Будущее черного золота. Почему рано ставить крест на нефтяной промышленности
Глобальная энергетическая система как основа экономического развития человеческой цивилизации сегодня оказалась на перепутье, а различные силы и факторы подталкивают ее к движению в разных направлениях. Из всех движущих сил четко прослеживаются три основные: стремление снизить стоимость производства энергии, смещение акцентов в энергетической политике стран — потребителей энергии и качественное (если не количественное на сегодняшний день) развитие технологий.
Устойчивая тенденция к сокращению затрат на производство энергии наблюдается в каждом секторе энергетики уже около двух лет. Наибольшее снижение затрат на энергопроизводство приходится на секторы ветряной и солнечной энергетики. В секторе нефтепереработки снижение расходов в значительной степени обусловлено технологическими достижениями, массовым банкротством компаний — производителей сланцевой нефти и газа, использовавших дорогие технологии добычи, и резким снижением затрат на геологоразведку. В газовом секторе укреплению тенденции к снижению расходов существенно содействовали недавний ввод в эксплуатацию основных месторождений дешевого газа и относительно низкие затраты на техническое обслуживание и содержание газовых месторождений и ресурсов.
Новые акценты
В энергетической политике энергопотребляющих стран происходит смещение акцентов. Совершенно очевидно, что новая администрация США еще не закончила работу над энергетической политикой страны, однако ее общие контуры уже ясны. Основными ее принципами будут расширение системы трубопроводов для транспортировки углеводородов, открытие доступа к участкам федеральных земель для разведки запасов нефти и газа и усиление поддержки ядерной промышленности.
Остается только выяснить, окажется ли стремление администрации Трампа к возрождению угольной промышленности надежной страховкой от замедления темпов роста сланцевого сектора нефтяной промышленности или реальной попыткой сохранить уголь в качестве одного из основных источников энергии в условиях активно набирающего обороты движения к экологически ответственному использованию природных ресурсов. Аргументом в пользу последнего может стать официальный отказ США от Парижского соглашения. Пока также непонятно, как новая энергетическая политика отразится на структуре и объемах спроса и предложения источников энергии.
В остальных странах Организации экономического сотрудничества и развития (иными словами, в экономически развитых странах) энергетическая политика направлена на активное переориентирование на производство энергии из альтернативных источников. С апреля 2017 года Великобритания перестала использовать уголь для производства энергии, к тому же Франция и Великобритания поставили своей целью полную электрификацию дорожного транспорта к 2040 году. Ряд других развитых стран тоже поставили подобные, хоть и более скромные цели, соответствующие общему направлению энергетической политики ЕС.
Но последствия такой политики для окружающей среды пока что большей частью предугадать невозможно.
Самая очевидная проблема — это литий, который:
представляет собой легко воспламеняющийся и очень активный металл (в природе встречается в виде соединений, таких как карбонат лития; получение лития, пригодного для эксплуатации, требует химической обработки);
обычно встречается в мокрых солончаках на участках с недостаточным количеством воды, поэтому процесс добычи лития сопряжен с использованием большого количества воды; и здесь помимо главной проблемы — радиоактивного заражения воды в результате использования лития — возникнет необходимость решать проблемы истощения запасов и стоимости транспортировки.
Поскольку для кучного выщелачивания используются токсические химические вещества, возникает дополнительный риск их утечки и загрязнения ими почв и воды. К тому же процент литий-ионных аккумуляторов, которые сдают на переработку, даже в странах ОЭСР очень низкий и выражается однозначным числом. В большинстве случаев использованные аккумуляторы оказываются на свалке как обычный мусор.
Агентство США по защите окружающей среды (US EPA) и Европейский союз (исследование 2012 года под названием «Наука в области окружающей среды») пришли к выводу, что проблема утилизации литий-ионных аккумуляторов сильнее всего влияет на истощение запасов этого металла. К тому же технологически процесс производства литиевый аккумуляторов, как и никель-металл-гибридных, сопряжен с высоким энергопотреблением: на производство килограмма готовых аккумуляторов приходится затратить эквивалент 1,6 кг нефти.
Помимо этого, производство литиевых аккумуляторов имеет один из высочайших показателей выброса парниковых газов: 12,5 кг эквивалента CO2 на килограмм произведенных аккумуляторов. Учитывая эти факторы, электрификация дорожного транспорта, вероятно, вместо ожидаемого результата лишь перенесет загрязнение с дорог «на другой ландшафт». Побочный результат в этом случае тоже вполне предсказуем: транспорт и дальше будет зависеть от нефти и других углеводородов в качестве основных источников энергии.
