В прошлом году при аналогично складывающейся ситуации регуляторы тоже говорили, что цены на моторное топливо будут расти в пределах инфляции, в итоге мы получили ценовой скачок, который удалось остановить только лишь снижением акцизов на топливо, административным принуждением крупных нефтяных компаний к увеличению поставок на биржу и заморозкой розничных цен.
Сейчас история если не повторяется, то по многим параметрам схожа. В прошлом году розничные цены на топливо стали расти в последней декаде апреля. Относительно января 2018 года к концу апреля оптовые цены выросли на 19,5% по АИ-92 и по АИ-95, а на ДТ — на 16%. К моменту старта стремительного роста розничных цен оптово-розничная маржинальность составляла: 3,80 рубля по АИ-92, 5,66 рубля по АИ-95, 2,80 рубля по ДТ. Если учесть расходы на ж/д логистику и логистику до АЗС, чистая маржинальность АЗС подходила к отрицательным значениям, потому и получили такой стремительный рост розницы.
А что сегодня? Рост оптовых цен относительно января составил 26,4% по АИ-92, 27,7% по АИ-95 и 3,2% по ДТ. Показатели оптово-розничной маржинальности: 4,18 рубля по АИ-92, 5,66 рубля по АИ-95, 6,14 рубля по ДТ. Запаса прочности уже нет. Сейчас можно говорить о сходстве динамики и оптовой цены, и оптово-розничной маржинальности, которой при этом суждено и дальше только снижаться, ведь мы живем в эпоху «заморозок» и роста регулятивного бремени на отрасль. Вряд ли такой стремительный взлет оптовых цен можно охарактеризовать как «немного поднялись». Короче говоря, всех разом накрывает дежавю.
В появлении этого дежавю нет ничего удивительного. В нашей стране принято шутить про то, что, мол, «времени на раскачку нет», но уже лет эдак 10 как. У российского рынка нефтепродуктов его действительно не было. После подписания ноябрьского протокола, определившего краткосрочную ситуацию в отрасли, прошло семь месяцев, но ни одного вопроса по существу так решить и не удалось. Демпфер постоянно пересматривают, согласовывают источники средств для выплаты субсидий, спорят и продлевают «заморозки». А как иначе, если, с одной стороны, демпфирующий механизм считали практически для статичных внешних условий, а с другой, никто так и не решается засучить рукава и приняться за полноценное реформирование отрасли?
Сегодня мы имеем самые что ни на есть регуляторные тиски: розница ограничена заморозкой, а нефтепереработка страдает от чрезмерного налогового бремени. В итоге маржинальность звеньев от переработки к рознице превратилась в своего рода ограниченный ресурс, который распределяют непосредственно из центра: сегодня поедят АЗС, завтра— НПЗ, но так, чтобы все вместе — увольте. На прошедшем в апреле месяце Национальном нефтегазовом форуме директор Департамента налоговой и таможенной политики Министерства финансов Алексей Сазанов отметил, что, оказывается, Минфин, ратующий за выпадающие доходы бюджета при его профиците в условиях кризиса в отрасли, выступает с позиций потребителей. Повышаем акцизы, повышаем НДПИ, повышаем НДС, потом субсидируем нефтяные компании. И все для того, чтобы цена на стеле не росла. При этом заместитель руководителя ФАС Анатолий Голомолзин на этом же форуме признал, что цены с 2012 года выросли в 1,5 раза, а налоги в 2 раза, отметив, что именно налоговая нагрузка выступает ключевым драйвером цен на российском топливном рынке.
Такой вот он, социально-ориентированный Минфин.
К слову, именно Министерство финансов, заботящееся о бюджете, но сквозь пальцы наблюдающее за реальной экономикой, выступает своего рода архитектором кризиса в отрасли. Есть, конечно, противоречие установок на высшем уровне: цены держим, нацпроекты реализуем при помощи дополнительных налоговых изъятий, и все равно строим новые заправки. Но при прочих равных есть и другие возможности нахождения необходимых для национальных проектов средств, в эффективность расходов которых, конечно, верится с трудом. Однако для этого нужны не простые решения в духе «выдоить корову, которая пока еще дает молоко», а полноценное видение будущего развития экономики и полноценные институциональные усовершенствования.
Собственно, исходя из своего понимания интересов бюджета в ситуации его профицита, Минфин не готов пойти на снижение налоговой нагрузки на отрасль. Сегодня в нефтяной отрасли налоговая система стимулирует экспорт, а внутренний рынок рассматривается по остаточному принципу. Минфин оказался не готов скорректировать показатели демпфера, чтобы он наконец заработал и позволил бы обеспечить минимальную маржинальность нефтепереработке, тем самым ограничив рост цен на моторное топливо и в опте, и в рознице. Причина та же — «выпадающие» доходы бюджета. Высокий акциз в ситуации убыточной нефтепереработки — есть нижний регуляторный рычаг давления на маржинальность топливного сектора.
Оператором же нашего кризиса выступает Федеральная антимонопольная служба России, которая, с одной стороны, позволила крупным нефтяным компаниям превратить биржевый механизм в средство «разгонки» оптовых цен, а с другой, не выполняет своей работы по ограничению рыночной власти монопольного положения крупных нефтяных компаний. А ведь первоначально Санкт-Петербургская товарно-сырьевая биржа рассматривалась как площадка для торговли нефтепродуктами в режиме открытого доступа. Однако в итоге получили площадку для манипулирования ценами на внутреннем рынке. Также именно ФАС выступает оператором режима «инфляция минус», что создает верхний рычаг давления на маржинальность топливной отрасли.
Самое забавное, что тех, на кого можно браво свалить вину (без наличия таковой на деле), уже нет. Системных мер не проводится. Одни подпорки, заявления да танцы с бубном. И полное нежелание по-настоящему изменить правила игры.
Что же будет дальше? Возможны разные варианты: повторение уже пройденного или еще большее ужесточение режима ручного регулирования. Вот только опыт последних двух лет отчетливо демонстрирует: оттягивая решение проблемы, мы лишь усугубляем результаты ее разрешения. Пора, может быть, уже прекратить издеваться над экономикой и дать волю рыночным силам? Рецепты, в общем, простые: кратное снижение или полная отмена акцизов на топливо, либерализация розничных цен с привязкой их к биржевым котировкам, которые, в свою очередь, привязаны к ценам мирового рынка, создание резервного топливного фонда для сглаживания резких ценовых колебаний. И, конечно, демонополизация. Но это совсем уж белая мечта.