Прозрачность и закон
Убыток, по мнению истцов, образовался в результате реорганизации «Башнефти» в 2010-2014 годах и складывается из трех частей: 57,2 млрд рублей — за «утрату» 49,4% акций «Система-Инвест» (обменяны «Системой» на акции «Башнефти»), 37 млрд рублей — списанный долг «Система-Инвест» перед «Башнефтью», 12,5 млрд рублей — погашение 3,9% акций «Башнефти», выкупленных у миноритариев.
Насколько можно судить из иска и иной публично доступной информации, исковые требования подкреплены весьма жесткими формулировками: акционеры «не могли не знать» о проверках следственных органов, «выводили» активы «преднамеренно», «предвидели» неизбежность изъятия акций «Башнефти». Для человека, разбирающегося в корпоративном праве, такие аргументы выглядят весьма спорно. Разберем основные претензии.
- «Утрата» 49,4% акций «Система-Инвест»
Вряд ли акции можно назвать утраченными, если по обоюдному согласию, с одобрения акционеров и на основании законной независимой оценки происходит взаимовыгодный обмен ими. Как мы знаем, за 49,4% в «Система-Инвест» «Башнефть» получила 16,8% собственных акций. Приобретение компанией собственных акций является мировой корпоративной практикой. В России мы также знаем массу подобных примеров («Новатэк», «Норильский никель», «Уралкалий», ВТБ и др).
В целом в результате приведения в порядок акционерной структуры и выделения непрофильных активов стоимость «Башнефти» на рынке существенно выросла, об этом свидетельствуют котировки ее акций после завершения реорганизации (+23,8%).
- Списание долга «Система-Инвест» перед «Башнефтью»
Что касается списания долга, то он, по всей видимости, происходил по разделительному балансу, как это обычно бывает в случае реорганизации. Все активы и пассивы, включая долги, делятся пропорционально между реорганизуемыми компаниями в строгом соответствии с их долями. Как сообщала «Система», данные разделительных балансов полностью подтверждены независимыми оценщиками и налоговой службой РФ.
- Погашение 3,9% акций «Башнефти»
Ну и наконец, погашение казначейских акций. В вину «Системе» вменяется погашение этих акций в противовес продаже. Действительно, почему бы их было не продать? Но можно поставить вопрос и по-иному, а почему бы и не погасить? Это два одинаково законных сценария в подобной ситуации. Погашение собственных акций является стандартным действием, предусмотренным законом «Об акционерных обществах», которое широко применяется в российской и международной корпоративных практиках. Погашение акций не противоречит интересам самой компании. Напротив, компания уменьшает дивидендные выплаты на суммы, причитающиеся на погашаемые акции, а также сохраняет право на повторный выпуск акций, что позволяет привлекать в компанию средства с премией на рост курсовой стоимости акций.
Довольно странно думать, что «Система» с помощью реорганизации пыталась нанести ущерб «Башнефти», которой сама же и владела. Действия «Системы» были направлены на оптимизацию акционерной структуры и повышение ее прозрачности. Это было необходимо перед размещением акций — SPO. Компания должна была стать более открытой, с простой структурой собственности, не перегруженной перекрестным владением активами, с прозрачным балансом, понятным потенциальным инвесторам. Для этого «Система» использовала классические, знакомые всем публичным обществам корпоративные процедуры: выделила проблемные или непрофильные активы, упростила структуру собственности.
Кто и кому нанес ущерб
После завершения реорганизации, как уже отмечалось выше, акции «Башнефти» показали существенный рост — обыкновенные подорожали на 23,8%, привилегированные – на 18%, капитализация компании значительно выросла. Это реальный экономический эффект от действий, в которых «Систему» сейчас и обвиняют. Далее к «Системе» возникли правовые претензии со стороны государства, корень которых, как мы помним, лежал, скорее, в исторической плоскости. Теперь новые иски – и опять про дела минувших дней. В результате акции «Системы» рухнули на 37%, компанию продолжает лихорадить. И это тоже реальный экономический эффект, только в отличие от реорганизации «Башнефти» — отрицательный.
Я придерживаюсь мнения, что судебный процесс, о котором идет речь, ухудшит и без того неблагоприятный деловой климат в России. Это четкий негативный сигнал бизнесу и инвесторам, которые все больше сомневаются в реальной неприкосновенности собственности в России и наличии нормальной правовой определенности. Те действия, которые считаются правомерными в деловой практике, в рамках данного дела рассматриваются чуть ли не как преступление и гражданско-правовое нарушение.
Если иск будет удовлетворен, это позволит отрыть ящик Пандоры, спровоцирует множество конфликтов между старыми и новыми собственниками. В том случае, если суд согласится с рядом позиций истца, в частности с тем, что новый собственник может оспаривать подобные действия предыдущего, это может стать прецедентом. Но думаю, что уже и сейчас в некоторых компаниях, ранее приобретенных «Роснефтью», прежние акционеры серьезно задумываются о том, не будут ли они следующими после «Системы», не будут ли предъявлены и им аналогичные претензии. Мне представляется нелогичным и неправильным спустя три года оспаривать гражданско-правовые сделки на том лишь основании, что новый собственник имеет другое мнение по поводу экономической стратегии компании.
Запрыгнуть в последний вагон
Помимо всего прочего, в иске «Роснефти» и «Башнефти», по моему мнению, допущены нарушения норм права: в частности, истцом пропущен срок исковой давности. Обычно это служит основанием для отказа в исковых требованиях. Так, по всей видимости, и должно произойти.
Вместе с тем кажутся весьма странными суетливые действия «Роснефти» при подаче исков: сначала иск подан в арбитраж Москвы, а уже на следующий день идентичный иск направлен в арбитраж Башкирской Республики. Эта странная юридическая схема точно противоречит нормальной деловой практике и уж точно не к лицу такой большой и уважаемой компании, как «Роснефть». Можно предположить, что целью подобных действий является попытка выбора более удобной для истца подсудности. В результате подобных «многоходовок» судебная система загружается «задвоенными» исками, что, конечно, недопустимо.