Меньше и дороже: как грузинский кризис и новые акцизы изменят винные полки супермаркетов
Обсуждение возможного запрета на ввоз грузинского вина в Россию вызвало вопросы о будущем этой категории алкогольной продукции. Самый частый предмет разговора в эти дни: кто пострадает от запрета? Санкции способны затронуть лишь часть рынка и стать проблемой для импортеров, которые нарастили в своей структуре продаж значительную долю грузинских вин. По данным таможенной статистики, это в первую очередь технические импортеры, то есть крупный сетевой ретейл, поставляющий продукт напрямую для своих магазинов. Для крупных импортеров вроде Simple запрет на импорт грузинских вин не стал бы большой проблемой. Их доля в продажах лишь 5% от объема и 1,5% в денежном выражении, что нетрудно заместить другим ассортиментом. В HoReCa (или, как принято называть этот сектор в России, «общепите») ситуация также не выглядит драматично: даже рестораны грузинской кухни способны легко заполнить карты винами других стран.
Будет введен запрет или нет, это дает повод порассуждать, как быстро категория может восстановить утраченные позиции. В случае Грузии — очень и очень быстро, потому что потребительский интерес высок. После эмбарго 2006–2013 годов мы наблюдали взрывной рост импорта. Так, в 2018-м Грузия заняла в России третье место по импорту тихих вин, а за январь-апрель 2019 года вышла на вторую строчку, опередив Италию в объеме и Францию в денежном выражении. Эту таможенную статистику подтверждают и наши данные: продажи грузинской воды и вина в Simple увеличивались в два-три раза каждый год.
Если перспективы санкций пока не однозначны, особенно после последнего комментария президента, то возможное повышение ставок акцизов — вполне осязаемая перспектива. Напомню, что действующие ставки на российские вина (5 рублей для тихих и 14 рублей для игристых) предлагается унифицировать со ставками импортных (сейчас 18 и 36 рублей) и повысить до 31 и 40 рублей соответственно. Это закономерно приведет к удорожанию вин, особенно в нижнем ценовом сегменте, минимум на 15–20%. Резкое увеличение ставки акциза способно лишить массового потребителя целого сегмента недорогой слабоалкогольной продукции, что не способствует его переключению, например, с водки на вино.
Моя позиция такова: акциз на тихие вина можно повысить одномоментно максимум до 20 рублей, впоследствии ежегодно проводя индексацию на 1 рубль до 25 рублей в будущем, но не более. Такая ставка позволит в полной мере реализовать планы государства по инвестированию доходов от акцизов в развитие российского виноделия. Предложенное в проекте Минфина шестикратное повышение ставки акциза потребует от компаний-производителей значительного увеличения оборотных средств. Конечно, законодательством предусматриваются налоговые вычеты в размере уплаченного акциза, но получить их можно только после предоставленного отчета о продажах, а оплатить акциз в казну нужно до реализации продукции. Поэтому подобного вида «дотации» не могут рассматриваться бизнесом как существенная помощь со стороны государства. К тому же в случае принятия законопроекта в неизменном виде все эти издержки, к сожалению, автоматически лягут на плечи покупателя.
Конечно, в низком ценовом сегменте все еще достаточно вин спорного качества. Возможно, повышение ставки акциза и увеличение конечной цены на полке приведут к тому, что потребитель станет более требовательным и избирательным, а производители вина категории масс-маркет — более внимательными к качеству своего продукта. Но объективно оценить результаты этого серьезнейшего нововведение можно будет не ранее 2020 года: мы будем следить за тем, как изменится потребительское поведение, динамика продаж, структура полки в ретейле, внимательно слушать, какую обратную связь будут давать профессиональные игроки рынка.