С переходом на электротранспорт и увеличением количества бытовой электроники и всевозможных гаджетов возникает еще один фактор, последствия которого для окружающей среды пока не понятны: резкий рост спроса на сырье, поскольку для производства всей электроники нужны провода, процессоры и зарядные устройства. Компания Volvo первой из производителей автомобилей заявила в прошлом году, что с 2019 года все ее автомобили будут оснащены двигателями гибридного типа. Как будто в ответ на это заявление компания Volkswagen предприняла попытки монополизировать рынок кобальта в ожидании резкого роста спроса на этот металл. Спрос на литий, кобальт и медь уже увеличивается и, вполне ожидаемо, может достичь новых пиковых показателей по мере роста популярности электромобилей.
При бешеном росте потребления энергии из возобновляемых источников, таких как ветер и солнце, увеличивается потребление металлов, необходимых для производства турбин и панелей. Учитывая быстрый рост спроса на бытовую электронику, стоит серьезно задуматься над тем, хватит ли в будущем металлов и для нее.
По имеющимся оценкам, компании Volkswagen к 2025 году для производства электромобилей понадобится треть имеющихся на сегодня в мире запасов лития.
Строятся огромные заводы по производству аккумуляторов типа знаменитой Гигафабрики Илона Маска, им для производства тоже понадобится кобальт. Contemporary Amperex Technology Ltd. ищет $2 млрд для финансирования строительства мегафабрики по производству аккумуляторов в Китае, уступающей только Гигафабрике Тесла. Эта фабрика увеличит существующие мощности Contemporary Amperex Technology Ltd. в пять раз и создаст самое большое производство автомобильных аккумуляторных батарей в мире, во много раз превосходящее Теслу, китайскую BYD Co. Уоррена Баффета и южнокорейскую LG Chem Ltd.
Брэм Мертон (Bram Murton), геолог Британского национального океанографического центра, утверждает, что если к 2040 году все автомобили, ездящие по дорогам Европы, перейдут на электродвигатели и если они будут пользоваться аккумуляторами такого типа, как в Tesla третьей модели, понадобится в 28 раз больше кобальта, чем добывается на сегодняшний день. Основные разведанные запасы кобальта сосредоточены в Демократической Республике Конго и ряде других африканских стран. Но активная бесконтрольная добыча на африканском континенте грозит появлением еще одной Сахары.
Существует две технологические разработки, которые влияют и в будущем продолжат серьезно влиять на нефтяную промышленность: возрожденная технология гидроразрыва пластов в сочетании с горизонтальным бурением и существенное улучшение технологий производства аккумуляторов. Первая привела к увеличению предложения, а вторая постепенно снижает спрос. Вполне вероятно, что развитие этих технологий продолжится и будет менять будущее. Дальнейшее освоение возобновляемых источников энергии в сочетании со стремлением заменить двигатели внутреннего сгорания (ДВС) силовыми агрегатами на электричестве продолжат и дальше снижать спрос на нефть. Но! Даже в случае успешной реализации британско-французского сценария полной ликвидации транспортных средств на ДВС к 2040 году количество автомобилей на электродвигателях составит приблизительно 12% от общего количества транспортных средств всех стран мира.
Среди прочих факторов, существующих уже давно и, как правило, влияющих на спрос и предложение энергии (а также углеводородов как ее основного источника), следует отметить рост населения, экономический рост, политические события, погодные условия, социальную напряженность в странах — производителях нефти. И это далеко не все. Отличие на сегодня заключается в стремлении диверсифицировать источники энергии и постепенно отойти от угля и углеводородов за счет применения технологических достижений и регуляторных механизмов.
При этом зрелость мировой нефтеиндустрии означает, что любое значительное изменение требует серьезных усилий или наличия у новых товаров и технологий существенных преимуществ, благодаря которым они смогут успешно конкурировать с используемыми сейчас. Иными словами, технологии приведут к медленной эволюции нефтяного сектора, а не к взрывным революционным изменениям.
Углеводородный прогноз
Без кардинальных прорывов в области технологий производства энергии углеводородный сектор неизбежно будет оставаться основным источником производства энергии, при этом уровень спроса на 2018–2040 годы сохранится на прогнозированном показателе: 100 млн баррелей нефтяного эквивалента в день. Верно и то, что возобновляемые источники энергии будут расти самыми высокими темпами, на уровне 7%, но даже при столь высоком показателе роста на них к 2040 году будут приходиться не более 7% (по оценкам ОПЕК — 5,4%) всей производимой в мире энергии.
