28 февраля Стокгольмский арбитраж обнародовал вердикт по разбирательству между «Газпромом» и «Нафтогазом» по договору о газовом транзите через Украину. Однако вместо того, чтобы позволить компаниям начать отношения с «чистого листа», решение арбитража только повысило градус противостояния между Москвой и Киевом по газовому вопросу.
Сложившуюся ситуацию следует рассматривать в более широком контексте. До сих пор сохраняется большая неопределенность по «Северному потоку — 2» и возможности сохранения транзита через Украину в случае его реализации. Очевидно, что спокойные и прагматичные переговоры в интересах обеих сторон и Европы, зависимость которой от российского газа в обозримом будущем сохранится. «Газпром» и «Нафтогаз» в итоге подтвердили желание провести переговоры до конца марта, несмотря на высказанные в довольно резкой манере обвинения, которыми Москва и Киев обменялись после обнародования решения. Это дает надежду на то, что в итоге компромисс будет найден. Однако учитывая опыт предыдущих лет, достичь его будет очень сложно — обе стороны чувствуют себя в своем праве. Кроме того, ситуацию осложняет отсутствие в Европе единой точки зрения по «Северному потоку — 2», а переговоры без увязки с будущим этого проекта с большой степенью вероятности обречены на провал.
Несчастливые контракты
Десятилетние контракты на поставку и транзит газа, подписанные президентом России Владимиром Путным и тогдашним премьер-министром Украины Юлией Тимошенко в начале 2009 года, оказались миной замедленного действия. Казалось, что они помогут обеспечить бесперебойную поставку и транзит газа через Украину — ранее сторонам приходилось продлевать контракты ежегодно, что дважды приводило к серьезным разногласиям, в начале 2006 и 2009 годов, когда «Газпром» прекращал поставки газа в страну, а Киеву ничего не оставалось, как отбирать газ из объемов, предназначенных для экспорта.
Невыгодность подписанных контрактов для «Нафтогаза» стала очевидна в 2011 году, когда цены на нефть превысили $100 за баррель, а транзит через Украину упал в связи с вводом в эксплуатацию «Северного потока — 1». Цены на газ были привязаны к ценам на нефтепродукты. Кроме того, в соответствии с контрактами Украина должна была закупать у России минимум 42 млрд кубометров газа в год, что превышало ее потребности в импорте (так называемое условие «бери или плати»). Минимальных же объемов, которые «Газпром» должен был прокачивать через Украину («качай или плати»), предусмотрено не было, поэтому выручка за транзит газа стала сокращаться. В августе 2011 года Тимошенко была арестована и находилась в тюрьме до момента отстранения от власти Виктора Януковича в феврале 2014 года.
В июне 2014 года после присоединения Крыма к России и последовавшего за этим геополитического кризиса «Газпром» и «Нафтогаз» подали в Стокгольмский арбитраж встречные иски на десятки миллиардов долларов. «Нафтогаз» требовал от «Газпрома» изменения условий транзита, а «Газпром» — оплатить счета за газ в соответствии с условием «бери или плати». Для того чтобы снизить закупочную цену и в целом зависимость от «Газпрома», «Нафтогаз» начал закупать газ у европейских трейдеров по реверсной схеме из Европы и прекратил закупки напрямую у «Газпрома» в ноябре 2015 года.
Решения Стокгольмского арбитража, озвученные в декабре и феврале, можно резюмировать следующим образом: условие «бери и плати» по поставкам газа было уменьшено до комфортных для Киева 4 млрд кубоментров газа в год, при этом цена на газ была привязана к европейской спотовой цене. Однако «Нафтогаз» должен доплатить около $2 млрд и проценты за газ, поставленный «Газпромом» в 2013-2014 годах. Также ретроспективно были изменены условия транзитного договора: было введено условие «качай или плати» на 110 млрд кубометров в год (в 2017 году «Газпром» осуществил прокачку 93 млрд кубометров), в соответствии с которым «Газпром» должен доплатить «Нафтогазу» около $4,6 млрд. Таким образом, после зачета встречных требований «Газпром» остался должен «Нафтогазу» около $2,6 млрд.
