Миграционный кризис длится в Европе несколько лет, но только теперь он стал по-настоящему ключевым вопросом для будущего Евросоюза (ЕС). Цифры свидетельствуют: пик кризиса пройден. Он пришелся на 2015–2016 годы, а сейчас наблюдается явный спад переселенческой волны.
Спустя два года после пика кризиса миграция наконец стала внутриполитической проблемой. В Германии, Австрии и Италии значительно укрепились антимигрантские партии, а их представители пришли к власти. Новая власть намерена по-новому решать проблему переселенцев.
Когда началось большое переселение
Нынешнюю волну миграции нельзя назвать первой. Предыдущее переселение народов произошло во время Второй мировой войны. Военнопленные и гражданские интернированные, депортированные и эвакуированные, остарбайтеры и беженцы, перемещенные лица и политические эмигранты были обычным делом для сороковых годов прошлого века.
Адольф Гитлер намеревался обогатить Третий рейх переселением в страну миллионов этнических германцев. Он также планировал «систематизировать» население прочих территорий, которые будут работать на немцев: речь шла об этнических чистках, массовых убийствах, насильственных переселениях и создании национальных анклавов.
Несмотря на завершение войны, разделение мигрантов на категории продолжалось довольно долго. Фактически оно длилось до нынешнего миграционного кризиса, когда стремления к свободе в одних странах, государственное насилие в других, гражданские войны в третьих и отчаянное экономическое положение в четвертых вызвали массовое бегство людей из постоянных мест проживания.
Характерная для сороковых годов «война» терминов ушла в прошлое. Теперь перемещения принято называть одним словом — «миграция».
Возможно, в этом отчасти заключается проблема современного европейского переселенческого «цунами». Страны первого приема иностранцев не хотят видеть в таких людях ни политических эмигрантов, ни беженцев от вооруженных конфликтов, ни экономических переселенцев. Слишком много приехало людей, слишком велика нагрузка на социальные службы и государственные структуры, чтобы разбираться с терминологией.
Как реагирует Европа
Миграция разделила Европу. На сегодняшний день можно выделить четыре группы стран, каждая из которых занимает особую позицию по этому вопросу.
Одни члены Европейского союза придерживаются демократического подхода и по-прежнему считают, что свобода передвижения — это фундаментальная ценность современного мира. В соответствии с этим такие страны убеждены, что должны ответственно действовать в отношении людей, ищущих лучшей доли. К этим странам относятся самые богатые в Евросоюзе Германия и Франция. Их позицию в общем и целом разделяют Испания и Португалия.
Другие считают, что с них довольно, они «напринимались», а Европа от приезжих трещит по швам. Это диаметрально противоположное мнение характерно для не самых богатых государств — Италии, Греции и бывших стран соцлагеря.
Но в этой группе есть различия. Если Италия и Греция апеллируют к европейским структурам с просьбой разрешить создавшуюся ситуацию и ждут саммитов, подобных тому, что пройдет в Брюсселе на этой неделе, то Венгрия или Польша действуют иначе. Они самостоятельно строят заграждения и принимают национальные законы, которые идут серьезным образом вразрез с политикой ЕС.
Третья группа не затронута проблемой напрямую. Такие государства призывают выработать разумные правила, среди которых квоты для приема мигрантов каждым из членов ЕС.
Здесь активны европейские «карлики», такие как Люксембург в центре Европы или Норвегия на севере. Они понимают, что им не придется принимать слишком много. Впрочем, даже в этих странах уже успела поселиться существенная доля мигрантов.
Наконец, четвертые отмалчиваются, понимая, что не являются целью современной миграции. Их экономическое положение, культурные и политические отношения не кажутся людям из Сирии, Ливии, Афганистана или Нигерии привлекательными. К этой группе можно отнести Румынию.
Что изменилось
С января по сентябрь 2015 года в государствах, входящих в ЕС, зарегистрировали более 700 000 людей, ищущих убежище. Всего за 2015 год в Евросоюз прибыло, по разным оценкам, от 1 млн до 1,8 млн беженцев и нелегальных мигрантов. Для сравнения: в 2014 году их было около 280 000 человек.
С 1 января по 12 ноября 2017 года в Европу въехало в общей сложности 157 020 мигрантов и беженцев. Все это не радует Италию, которая первой принимает основную массу людей, пересекающих Средиземное море в поисках новой родины. По данным Международной организации по миграции (МОМ), входящей в структуру ООН, Италии достается почти 75% всего потока беженцев, следующих в Европу.
