В ряду задач, поставленных президентом правительству в послании Федеральному собранию, запуск нового инвестиционного цикла с ежегодным приростом инвестиций не менее чем на 5% начиная с текущего года и увеличением их доли в ВВП с текущего 21% до 25% в 2024 году. «Моторами» финансового форсажа выступят, по замыслу, стартовавшие в прошлом году двенадцать национальных проектов, а также Комплексный план модернизации и расширения магистральной инфраструктуры на период до 2024 года, под которые мобилизуются административные и денежные ресурсы. Между тем от большинства стран ОЭСР российскую экономику отличают неадекватная потребностям роста структура инвестиций и ненадлежащее качество инвестиционного процесса.
Экономика страны плохо переваривает инвестиции, чересчур медленно и затратно преобразует их в основной капитал. Отдельная проблема развития инвестиционного комплекса страны, оставшаяся, к сожалению, вне фокуса национальных проектов, — давно анонсированная, но так и не состоявшаяся технологическая модернизация ряда ключевых отраслей вкупе с отсутствием у государства системного подхода к организации и стимулированию высокотехнологичного импорта.
Слепое пятно статистики
По оценке Лаборатории структурных исследований ИПЭИ РАНХиГС, осуществившей научно-техническую работу «Видовые характеристики инвестиций в основной капитал в экономике России», представленная главой государства новая инвестиционная политика государства активируется на фоне не вполне корректных представлений об инвестициях в основной капитал как процессе формирования базы будущего роста.
Прежде всего реальные динамика и качество инвестиционного процесса в 2014-2018 годах выглядят хуже, чем это отражается формальной статистикой. Государственная статистика не придает значения такой, например, практике, как наращивание инвестиций за счет затрат, эффект которых — с точки зрения обеспечения дальнейшего роста экономики — совершенно неочевиден. Свидетельством тому может служить, например, Федеральная адресная инвестиционная программа (ФАИП): уровень кассового исполнения расходов на ее реализацию в 2018 году, по мнению Счетной палаты Российской Федерации, оказался самым низким за 15 лет. Основные причины — включение в ФАИП объектов, не готовых к началу строительства; некачественная разработка проектной документации; поздние сроки проведения конкурсных процедур; неисполнение обязательств подрядными организациями; отсутствие контроля со стороны госзаказчиков.
Внедрение положений Системы национальных счетов (СНС 2008) и соответствующие изменения, внесенные в Общероссийский классификатор основных фондов (приказ Росстандарта от 12 декабря 2014 года, №2018-ст, ред. от 08.05.2018), расширили список затрат предприятий, относимых к инвестициям. Однако при этом опережающий рост потоков, проходящих, согласно официальной статистической методологии, как «прочие инвестиции» (в том числе, к примеру, затраты на эксплуатационное бурение, связанное с добычей нефти, газа и газового конденсата), преждевременно оценивать как качественное преобразование инвестиций в основной капитал. Отметим также, что, согласно преемственной номенклатуре затрат (без учета прочих инвестиций), реальное сокращение инвестиций в основной капитал началось в России еще в 2013 (а не в 2014) году, причем максимальный спад превысил 14% (а не официальные 11,4%). По итогам 2018 года сохраняется 6,8-процентный, а не 3,4-процентный реальный спад.
Симптоматично, что стагнация инвестиций в оборудование фиксируется на фоне поступательного роста импорта luxury-товаров
Кроме того, разработчики нацпроектов и экспертное сообщество, похоже, не осознают последствий обвального — без преувеличения — снижения доли инвестиций в оборудование в составе инвестиций в основной капитал. Из-за удорожания импорта и роста ресурсных ограничений инвестиции в оборудование за 2014-2015 годы сократились в реальном выражении почти на треть, а по итогам 2016-2018 годов — выросли на 17%. За вычетом инвестиций в оборудование инвестиции в основной капитал демонстрировали гораздо более стабильную динамику со среднегодовым ростом менее 2%. U-образную кривую инвестиций в основной капитал в 2014-2018 годах обусловили именно инвестиции в оборудование, по итогам пяти лет их реальный спад составляет почти четверть.
Даже принимая как данность статистическую равноценность всех видов инвестиций (в жилища, в нежилые объекты, в оборудование, прочие инвестиции), в экономической политике целесообразно учитывать усугубляющиеся и формирующиеся видовые дисбалансы, а главное — добиваться соответствия инвестиций их главной задаче: способствовать формированию конкурентоспособного национального производства и предложения товаров и услуг.