Нервные решения
Решение арбитража стало большой неожиданностью как для Москвы, так и для Киева. Большинство аналитиков, в том числе и Fitch Ratings, считали, что наиболее вероятным сценарием будет полный зачет взаимных требований. Реакция Москвы непосредственно после оглашения решения оказалась резкой. «Газпром» заявил о том, что отказывается поставлять в Украину газ, вопреки декабрьскому решению арбитража и несмотря на аномально холодную для этого времени года погоду, и приступает к процедуре расторжения обоих контрактов — и на поставку, и на транзит газа. Также «Газпром» заявил о своем несогласии с решением арбитража и о намерении подать соответствующую апелляцию до конца марта. «Нафтогаз», в свою очередь, напомнил «Газпрому» о штрафах, которые нужно будет заплатить за задержку с выплатой $2,6 млрд, и заявил о намерениях взыскать сумму, инициировав арест активов «Газпрома» не только в Украине, но и по всему миру, если потребуется.
Казалось, что ситуация стала неуправляемой, и это вызвало большую озабоченность в Европе, особенно на фоне нетипичных для Центральной Европы снега и минусовых температур. Второго марта Еврокомиссия призвала «Газпром» и «Нафтогаз» как можно скорее урегулировать вопрос с поставками и транзитом газа.
Москва нервно отреагировала на решение арбитража. Безусловное признание долга перед Киевом с точки зрения Москвы означало бы капитуляцию в газовом противостоянии. Этого Кремль допустить не мог, особенно перед президентскими выборами, поэтому, вероятно, и пошел на обострение ситуации.
Избежать ареста активов
Шансов на пересмотр арбитражных решений, судя по всему, не так много. Решение арбитража является окончательным и не подлежит обжалованию по существу, их можно оспорить лишь по процедурным моментам. Если стороны не договорятся и «Газпром» будет настаивать на разрыве газовых контрактов, неизбежно новое судебное разбирательство, но вряд ли его предметом станет уже принятое решение. Более того, по словам главы «Газпрома» Алексея Миллера, новое разбирательство растянется на полтора-два года. Учитывая, что оба контракта заканчиваются в конце 2019 года, они скорее всего продолжат действовать до момента истечения.
Ответная реакция Киева на действия Москвы выглядит довольно последовательной и логичной. Есть решение арбитража, и оно должно выполняться. Если «Газпром» не хочет выплачивать компенсацию, то «Нафтогаз» оставляет за собой право обращаться в национальные суды и требовать ареста имущества «Газпрома». Такие решения, как правило, национальными судами принимаются довольно быстро, в течение нескольких месяцев.
Однако Киев не может не понимать, что арест имущества «Газпрома» за рубежом привел бы к существенной эскалации конфликта и был бы крайне болезненно воспринят в России. Реакция Москвы в таком случае могла бы стать очень резкой. В интересах обеих сторон, а также Европы найти решение, позволяющее избежать необходимости проводить такие аресты.
В соответствии с действующими контрактами у сторон есть 45 дней на разрешение всех разногласий, связанных с вопросом транзита, и 30 дней — по поставкам газа. При отсутствии консенсуса вопрос будет вновь рассматривать Стокгольмский арбитраж. «Нафтогаз» уже подтвердил, что готов участвовать в переговорах с «Газпромом», однако не согласен на разрыв контрактов.
Учитывая разницу в позициях, сторонам будет очень сложно договориться. Более того, по-хорошему переговоры надо вести с привлечение третьей стороны — Еврокомиссии, и сразу по всему комплексу вопросов, в том числе «Северному потоку — 2» и возможности сохранения части транзита через Украину после проекта. Однако Москва в лице министра энергетики Александра Новака уже заявила, что трехсторонних переговоров в формате Россия — Украина — ЕС по газовому вопросу не планируется, это дело компаний.
Нужен ли «Газпрому» транзит через Украину
Несмотря на периодически звучащие заявления «Газпрома» о том, что он хочет отказаться от транзита газа через Украину после строительства новых газопроводов, дополнительные мощности по транспортировке газа российской монополии не помешали бы. 2017 год стал рекордным для «Газпрома» с точки зрения объема поставок газа в Европу — доля рынка российской компании достигла 35%, и «Газпром» не исключает ее роста в дальнейшем. В 2017 году прокачка «Газпрома» через Украину составила 93 млрд кубометров, что на 6,5 млрд кубометров больше, чему суммарная мощность «Северного потока — 2» (55 млрд кубометров) и двух ниток «Турецкого потока» (31,5 млрд кубометров).
Другой вопрос, что в случае запуска «Северного потока — 2» «Газпрому» окажутся не нужны 110 млрд кубометров, которые зафиксированы в февральском решении арбитража. Но при этом желательно сохранить возможность прокачки 30-40 млрд кубометров газа в год, особенно на перспективу. После 2020-2022 годов ожидаемый избыток сжиженного природного газа (СПГ), связанный с запуском новых проектов в Австралии и США, может смениться дефицитом, а собственная добыча в Европе продолжит падать, и в этих условиях у «Газпрома» есть неплохие шансы увеличить поставки в Европу, особенно с учетом избыточных добычных мощностей и относительно низких издержек по добыче и доставке газа.
