Реюньон. Кусок Франции прямо в тропиках
При легком океанском бризе, на виду у заставленного белыми лежаками роскошного песчаного пляжа, мы едва не утопли один за другим. Сначала я обнаружил собственную жену Варю выбирающейся из пены прибоя на подгибающихся ногах, бледную, задыхающуюся и явно чем-то испуганную, хотя и повторяющую «все в порядке, все нормально» в ответ на наши встревоженные расспросы. Потом сам выползал из воды чуть ли не на четвереньках и еще с полчаса лежал плашмя на песке, отдуваясь и унимая дикое сердцебиение. Ну и, наконец, уже на собственном опыте поняв, в чем тут фишка, тащил за руки из воды совершенно измотанного, хотя и мужественно улыбающегося Никиту Голованова — между прочим, живого классика отечественного графического дизайна, блестящего фотографа и организатора газетно-журнального дела.
А секрет простой: длинная, крутая и мощная океанская волна — это только для серфера мечта, чистый восторг. С обыкновенным же купальщиком она обходится жестоко: волна тебя бьет, крутит, слепит, сбивает дыхание, заставляет раз за разом подныривать под пенный вал. Несколько накатов, ударов — в рваном ритме, разной силы, то вверх, то в бок, то в глубину, да после каждого тебя еще оттаскивает от берега все дальше, — и вдруг ясно понимаешь: ведь не выплыву. И когда под ногами вдруг все-таки чувствуешь песчаное дно, несколькими последними гребками выносишь себя на сушу, только тут и осознаешь, как же успел испугаться.
Пляжных удовольствий на Реюньоне ни в коем случае искать не нужно. Да и глупо это, трястись 18 часов в самолете из Москвы с неудобной пересадкой в Париже из «Шарль де Голль» в «Орли», чтобы просто поваляться на пляже. Но зато если вы опытный серфер или только мечтаете им стать, насмотревшись кадров сумасшедшей джигитовки на волне, которые так любят на каналах Extreme Sports и Discovery, тогда Реюньон — ваше место. Идеальное. Может быть, лучшее в мире. Причем тут речь не о виндсерфинге — с парусом, а именно о первоначальном, классическом серфинге.
Резкий рельеф вулканического конуса Реюньона, выросшего посреди океана, да еще ветер под «правильным» углом — это и превращает несколько пляжей острова в действительно культовое для серферов место. Сюда едут за крепкой, долгой, стабильной и редкой по форме волной: здесь немало пляжей, известных так называемым левым спотом — таким эффектом, когда гребень волны ломается и закручивается не справа, а слева по фронту прибоя. Говорят, стабильных «левых спотов» на свете всего несколько: ими славятся еще кое-какие гавайские пляжи да пара курортов в Австралии. Серферу-правше удобнее «седлать» такую волну, проще удерживаться на ней и управлять доской. Да и для начинающего «левая» волна гораздо удобнее.
Так что тут самое место, чтобы попытаться наконец и самому в первый раз в жизни проверить: этот безумный экстрим, столько раз виденный на экране, в рапиде, под немыслимыми съемочными углами, — это правда только для каких-то демонов пены или нормальный человек так тоже может?
Для тех, кто едет за ответом на этот вопрос, на юго-западной, «подветренной» четверти двухсоткилометрового океанского периметра выросла целая цепь вполне шикарных курортных местечек под общим прозвищем, разумеется, «реюньонский Сен-Тропе». Этой части берега повезло: она прикрыта рифовым барьером от слишком уж жестокого наката океанских валов, да и от акул, нередких в здешних широтах.
Сотни серферов на досках всевозможных конфигураций и размеров — от двухметровых килевых «дредноутов» до коротких полуметровых плоских «скутеров», на которых ловят гребень волны, лежа на животе и руля вытянутыми ногами в коротких ластах, носятся у берега в пене и мощных фонтанах брызг. Совсем уж немыслимыми фортелями выделяются среди них специалисты по новомодному «боди-серфингу»: эти обходятся вообще без доски, ухитряясь удерживаться на волне и глиссировать, опираясь всего-навсего на округлую плоскую «лапу» размером чуть побольше теннисной ракетки, надетую на руку.
