Барометр гнева. Повышение НДС спровоцирует рост социальной напряженности
Налог на добавленную стоимость (НДС) — один из наиболее сложных косвенных налогов, влияние ставки которого не может рассматриваться в прямой зависимости с важнейшими социально-экономическими явлениями, такими как инфляция и рынок труда.
НДС впервые был введен в России в 1992 году и составлял тогда 28%. Затем ставка снизили до 20%, а в 2004 году — до 18%. О необходимости перенастройки налоговой системы на долгосрочный период президент заявил еще в декабре 2016 года в послании Федеральному Собранию РФ.
Действующий как тогда, так сейчас министр финансов Антон Силуанов заявлял о грядущем повышении НДС до 22% с одновременным снижением до того же показателя размеров страховых взносов (с 30% до 22%).
По его мнению, установление такого паритета «нейтрально» повлияло бы на инфляционные процессы, но положительно отразилось бы на сборе налогов.
Можно было бы согласиться с позицией Минфина о том, что столь большая ставка по страховым взносам приводит к росту теневого сектора, ведь такая нагрузка на фонд оплаты труда со стороны предприятий является одной из самых высоких даже среди стран с развитыми экономиками.
В мае 2018 года, заявляя об увеличении базовой ставки НДС до 20%, исполнительная власть вновь утверждала о параллельном снижении бремени социальной нагрузки на работодателей в части уплаты страховых взносов.
Однако в настоящее время Государственной думой в так называемом налоговом пакете не рассматриваются какие-либо законопроекты, связанные с уменьшением страховых взносов, а также с какими-либо дополнительными льготами по НДС в сравнении с действующими правилами. Не идет речи и о снижении налога на прибыль.
Безусловно, повышение НДС даст возможность для российских властей увеличить доходную часть бюджета. Министр финансов анонсировал ежегодное увеличение доходов за счет повышенного НДС до 600-620 млрд рублей.
В расходной части российского бюджета на 2018 год доля дополнительных 600 млрд рублей составила бы не более 3,5%. То есть «панацеей» для увеличения бюджета рост ставки НДС не станет.
Таким образом, цель, преследуемая повышением НДС, а именно — выполнение «майских указов» президента о пополнении бюджета на 8 трлн рублей, точно достигнута не будет.
Ведь за шесть лет, за которые которые предстоит решать поставленные задачи, бюджетная нагрузка за счет ухудшения жизни населения будет только увеличиваться, а рассчитанная потребность в 25 трлн рублей до 2024 года может превратиться в 30-35 трлн рублей.
Угрозы для бизнеса
Несырьевые экспортеры, которые и так страдают от проблем возмещения НДС, рискуют оказаться в отрицательном балансе при совершаемых сделках. Следовательно, сельхозпроизводство, легкая и обрабатывающая промышленность не только лишаются возможности законно, за счет бюджета получить возмещение НДС, но и вынуждены как минимум добиваться его в судебном порядке. А в худшем случае — искать полукриминальные схемы для восстановления своей оборотоспособности.
Кроме того, повышение налога ударит по основным статьям экспорта. Необходимость увеличения экспортных цен может поставить в неконкурентные условия товары российских производителей в сравнении с зарубежными аналогами. Рентабельность производящей экономики тем самым будет поставлена под серьезный удар.
В итоге увеличение НДС, как минимум в среднесрочной перспективе (от трех до пяти лет), негативно повлияет на потребительскую способность населения, производящую экономику и внутренние рынки сбыта.
Повышение цен при отрицательной динамике роста реальных доходов россиян не позволит дать толчок подъему производительности наиболее значимых отраслей экономики.
Кроме того, увеличение НДС приведет к обострению централизации налогового потока в федеральный центр, укрепив, с одной стороны, некоторые федеральные программы, с другой — ослабив регионы, которые и так в большинстве своем являются дотационными.
Уровень напряжения
Рост НДС неблагоприятно отразится и на рядовых потребителях. Производители уже сейчас начинают задумываться об изменении цен с учетом новой налоговой ставки. Подъем стоимости большинства товаров потребления, в том числе товаров социальной значимости, которых напрямую повышение НДС не коснется, в свою очередь, может привести к очередному обострению социальной напряженности.
Довод вице-премьера правительства Татьяны Голиковой о том, что любая инфляция в России в предстоящий период будет компенсироваться увеличением пенсий, не соотносится с тем, что пенсионеров в России около 44 млн, пятая часть которых продолжает работать (из-за чего индексация их не касается), а остальная часть граждан вряд ли может рассчитывать на такую прибавку к заработной плате или иным выплатам.
Можно было бы согласиться с главой Счетной палаты Алексеем Кудриным в том, что у правительства не было других вариантов, если бы не одно «но». Повышение фискальной нагрузки должно сочетаться с другими инструментами бюджетной и налоговой политики, чего пока в действиях исполнительной власти не наблюдается.
Таким образом, как мы видим, для властей повышение НДС — один из элементов системного пакета государства по увеличению доходной части бюджета. Однако до тех пор, пока анонсированный «пряник» в виде мер по снижению бремени работодателей в части фондов оплаты труда, а также администрированию налога на добавленную стоимость и налога на прибыль не будет представлен в виде реальных механизмов, столь незначительное увеличение доходной части бюджета не даст ожидаемого результата для российской экономики.