Одиночество Путина. Почему президент может пойти на выборы самовыдвиженцем

Слухи о том, что Владимир Путин пойдет на выборы в качестве самовыдвиженца, вполне логичны. Сонмища пиарщиков, кормившихся на выборах разных уровней, прекрасно понимают, что их единственная «технология» — это сам Путин. И абсолютно святая вера в мощь этой «технологии» неожиданным образом проявилась тогда, когда на высочайший прием в Кремле прибыла мадам Ле Пен: вероятно, всерьез считалось, что пара-тройка снимков кандидата от ультраправых вместе с российским президентом поднимут ее рейтинг внутри Франции. Именно в такой логике совместное фото с Путиным, как правило, подзаряжает популярность какого-нибудь российского губернатора…

Бренд «Путин», который в глазах существенного числа россиян стал синонимичен бренду «Россия», лишь отягощается от его связи с партией «Единая Россия», правительством, даже ОНФ. Путин одинок, как поздний Сталин. Ему уже не нужны лишние обременения: ослабевший премьер — это лишний груз для рейтинга, невнятная «ЕР» переходит для него в статус чемодана без ручки, разного рода микротехнологии со всякими там молодежными лагерями на озерах, конечно, важны, но уже менее существенны.

Просто есть безальтернативный «Путин», парящий в небе, как аэростат, отбрасывающий тень на всю Россию. Вот и вся технология. Содержательных идей у власти, кроме идефикс самосохранения у кормила на долгие годы, нет, технологии устаревают, «Путин» — сам себе бренд. И почему бы окончательно освободившемуся от обременений политику Путину не пойти на выборы самовыдвиженцем, обратившись к народу за поддержкой через головы элит и институтов, имитационный характер которых не является для него секретом. И он нужен им больше, чем они ему.

Острая фаза посткрымской эйфории, поднявшая все лодки (рост популярности практически всех государственных и окологосударственных структур после взятия Крыма), прошла. В некоторых лодках — пробоины и они тонут. В принципе, Путину достаточно взять в будущую Россию-2018-2024 лояльную протокольно-охранную бюрократию, которая не может ему «тыкать» и дискредитировать его каждый день своими яхтами и виллами. Критически важны — ФСБ и другие спецслужбы, армия и РПЦ. Ну, еще министерство иностранных дел. То есть, структуры, которые в глазах россиян являются защитниками интересов России. Органы, отвечающие за безопасность и веру в чудо. В этом контексте ФСБ защищает от внутренних врагов, МИД — от внешних, армия — от всех сразу, а РПЦ заменяет социальное государство — кормит народ ожиданием чудес, предлагая ему вместо производительности труда повышать человеко-часы постов и молитв. Это такое социальное иждивенчество, но нынешняя власть сама последовательно доводила провластное большинство до такого «овощного» состояния — чтобы управлять легче было. Да, ну и конечно, президент совершенно не против, чтобы либералы-лоялисты балансировали ему бюджет и проводили сдержанную денежно-кредитную политику — чтобы макрорамка экономического существования хотя бы не обваливалась.

Вот, собственно, и вся конструкция. Так сказать, «правящая», так сказать, «партия» пусть существует, но совершенно необязательно в такой ситуации от нее выдвигаться.

Считается, что сразу после инаугурации-2018 Владимир Путин автоматически становится хромой уткой. Это его последний срок, а значит, элиты с напряжением охотника, следящего за взлетающим вальдшнепом, будут наблюдать за тем, на кого бы поставить в 2024 году и выбирать момент, когда стоит перестать поддерживать благосостояние и даже безопасность действующего президента. Но пока Путин сам не скажет, что он — хромая утка, и четко не обозначит механизм передачи (или не передачи) власти, никто в элитах и пальцем не пошевелит, чтобы сколотить новый альянс на новой основе — это слишком опасно. А вдруг начальник никуда не уйдет? Так что весь «птичий двор» (по выражению Глеба Павловского) — при всей взаимной нелюбви одних птиц к другим — пока предпочтет консервативную стратегию внимательного, но спокойного ожидания.

Вызовы протестного движения, экономической депрессии, социальной деградации серьезны. Внятных ответов на них нет. Но поэтому-то модель «Путин — самовыдвиженец и кандидат народа» — единственное, что можно предъявить в ходе президентской кампании. Обо всем остальном они там, наверху, подумают уже после 2018 года.