Ненужный уголь: почему не удастся нарастить его экспорт
Российская угольная отрасль в последнее время чувствует себя не очень хорошо. Настолько нехорошо, что губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев еще в феврале, до того, как стало ясно, насколько глубоким окажется глобальный коронавирусный кризис 2020 года, заявил, что в ближайшее время локомотивом кузбасской экономики должна стать строительная отрасль. Компания «Сибэнергоуголь» в марте приостановила добычу. Некоторые другие угольные компании Кузбасса начали задерживать зарплату (например, шахта «Заречная», которая находится под управлением УК «Полысаевская») и отправлять своих сотрудников в вынужденный отпуск еще в прошлом году, затем начались увольнения.
По итогам 2019 года объем добычи угля в Кузбассе упал — впервые за последние 20 лет. Областной бюджет Кемеровской области на 2020 год был сведен с дефицитом, дефицит сохранится и в 2021–2022 годах. В апреле к экономическим неудачам добавились экологические: в некоторых районах Кузбасса пришлось ввести режим чрезвычайной ситуации из-за подземных пожаров в отвалах, и это стало беспрецедентным решением.
Одной из ключевых причин проблем кузбасского угля в прошлом году были низкие цены на мировых рынках. При этом в марте, когда цены на нефть рухнули из-за неспособности ОПЕК+ договориться о сделке по сокращению добычи, а вслед за нефтью подешевел и газ, уголь на время стал самым дорогим ископаемым топливом. Это означает, что он будет продолжать проигрывать в межтопливной конкуренции газу, и цены на него продолжат снижаться. Учитывая, что 20 апреля цены на один из контрактов по нефти марки WTI впервые за всю историю опустились существенно ниже нуля, ценам на прочие виды ископаемого топлива есть к чему стремиться.
Вторая причина проблем российских угольщиков имеет более долгосрочный характер: в мире меняется география угольной энергетики, а российская угольная промышленность развивается прежде всего за счет экспорта. Поставки угля на внутренний рынок стоят примерно на одном месте из-за межтопливной конкуренции с газом. После распада СССР экспорт российского угля вырос в пять раз, и в настоящее время более 50% добываемого в России угля идет на экспорт: немногим больше половины — в Европу, остальное — на Восток. Европейский спрос на уголь стремительно сокращается, а для освоения азиатских рынков нужны новые транспортные мощности.
Следует отметить, что РЖД уже давно перевозит российский экспортный уголь в несколько раз дешевле, чем металлы, нефть и другие товары. Фактически другие отрасли вынуждены субсидировать развитие экспорта российского угля. В марте кузбасский уголь получил от РЖД новые скидки на перевозки в размере 12,8%, а затем стало известно, что скидка на экспортные перевозки угля в западном направлении может дойти до 99%. Но и этого оказалось недостаточно для улучшения тяжелого положения кузбасских экспортеров. В апреле губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев обратился к главе РЖД Олегу Белозерову с предложением выделить железные дороги, освободившиеся от перевозки пассажиров в связи с пандемией COVID-19, для перевозки экспортного угля в восточном направлении.
В Европе крупнейшими импортерами российского угля являются Великобритания, Нидерланды, Германия, Украина. Многие из них в ближайшие годы полностью откажутся от угольных ТЭС. В Великобритании последнюю ТЭС на угле планировали закрыть в 2025 году, но уже даже перенесли это событие на один год раньше (2024), в Нидерландах — к концу 2029 года, в Германии — не позже 2038 года. К 2050 году ЕС станет углеродно нейтральным. В Министерстве энергетики и защиты окружающей среды Украины сейчас обсуждается вопрос отказа от угля в электроэнергетике к 2050 году.
В Азии российский уголь в первую очередь идет в Южную Корею, Китай и Японию. В этих странах в обозримом будущем уголь по-прежнему будет составлять основу энергетики. Однако первые сигналы грядущего сокращения спроса на самое грязное ископаемое топливо начинают поступать и отсюда. Южная Корея в марте остановила половину своих угольных ТЭС из-за сильного загрязнения воздуха. Аналогичные отключения уже имели место в стране ранее. Более того, в Южной Корее в ближайшее время ожидается объявление о переходе к углеродной нейтральности к 2050 году, что исключит финансирование угольных проектов.
