На днях Госдума отвергла законопроект о либерализации экспорта сжиженного природного газа (СПГ). Сейчас правом на экспорт обладают компании, в лицензиях на месторождения которых по состоянию на 1 января 2013 года содержались обязательства по постройке СПГ-завода или отправке добываемого газа на сжижение. Документ, внесенный еще четыре года назад, сдвигал эту дату на 1 июля 2014 года — это позволило бы экспортировать газ не только «Газпрому», «Новатэку» и «Роснефти», но и группе «Аллтек», которая с 2009 года планировала реализовать проект «Печора СПГ» на базе Кумжинского и Коровинского месторождений Ненецкого автономного округа.
Однако профильный комитет парламента в своем отзыве указал, что трубопроводные поставки газа выгоднее для бюджета, чем экспорт СПГ, для которого установлены нулевые пошлины. В этой связи депутаты отклонили законопроект без какого-либо обсуждения, в рамках расчистки законодательных завалов от предыдущих созывов.
«Газпром» не спешит развивать рынок СПГ. В 2016 году компания купила лицензии на Лаявожское и Вайнейвисское месторождения, за счет которых мощность «Печоры СПГ» могла вырасти с 4 млн до 8 млн т сжиженного газа, притом что у монополии нет трубопроводной инфраструктуры для вывода их ресурсов на рынок.
Другим примером является спор «Газпрома» и «Роснефти» вокруг доступа к трубопроводной инфраструктуре Sakhalin Energy, за счет которой «Роснефть» хотела удешевить доставку сырья с месторождений проекта «Сахалин-1» для планируемого с ExxonMobil завода на юге Сахалина (проект «Дальневосточный СПГ»): добиться этого можно с помощью строительства второй нитки действующего газопровода «Сахалина-2», однако сперва на это нужно получить согласие «Газпрома» — к обсуждению такого решения монополия не приступала всерьез.
При этом сам «Газпром» не смог довести до конца ни один из СПГ-проектов, анонсированных за последние почти 10 лет. Строительство третьей очереди СПГ-завода «Сахалина-2» осложнено проблемами с ресурсной базой, роль которой должно было выполнять Южно-Киринское месторождение шельфа Охотского моря, но осваивать его невозможно без комплексов для глубоководной добычи, поставки которых попали под санкции в августе в 2015 года.
Санкции затронули и Газпромбанк, который должен был привлекать финансирование для проекта «Балтийский СПГ», заявленного «Газпромом» в 2013 году, но пока остающегося лишь на бумаге. Не был реализован и «Штокмановский СПГ», правда, не из-за санкций, а из-за падения сырьевых цен и сланцевой революции, вследствие чего дорогостоящий арктический проект не только стал нерентабельным, но и потерял рынок сбыта. Еще один проект, «Владивосток СПГ», в 2015 году был заморожен: в прошлом году «Газпром» его реанимировал, снизив проектную мощность с 10 млн до 1,6 млн т, однако сроки его реализации остаются неопределенными.
В этих условиях правительству целесообразно полностью либерализовать экспорт СПГ, чтобы доступ к нему получили любые компании, способные реализовывать проекты без господдержки. Речь идет не только о крупно-, но и о малотоннажных проектах, ориентированных на производство СПГ для судоходных компаний, работающих в Северном и Балтийском морях, где с 2015 года запрещено использование мазута в качестве топлива. К числу последних относится, в частности, завод компании «СПГ-Горская», которая для поставок за рубеж планирует прибегнуть к посредничеству «Газпрома» и «Роснефти». Возможность получения экспортной выручки повысит привлекательность и тех СПГ-проектов, что предназначены для газификации российских регионов, отдаленных от магистральных газопроводов, — сейчас такие проекты в силу низкой рентабельности ведет лишь «Газпром газэнергосеть».
Снятие ограничений на экспорт позволит России увеличить долю на мировом рынке СПГ, даже несмотря на его прогнозируемое затоваривание: так, по оценке Международного энергетического агентства, к 2022 году мощности по сжижению газа более чем на треть превысят потребление (650 млрд кубометров против 460 млрд кубометров). На практике этот прогноз может не оправдаться, поскольку на мировом рынке появляются новые покупатели, из-за чего спрос растет быстрее ожиданий. К примеру, Бразилия, Мексика и Аргентина в 2016 году начали закупать СПГ у США. В свою очередь, Китай в 2017 году увеличил импорт СПГ более чем на 50% (до 38 млн т, согласно данным Thomson Reuters Eikon), став вторым после Японии крупнейшим потребителем сжиженного газа в мире. На этом фоне не выглядят большим преувеличением слова исполнительного директора Shell Бена ван Бердена, в начале февраля заявившего, что переизбытка СПГ нет (цитата по сайту Royal Dutch Shell).
Однако заставит ли это правительство разрешить экспорт компаниям, не входящим в большую нефтегазовую тройку («Газпром», «Новатэк», «Роснефть»), вопрос открытый.