«Северный поток — 2» и его последствия
«Газпром» намеревается запустить «Северный поток — 2» до конца 2019 года, что позволило бы сильно сократить прокачку газа через Украину или исключить ее из транзита (хотя и жертвуя возможностью нарастить поставки газа в Европу в будущем). Германия, ключевой покупатель российского газа, а также Австрия последовательно поддерживают проект, в то время как страны Восточной Европы, в том числе Польша, Словакия и страны Балтии, являются его не менее последовательными критиками. Строительство морской части пока не началось, поэтому довольно вероятно, что сроки реализации проекта сдвинутся на 2020-2021 годы. Но у противников проекта и Еврокомиссии нет реальных рычагов для того, чтобы наложить на проект вето. Учитывая поддержку Германии, вероятно, что проект все же будет реализован.
Заинтересованность Германии в «Северном потоке — 2» понять легко: страна является ключевым покупателем российского газа и после запуска газопровода получит возможность закупать газ в России по еще более низкой цене, экономя на транзитных платежах. Что касается Украины, то в случае прекращения транзита и поставок газа в страну со стороны «Газпрома» «Нафтогаз» сможет закупать газ только из Европы, который с учетом транспортного плеча станет существенно дороже, чем сейчас.
Понимая это, Украина пытается перейти на самообеспечение. В планах «Нафтогаза» нарастить добычу природного газа внутри страны с 16 млрд кубометров в 2017 году до 20 млрд кубометров в 2020-м (стратегия 20/20). Еще около 7 млрд кубометров газа в год должны будут добывать независимые производители (сегодня около 5 млрд кубометров). В 2017 году потребление газа в Украине составило 33 млрд кубометров, то есть потребность в импорте пока составляет 10-15 млрд кубометров в год. При интенсификации добычи Украина едва ли сможет полностью обеспечивать себя газом к 2020 году, однако возможным будет сокращение потребности в импорте до 5-10 млрд кубометров. Сокращение потребностей в импорте также позволило бы Украине частично компенсировать потенциально выпадающие доходы от транзита (более $2 млрд в год).
В целом, «Северный поток — 2» сейчас вызывает двойственные чувства в Европе. С одной стороны, есть понимание, что зависимость Европы от российского газа не исчезнет, а энергетическая безопасность подразумевает наличие дополнительных транзитных мощностей. Но Европа не хочет становиться заложником непростых отношений между Россией и Украиной: еще свежи воспоминания о сокращении поставок газа в начале 2006 и в 2009 годах. С другой стороны, Европа хотела бы поддержать Украину, поскольку в случае прекращения транзита зависимость от импорта из России может существенно вырасти. Есть опасения, что после строительства «Северного потока — 2» российский газ для некоторых стран Восточной Европы станет более дорогим из-за увеличения транспортного плеча.
Как найти выход
Разрубить узел противоречий между Москвой и Киевом будет крайне сложно. Идеальным вариантом будет начало переговоров при посредничестве Еврокомиссии, включающие широкий круг вопросов, в том числе и строительство «Северного потока — 2».
Если исходить из неизбежности строительства «Северного пока — 2», то наилучший сценарий, при котором все стороны смогли бы сохранить лицо, выглядит так. Еврокомиссия перестает сопротивляться строительству «Северного потока — 2» и в то же самое время получает гарантии, что через Украину будет прокачиваться не менее 30-40 млрд кубометров газа в год. Эти объемы должны быть зафиксированы в новом долгосрочном договоре между Россией и Украиной, при этом Евросоюз может выступить гарантом его выполнения. Что касается $2,6 млрд штрафа, то «Газпрому», вероятно, придется их выплачивать, но в пакете с предоставлением «зеленого света» для «Северного потока — 2». Москва, вероятно, сочтет такой вариант вполне приемлемым.
Вероятно, ситуация окажется намного более сложной, чем предложенные решения. У стран ЕС нет единого мнения по поводу «Северного потока — 2», и непонятно, кто в ЕС может быть уполномочен вести такие переговоры: у Еврокомиссии нет соответствующего мандата. Кроме того, Украина сейчас крайне неохотно будет идти на любые уступки с учетом скорого начала предвыборной кампании: в марте 2019 года в стране пройдут президентские, а в октябре — парламентские выборы. Любые решения по газовому вопросу могут либо добавить, либо отнять политические очки у действующей власти.