Основной сдвиг может произойти в секторе углеводородов при увеличении доли газа до приблизительно 25%. Такой сдвиг вызван коммодитизацией газа, меньшим вредом газа для окружающей среды, а открытие новых газовых участков и резервов почти сравняли газ по доступности и безопасности с нефтью, что ведет к увеличению его доли в общем предложении энергоносителей. Кроме того, регуляторные механизмы замены угля будут способствовать увеличению спроса на углеводороды в целом и на газ в частности, поскольку конструкция большинства современных электростанций позволяет легко и быстро перейти с угля на газ.
В 2017 году нефть составила около 34% всех потребляемых в мире энергоносителей. В 2017 году мировой спрос на нефть вырос на 1,4 млн баррелей в день, до 96,8 млн баррелей в день, вследствие чего цены на сырую нефть в течение года продемонстрировали дальнейший рост. Но даже при столь солидном росте спроса доля нефти в общем предложении энергоносителей не останется на прежнем уровне. Прогнозы по снижению доли нефти к 2040 году варьируются; приводятся разные цифры: от одной трети до чуть более одной четверти. При этом все прогнозы основаны на предположении, что и США, Индия и Китай (за счет которых на сегодня мировой спрос на нефть вырос на 56% за 2016–2017 годы) будут стимулировать развитие других источников энергии и продолжат соблюдать различные обязательства по предотвращению загрязнений окружающей среды (подобных обязательствам в рамках Парижского соглашения). Но на сегодня ни США, ни Китай не проявляют никакого интереса в этом направлении.
США активно пропагандируют добычу сланцевой нефти, благодаря которой Америка к 2022 году планирует превратиться в чистого экспортера. Стремление администрации Трампа к выходу из Парижского соглашения может в долгосрочной перспективе подталкивать рост спроса на нефть, в результате чего ее доля в общем предложении энергоносителей к 2040 году возрастет.
В то время как события, связанные с добычей нефти, широко освещаются и оцениваются, значительно меньше внимания уделяется грандиозному падению потребления нефти в США по сравнению как с недавними показателями, так и с последними прогнозами; это один из наибольших сюрпризов, преподнесенных мировым рынком нефти за последние годы. Оказалось, что в 2017 году США потребляли меньше нефти, чем в 1997 году, хотя экономика выросла за этот период почти на 50%.
Выравнивание потребления нефти в США оказалось по большей части неожиданным. В 2003 году Управление по информации в области энергетики при Министерстве энергетики США прогнозировало на ближайшие два десятилетия неуклонный рост потребления нефти в среднем на 1,8% в год. Предрекалось увеличение потребления нефти к 2025 году на 47% по сравнению с 2003 годом. Показатели разработок нефтяных месторождений и нефтедобычи основывались, главным образом, именно на этих прогнозах, поэтому низкое потребление как раз и стало одним из факторов, которые привели к краху нефтяного рынка в 2013–2014 годах.
Топливо и потребности
Удивительно, что снижение уровня потребления нефти наблюдается практически только в Америке и не коснулось других стран. Однако прогнозы спроса (и соответствующие прогнозы по добыче) в этот период основывались на предположении о том, что в США спрос будет и дальше расти. Обвал цен на нефть в 2013–2015 годах объясняется отчасти тем, что данную тенденцию не заметили, и поэтому не было предпринято соответствующих мер; ожидается, что после корректировок 2015–2017 годов мы увидим некоторый скромный рост на уровне средневзвешенного показателя экономического роста.
В США на транспорт приходится 80–90% от общего объема потребления нефти в 2017 году и (по прогнозам) в 2025 году. Остальная часть потребляется промышленностью: 20% в 2017 году и 7% в 2025 году, при этом на коммунальный и коммерческий сектор приходится в общем 4% в каждый из указанных годов. И хотя в остальных секторах в процентном соотношении наблюдались такие же сюрпризы по потреблению, как и в транспортном, поскольку они потребляют значительно меньше нефти, их показатели не влияют на общую картину.
Изменения модели пользования американцами автотранспортом и повышение эффективности топлива больше всего влияют на снижение потребления ископаемого топлива. Есть еще два фактора, которые способствовали более экономному потреблению автомобильного топлива:
стандарты эффективного использования топлива;
более высокие цены на бензин, чем ожидалось.
