих разработок. Этим мы тоже занимаемся, проводя конкурс «БИТ Сибирь» по отбору и доводке инновационных бизнес-проектов. Подготовленные для конкурса проекты, его призеры и победители уже сегодня привлекают внимание иностранных инвесторов. Так что мы уверены в мудрости: в России самое главное — дожить до успеха.