На фоне новых тенденций европейцам вспоминаются старые драмы. Италия и Мальта в середине июня отказались принять судно Aquarius, которое спасло 629 человек.
Для людей, помнящих историю, такое решение выглядело повтором событий 1939 года, когда лайнер «Сент-Луис» безуспешно пытался спасти от Гитлера 930 еврейских беженцев. Корабль так и не получил возможности войти в порты США и вернулся назад в Европу.
В итоге мигрантов разделили европейские страны: почти 300 пассажиров того «плавания обреченных» высадились в Великобритании, более двухсот — во Франции, остальные попали в Бельгию и Нидерланды. Словно в продолжение той истории в 2018 году Испания протянула беженцам руку помощи и приняла Aquarius.
Новые стены между странами
Недоумение европейцев вызывает политика венгерского премьер-министра Виктора Орбана. Осенью 2015 года он распорядился установить заграждения на пути пеших мигрантов с юга материка.
Страны ЕС впечатлились кольцами колючей проволоки, которыми обычно огораживают тюремные зоны. И это была та самая Венгрия, которая в 1989 году «не заметила», как сотни граждан ГДР, приехавших в страну, стали переходить венгеро-австрийскую границу, чтобы бежать от опостылевшего социализма, а потом «заметила» их и вообще демонтировала пограничные заграждения.
Тот исход стал прологом к падению Берлинской стены и объединению Европы. Теперь же Венгрия сама сооружает стены в Европе, избавившейся от границ и таможенного контроля. Ни Германия, ни Франция не могут согласиться с такой политикой Орбана.
На общеевропейском саммите 28–29 июня в Брюсселе руководителям стран ЕС будет о чем поговорить. Способны ли они принять всех устраивающее решение? Каким может это решение быть?
Вариант решения: залить все деньгами
В последнее время звучит несколько предложений: установление квот для стран Европейского союза, равномерное распределение прибывших по всем членам ЕС; продолжение финансовой помощи Турции как государству первой линии приема мигрантов, но лежащее за пределами ЕС; создание лагерей для приема тех, кто может рассчитывать на европейскую помощь в государствах-транзитерах.
Вполне вероятно и изменение Дублинского соглашения от 1990 года. Этот документ возлагает ответственность за рассмотрение вопроса о предоставлении убежища на страну, чью границу изначально пересек беженец при въезде в Евросоюз.
Еще один метод — финансовая помощь странам Северной Африки, среди которых Алжир, Египет, Ливия, Тунис, Нигер и Марокко, в обмен на сдерживание притока беженцев в ЕС. Эффективная помощь этим странам в налаживании экономики и установлении политической стабильности интересна в первую очередь Франции, для которой многие страны Африки являются бывшими колониями.
Впрочем, выиграть от подъема африканских стран могут все: в теории, если местная экономика не будет выдавливать людей на обочину, местным жителям не придется бежать в Европу в поисках лучшей жизни.
Другое дело — меры в отношении сирийских или афганских беженцев, чье будущее на родине под угрозой и выгоду от поддержки которых можно будет ощутить только по прошествии многих лет. Судя по всему, вопрос денежной помощи Сирии или Афганистану на повестке сейчас не стоит.
Почему решения не существует
Так или иначе брюссельский саммит не сможет устранить главную причину современной миграции: Европа живет лучше, чем третий мир. В условиях развития транспортных коммуникаций и стремительных информационных обменов неизбежно растет массовое желание лучше жить. В таких условиях Европа еще долго будет магнитом, притягивающим людей со всего мира.
Пример европейского устройства социальных и политических институтов вдохновляет все новые и новые сотни тысяч людей собираться в дорогу.
Что ждет континент после столь значительных трансформаций? Миграция всегда затрагивает три стороны: самого мигранта; государство, которое его отпускает, и государство, которое его принимает. Мигрантам придется менять всю привычную жизнь: учить новый язык, обретать непривычную профессию, вливаться в жизнь по новым правилам.
Государству, которое отпустило мигранта, нужно думать о собственной экономике и социальной стабильности. Если такое государство хочет продолжать существовать, то ему придется останавливать войны.
Ну а государству, которое принимает мигранта, то есть современной Европе, нужно много и упорно работать, чтобы прибывшие стали его подлинными гражданами, получили шанс стать счастливее и использовали его по назначению.