В рамках актуальной экономической повестки необоснованно смещена на второй план острая проблема технологической модернизации ряда отраслей реального сектора. В абсолютном большинстве обрабатывающих производств, в сферах информатики и связи расходы на оборудование составляют 60-95% всех инвестиций в основной капитал; в аграрном и финансовом секторах, в сфере добычи, за исключением углеводородов — более 40%. И этот вид инвестиций в последние годы демонстрирует негативную динамику.
Представление об инвестициях в оборудование как о временной второстепенной проблеме порождено спекуляциями о масштабах недозагрузки производственных мощностей. Однако показатели большинства обрабатывающих производств по итогам 2014-2018 годов показывают непосредственную зависимость динамики выпуска от динамики инвестиций в оборудование. Симптоматично, что стагнация инвестиций в оборудование фиксируется на фоне поступательного роста импорта luxury-товаров: по оценкам Fashion Consulting Group, в 2018 году продажи люксовых модных брендов в России выросли на 5%, достигнув 248 млрд рублей.
Импортозамещение как болезнь
К сожалению, у государства по-прежнему отсутствует системный подход к организации и стимулированию высокотехнологичного импорта. Тренд инвестиций в основной капитал в значительной мере определяется динамикой инвестиций в оборудование, а они, как было отмечено выше, критически зависят от импорта. Замещение импортного оборудования отечественным, несмотря на ослабление рубля в 2014 году, имеет весьма ограниченный характер.
Впрочем, проблема не в самом факте импортозависимости инвестиций в основной капитал, а в ее масштабах и глубине. Опыт 2014-2015 годов показал, что даже российские производители сравнительно несложного оборудования, стремившиеся расширить свою долю на рынке, сумели добиться разве что весьма скромных успехов. Более того, максимальная зависимость от импортного оборудования наблюдается как раз в производствах не самых высоких переделов, ориентированных на внутренний российский рынок. Так, в 2017 году доля импорта в инвестициях в оборудование превышала среднюю по экономике в аграрном секторе и производстве продуктов питания в 1,5 раза, в отраслях легкой промышленности, производствах мебели, лекарственных средств, бумаги и бумажных изделий и в полиграфии — в 2,0-3,6 раза, и т. д. При этом в производстве машин и оборудования за 2014-2018 годы выпуск сократился на 5%, инвестиции — на треть.
Как выйти из штопора
На фоне прогрессирующего технологического отставания и деградации производства средств производства государству следовало бы определить, в части какого оборудования достижение паритета с импортом заведомо нереально, оборудование какого функционала может выступать полноценной альтернативой импорту и что необходимо для развития его устойчивого производства и обслуживания. Сама по себе задача обеспечения устойчивого и сбалансированного роста инвестиций в оборудование, как представляется, вполне заслуживает статуса одного из национальных проектов.
Соответствующие проектные мероприятия следует ориентировать на институциональную, прямую финансовую и налоговую поддержку импорта оборудования, критически необходимого для воссоздания национального машиностроительного комплекса, продукция которого более соответствовать инвестиционным потребностям российской экономики, а также соответствующих технологий и патентов; на поддержку венчурной индустрии, отечественных прикладных исследований, изобретательской и рационализаторской деятельности; и, наконец, на создание предпосылок (в том числе в русле совершенствования законодательства о техрегулировании) для массированного вывода из оборота устаревшего промышленного оборудования. Результатом такого нацпроекта на макроуровне стали бы не только рост производства, но и снижение импортозависимости инвестиционного процесса, с параллельным повышением инвестиционного спроса.
Мобилизация финансовых ресурсов под национальные проекты автоматически уменьшает ресурсную базу для обычных инвестиций в основной капитал
Пока же модернизация оборудования по умолчанию остается в зоне ответственности самих предприятий. Прогресс в решении этой задачи связывают с мифическим стимулирующим эффектом реализации экономической политики государства. Мобилизация финансовых ресурсов под инициированные им национальные и иные стратегические проекты автоматически уменьшает ресурсную базу для обычных инвестиций в основной капитал, которые компании осуществляют исходя из собственных оценок бизнес-перспектив и инвестиционного климата.
Кроме того, на поведение собственников и инвесторов зримо влияет рост числа и напряженности корпоративных конфликтов, а также общий рисковый фон правоприменения. Такая комбинация факторов, оказывающих влияние на динамику инвестиций в основной капитал, неизбежно будет тормозить развитие инвестиционного процесса. А его стимулирование стратегическими проектами может в силу вышеуказанных причин оказаться неэффективным даже в среднесрочной перспективе.