ЕК приравняла снижение доли ниже 50% фирмой под санкциями к маскировке для их обхода

Европейская комиссия (ЕК) фактически расширила перечень оснований считать, какая фирма действует «от имени или по указанию» российской компании, находящейся под санкциями. В опубликованных ЕК разъяснениях оговаривается, что санкции Евросоюза должны распространяться на такую структуру независимо от доли владения. Регулятор указал, что, если российская компания до наложения санкций снизила долю в другой фирме ниже 50%, то последняя действует в интересах подсанкционной организации, пишет РБК.

На обновление обратил внимание Telegram-канал Compliance practice. Оно затронули ст. 5aa Санкционного регламента № 833/2014. Эта статья запрещает европейцам прямые или косвенные сделки с российскими компаниями с государственным участием из Приложения XIX, с фирмами, принадлежащими этим компаниям более чем на 50%, со структурами, действующими от имени или по указанию госкомпаний или их «дочек». В списке таких организаций более десяти компаний, в том числе Объединенная авиастроительная корпорация, Уралвагонзавод, «Роснефть», «Транснефть», «Газпром-нефть», «Алмаз-Антей», КАМАЗ, «Ростех», «Совкомфлот», «Севмаш», Объединенная судостроительная корпорация, Российский морской регистр судоходства, «Роснефть», «Транснефть», «Газпром-нефть».

Эти ограничения отличаются от блокирующих санкций — последние запрещают все сделки с российскими компаниями и организациями, а активы этих структур в ЕС замораживаются. ЕК в своих разъяснениях оговаривает, что компания, которая попадала под действие ст. 5aa по критерию владения более чем 50% со стороны одной из организаций, названных в Приложении XIX, «вероятно», будет считаться «действующей от имени или по указанию» подсанкционного юрлица, если доля была снижена до 50%. В особенности это относится к случаям, если передача акций произошла в рамках «одной и той же корпоративной группы»; близко к дате включения компании в Приложение XIX либо публикации каких-либо разъяснений по поводу применения ст. 5aa; на организацию сохраняется существенное влияние подсанкционной компании. 

В таких ситуациях есть основания подозревать, что передача акций была осуществлена недобросовестно, чтобы «замаскировать фактическое владение или контроль» и обойти ст. 5aa, отмечает ЕК в документе. Операторы ЕС (компании или физлица) в этом случае должны прекратить любое предоставление экономической выгоды в пользу компании, действующей от имени или по указанию подсанкционной организации. ЕК указывает на необходимость предусмотреть достаточный переходный период (например, 60 дней) для прекращения коммерческих отношений, если немедленный разрыв несет риски для безопасности поставок в Евросоюз.

Ст. 5aa предусматривает исключения из запрета. Они разрешают приобретение европейскими компаниями или импорт в Евросоюз природного газа, титана, алюминия, меди, никеля, палладия, железной руды, фармацевтической или медицинской продукции, сельскохозяйственных культур, удобрений и продуктов питания из России. ЕК отмечает, что новое разъяснение основано на позиции регулятора, опубликованной в октябре 2019 год — тогда исполнительный орган власти ЕС дал общие рекомендации национальным органам ЕС, как определять, что структура действует «от имени или по указанию» компании — объекта санкций.

Партнер брюссельской юрфирмы Acquis, специалист по санкциям Юрий Шумилов рассказал, что разъяснение сформулировано применительно к госкомпаниям из Приложения XIX, но формулировка «лицо, организация или учреждение, действующие от имени или по указанию» встречается в целом ряде других секторальных ограничений Евросоюза. Он не исключил риска, что «в свете этого разъяснения контрагенты начнут применять аналогичный подход также и в контексте других ограничений».

В первую очередь европейские контролирующие органы будут обращать внимание на тех, кто поменял корпоративную структуру незадолго до того, как вышли разъяснения, полагает руководитель практики санкционного права и комплаенса АБ КИАП Денис Примаков. По его словам, новые разъяснения дополнили критерии контроля, описанные в «Лучших практиках имплементации ограничительных норм Европейского союза» от 2022 года. В этом документе — восемь критериев контроля, на которые ориентируются регуляторы.