Стандарты эффективного использования топлива объясняют до 50% увеличения экономии топлива в период с 2007 до 2017 года; и по мере ужесточения этих норм показатель будет и дальше увеличиваться. Высокие цены на бензин по сравнению с 2003 годом объясняют на сегодня минимум 17% увеличения экономии топлива.
Причины снижения спроса
По новым аналитическим данным, которые приводит Совет экономических консультантов при президенте США, основные изменения в траектории пробега (в милях) объясняются изменениями демографического характера, такими как старение населения и выход на пенсию поколения беби-бумеров, а также изменениями экономических переменных: уровня доходов, занятости и цен на бензин (Совет экономических консультантов, 2015 год).
Имеются также свидетельства того, что влияние демографических факторов на количество пройденных миль тоже меняется. Так, например, люди в возрасте до 40 лет наездили в 2009 году на 5% меньше, чем те, кому было до 40 лет в 1990 году. Поскольку демографические и экономические факторы прогнозировать проще, чем изменения под их влиянием, значение этих изменений представляет собой проблему для прогнозирования будущего уровня потребления нефти.
Если документировать удивительное снижение потребления нефти в США как в абсолютном выражении, так и по сравнению с последними прогнозами, становится ясно, что как раз в транспортном секторе наблюдаются неожиданные отличия между прогнозами по потреблению нефти и реальными данными, а также между прошлыми и недавними прогнозами. Показатель пробега транспортных средств (в милях) имеет большое значение для транспортного сектора, но увеличивающаяся экономия топлива (читай: снижение уровня потребления топлива) имеет большее значение.
В период с 2003 по 2014 год цены на бензин объясняют увеличение экономии топлива в секторе легковых автомобилей. Но ужесточение норм экономии топлива будет все сильнее влиять на экономию топлива в целом как для легковых, так и для грузовых автомобилей. На грузовой транспорт приходится одна пятая общего потребления топлива в транспортном секторе, и это самый быстрорастущий компонент транспортного сектора. Объявленные администрацией президента США новые нормы экономии топлива для грузового транспорта снизят фактический уровень потребления в транспортном сектора даже по сравнению с прогнозами на 2025 год, в которых эти новые нормы не учитывались.
Потребности США и Китая
Застой спроса на нефть в США вряд ли сдвинет Америку в обозримом будущем с позиции второго по величине потребителя нефти в мире. По прогнозам ОПЕК, Китай к 2040 году догонит Америку в качестве крупнейшего потребителя нефти, но уровень потребления нефти Китаем составит к этому времени около 22% от общего предложения нефти, и страна сохранит лидирующие позиции по этому показателю. Совершенно очевидно, что и при Обаме, и при Трампе администрация президента стремится минимизировать зависимость США от импортной нефти, снимая для этого все ограничения на разработку сланцевой нефти и поддерживая ее производителей (что наблюдалось во время недавнего кризиса цен). Но при этом запасы американской сланцевой нефти по большей части недоразведаны и пока незначительны. Несмотря на недавно открытые новые технологии добычи, сохраняется высокий уровень расходов на добычу. В результате такой политики изменяются модели экспорта нефти и маршруты ее транспортировки, поскольку основная часть потребления нефти к 2040 году будет приходиться на развивающиеся страны.
Требования по основным капиталовложениям, отсутствие инфраструктуры и высокая стоимость производства альтернативной энергии обеспечат ископаемому топливу в обозримом будущем роль основной движущей силы экономического роста развивающихся стран. Постепенное свертывание использования угля будет уравновешиваться попытками регулятора уменьшить зависимость от нефти. Сланцевая нефть и нефтяные пески будут умеренно влиять на географию потребления и еще меньше на механизм формирования цен на нефть.
Изменение моделей потребления нефти повлияет на ценообразование и механизмы торговли. Не исключено, что мы станем свидетелями новых вызовов существующему на сегодня доминированию семи крупнейших трейдеров и «отвязке» цен на нефть от сортов Brent и WTI в качестве эталонов, поскольку объемы их добычи будут падать по сравнению с объемами добычи нефти, цены на которые привязаны к ценам на Brent и WTI.
В общем и целом в мировом нефтяном секторе, похоже, наступает самый глубокий переходный период с тех пор, как в конце 1960-х сформировался его сегодняшний облик. Пока неясно, что он будет представлять собой к 2040 году, но совершенно очевидно, что предрекать ему гибель еще рано.