Вино по справедливости. Государство намерено поддержать отечественных производителей

Как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад, а борьба за справедливость чревата кровопролитием. Недавняя попытка восстановить справедливость на российском винном рынке уже обернулась первыми жертвами.

Искрой, из которой разгорелось пламя междоусобной войны в российской винной тусовке, послужил проект «Виноделие России», который председатель совета Союза виноградарей и виноделов России (СВВР) Борис Титов (он же омбудсмен по правам предпринимателей и совладелец «Абрау-Дюрсо») представил президенту РФ Владимиру Путину. В документе были собраны предложения СВВР по мерам поддержки российского виноделия и «снижения конкуренции» с импортным вином.

Конкуренция импортных вин, низкие цены на которые поддерживаются субсидиями европейских государств, в документе названа несправедливой, а в качестве главных способов борьбы с ней выдвигается «специальный сбор на импорт вина, виноматериалов и коньячных спиртов», в котором импортеры разглядели тривиальное повышение импортных пошлин.

В силу обязательств, которые Россия взяла на себя при вступлении в ВТО, ставка импортной пошлины на вино в последние годы снижалась и сейчас находится на уровне 12,5% от таможенной стоимости продукта.

Сама по себе такая пошлина совсем не велика, хотя ее адвалорный метод исчисления может показаться несправедливым, особенно ценителям лучших и наиболее дорогих вин. Ведь чем выше изначальная (то есть «из погреба») цена импортируемых вин, тем больше должен платить импортер и тем большая «накрутка» закладывается в рыночную цену.

Для сравнения: считающиеся высокими импортные пошлины в Великобритании имеют фиксированную «специфическую» ставку на уровне £2,9 за литр тихого и £3,7 за литр игристого вина.

Тут надо уточнить, что в таможенную стоимость включен акцизный налог, который импортер уплачивает, получая акцизную марку. Акциз на столовое вино сейчас — 18 рублей за литр, а на игристое — 36 рублей за литр.

С акцизным налогом на вино в России недавно случился конфуз. Руководствуясь, как всегда, благими намерениями — создать преференции российским производителям, использующим только отечественный виноград, — государство снизило ставку акциза для вин «защищенных» категорий (ЗГУ и ЗНМП) до 5 рублей за литр. Однако новые правила были сформулированы нечетко, и импортеры вин защищенных наименований по месту происхождения (в европейских странах это категории AOC, DOC, DO и пр.) несколько месяцев пользовались пониженной ставкой. Когда же государство опомнилось и потребовало доплатить задним числом разницу, они рассердились и опять заговорили об угрозе массового банкротства.

Массовое банкротство импортеров, впрочем, не состоялось, однако, по слухам, именно из лобби обиженных импортеров в российское Министерство финансов был послан сигнал, что пониженная ставка акциза для категорий ЗГУ и ЗНМП не соответствует нормам ВТО. По слухам же, вопреки взятому курсу на поддержку отечественного виноградарства, правительство скоро может отменить пониженную ставку для своих лучших производителей, предложив некий альтернативный механизм.

Доверия к альтернативным механизмам в нашей стране немного. Поэтому российское винодельческое лобби, получив заряд бодрости от притока в отрасль представителей достаточно крупного капитала, стало настойчивее. И о необходимости повышения пошлин, в первую очередь на вина экономкласса, заговорили как о скором и неизбежном решении.

Импортеры дружно встали на защиту прав потребителей, которых «лишают сокровищ мировой винной культуры по доступной цене». В фейсбуке, который уже около 10 лет в условиях формального запрета на рекламу алкоголя считается основной информационной и маркетинговой площадкой нашего винного рынка, вскипели страсти и разгорелся «холивар».

В том, что государство считает необходимым посредством налогообложения стимулировать развитие того или другого сегмента рынка, нет ничего удивительного. Подробный обзор того, как это делается в разных странах, был дважды за последние 20 лет составлен сотрудниками Аделаидского университета (Южная Австралия). В этом исследовании, в частности, приводится таблица, где показан стоимостный налоговый эквивалент (CTE), состоящий из импортной пошлины и акциза, в цене вина трех ценовых категорий. «Непремиальной» в этом обзоре признается цена от 2,5 до 7 австралийских долларов за литр, «коммерческой премиальной» — от 7,5 до 20, а «суперпремиальной» — выше 20 австралийских долларов.

Так вот, выясняется, что, когда государство пытается регулировать рынок, в большинстве случаев предметом его пристального внимания становится как раз «экономический» сегмент. В целом это соответствует потребительскому тренду: вина пьют «меньше да лучше», а государство поощряет гастрономическую культуру потребления высококачественных вин.

Например, в Канаде СТЕ для нижней ценовой категории составляет 26%, для средней — 9%, а для верхней — всего 3%. В США это, соответственно, 23%, 8% и 3%. В странах, где протекционизм не считается ругательным словом и импортные пошлины выше, ситуация еще более показательная. В ЮАР налоговый эквивалент распределяется как 35%, 28% и 26%, в Новой Зеландии — как 86%, 29%, 12%.

Винопроизводящих стран Европы налоговая дискриминация недорогих вин не касается, но в более северных странах государство не стесняется заявлять о предпочтении более качественного вина. Например, в Бельгии CTE для дешевых вин равен 31%, для средних — 10%, а для дорогих — только 4%. В Дании похожее распределение налогов: 54%, 18% и 7%. В Финляндии (просто грабеж!): 154%, 51%, 19%. В Норвегии (даже смешно): 253%, 84%, 32%. Для полноты картины заглянем на курорты. Таиланд: 232%, 117%, 81%.Турция: 240%, 118%, 80%.

Возможно, высокое налогообложение дешевого импортного вина в северных странах связано с наследием массового алкоголизма, а в странах более южных и экзотических объясняется религиозно-курортными особенностями местного быта. Но почему-то импортеры там не встают в позу, когда речь заходит о защите стратегических интересов экономики.

Любопытно, что в важности развития российского виноделия как такового пока никто не усомнился.