В Китае имеются масштабные планы по развитию угольной энергетики, однако в последнее время угольные генерирующие мощности в стране избыточны, и в 2019 году начались первые банкротства. Тогда же был разработан план по объединению пяти крупнейших компаний сектора угольной электроэнергетики с последующим сокращением их генерирующих мощностей на треть. Кроме того, согласно нескольким разным исследованиям, опубликованным до начала пандемии COVID-19, пик выбросов СО2 в Китае наступит уже 2021-2025 годах, и это тоже говорит о том, что китайская угольная энергетика будет сокращаться.
Достаточно непоколебимым сторонником угля пока остается лишь Япония. Но и здесь некоторые банки, например, Mitsubishi UFJ Financial Group, уже отказываются от финансирования новых угольных проектов, потому что в среде финансистов поддержка грязных отраслей больше не в моде.
В 2019 году глобальный объем производства электроэнергии за счет угля уменьшился на 3%, и это стало рекордным сокращением за последние 30 лет. С 2015 года число строящихся угольных электростанций в мире сократилось на 84%. Поскольку строительство угольной электростанции занимает пять-шесть лет, в ближайшее время мы увидим еще более существенный спад в генерации электроэнергии за счет угля.
Согласно мартовскому исследованию Carbon Tracker, уже сегодня эксплуатация более половины угольных ТЭС в мире обходится дороже, чем строительство новых мощностей на возобновляемых источниках энергии (ВИЭ), если учитывать цены на углерод в странах с тарификацией выбросов. В том числе это справедливо для США, большинства стран ЕС и Китая. К 2030 году эксплуатация угольных ТЭС на всех крупных рынках будет стоить дороже строительства новых мощностей на ВИЭ. В России, согласно Carbon Tracker, уже сейчас дешевле построить новую ВИЭ-электростанцию, чем новую угольную ТЭС, а к 2022 году электроэнергия от новых электростанций на ВИЭ будет стоить меньше электроэнергии от уже имеющихся угольных ТЭС.
Наконец, чтобы понять глобальные перспективы угольной энергетики, достаточно посмотреть на опыт США последних лет. Соединенные Штаты не являются значимым импортером российского угля, однако в отличие от Европы экономические сигналы здесь традиционно намного более ощутимы, чем экологические или климатические. Кроме того, президент США Дональд Трамп неоднократно обещал возродить американскую угольную отрасль. В результате за три года президентства Трампа в США закрылись 39 ГВт угольных электростанций и не было построено ни одной новой большой электростанции. И это в стране с гигантским энергопотреблением и неэффективным использованием энергии, где еще в конце 2000-х на уголь приходилась почти половина генерации.
Российская угольная отрасль и российские угольные регионы пока как будто не замечают всех этих глобальных тенденций. Проект программы развития угольной промышленности на период до 2035 года с финансированием около 6 трлн рублей, включая 56 млрд рублей бюджетных средств, предполагает строительство новых шахт и разрезов и увеличение экспорта на 22-87% по сравнению с уровнем 2018 года. Добыча угля при этом возрастет с 470 млн т в 2018 году до 485 — 668 млн т в 2035 году. Те же планируемые объемы добычи указаны в принятой в начале апреля Энергостратегии России на период до 2035 года. При этом перспективы наращивания российского экспорта угля строятся исключительно на вере.
Пандемия COVID-19 пока в разгаре, но уже понятно, что ее последствия могут изменить энергетический сектор до неузнаваемости. Пока мы наблюдаем временный пониженный спрос на электроэнергию, бензин и авиационное топливо, невиданную волатильность цен на нефть, а также временную остановку добычи угля в некоторых регионах мира. Кризисные явления будут продолжаться еще от нескольких месяцев до полутора лет. За это время удаленная работа и онлайн-конференции могут стать новой нормой для многих компаний, что сократит спрос на электроэнергию в долгосрочном периоде. Уголь попадет под сокращение в первую очередь, поскольку в нынешних условиях это не только самое грязное, но и самое немодное и экономически неэффективное топливо.