Помимо фанатов серфинга и тех, кто мечтает влиться в их отважные ряды, Реюньон собирает со всего мира еще рыбаков-экстремалов. Здешние воды давно стали легендой для всякого любителя океанского лова крупной, чтоб не сказать гигантской, рыбы со скоростного катера на мощный спиннинг. Над той пропастью с отвесными стенами, что окружает остров, обычной рыбе вроде каких-нибудь бычков с барабульками и есть-то нечего. Зато на такой глубине отлично чувствует себя рыба другого рода: огромные акулы, многопудовые тунцы, роскошные рыбы-мечи, рыбы-молоты и рыбы-парусники, наконец, мечта всякого охотника на крупную океанскую добычу — марлины, весом иногда и в полтонны.
Впрочем, рыбалку такую правильнее было бы назвать охотой: уж слишком непохожа на тихую дрему с удочкой эта гонка на мощном катере, переходящая в захватывающий, иногда многочасовой бой человека с огромной рыбиной, заглотнувшей крючок на леске почти километровой длины. Этот бой ведется один на один: пристегнувшись к специальному «боевому» креслу и орудуя тяжелым спиннингом с мощной катушкой, рыбак то подтягивает добычу ближе к катеру, то позволяет ей уйти в глубину, отпуская леску, пока рыба не выбьется из сил и не сдастся.
Однако главное, зачем едут на Реюньон, все-таки не на берегу. Настоящие чудеса начинаются по мере того, как углубляешься во «внутренний остров». Настоящий Реюньон — там, наверху. Собственно, на вулкане.
Строго говоря, на Реюньоне не один, а целых два вулкана. На вершине большего (чуть выше 3000 м) раз в несколько лет появляется даже небольшая снежная шапка, отчего на местном креольском наречии он и называется «Гора Снегов» — Питон-де-Неж. Этот спит на протяжении уже нескольких десятков тысяч лет. А вот тот, что пониже старшего собрата, Питон-де-ла-Фурнез («Гора Очага») — один из наиболее активно действующих вулканов мира: на разных участках его склонов до сих пор происходит по три-четыре извержения ежегодно. Последнее состоялось при большом стечении любопытствующей публики в декабре 2005-го и оказалось довольно мощным: поток лавы добрался аж до берега океана и там застыл.
Удивительно, но факт: вулкан истекает лавой относительно мирно. В истории острова не было случаев, чтобы извержение нанесло ущерб человеческому жилью, не зарегистрировано ни одной жертвы вулканической стихии. Сам по себе вулкан — это гигантский парк головокружительных природных аттракционов. Именно вулкан сделал из Реюньона одно из самых интересных и привлекательных на свете мест для тех, кто любит и умеет ходить пешком.
Площадь в 2500 кв. км — втрое меньше, чем Корсика, — этого, оказывается, достаточно, чтобы остров мог похвалиться больше чем двумя сотнями разнообразных микроклиматов. Лишняя сотня метров вверх, и вы перемещаетесь из влажного тропического леса в нечто вроде саванны, потом обнаруживаете себя в тенистом хвойном лесу, потом на плато, поросшем жестким низкорослым вереском, потом на некоем подобии альпийского луга и наконец в безжизненной каменистой пустыне. Еще ближе к кратерам вулкана внезапно оказывается совсем уж лунный пейзаж. Само жерло окружено многокилометровым озером застывшей растрескавшейся лавы, стиснутым отвесными базальтовыми утесами. Такие долины здесь называют цирками — с почти вертикальными стенами высотой не в одну сотню метров. Тысячелетиями эта конструкция покрывается буйной тропической растительностью, реки и ручьи прорезают себе новые русла, низвергаясь с утесов узкими и мощными водопадами, — и удивительный, ни на что не похожий реюньонский ландшафт готов.
Три главных цирка, каждый несколько десятков километров в поперечнике, окружающих вершину уснувшего Питон-де-Нежа, — Салази, Силаос и Мофат — превратились в три ярчайшие жемчужины внутреннего острова. Доступ в каждый из них не так прост, дороги причудливым серпантином вьются вдоль стекающих к морю речек. В один из них, Мофат, вообще не существует ни одного доступного для автомобиля пути, и добраться сюда можно только пешком или на вертолете.
Любители рафтинга, сплава по горным рекам на надувных плотах, обретут здесь свое азартное счастье. Фанаты каньонинга, «перевернутого альпинизма», предлагающего путь не вверх, к непокоренной вершине, а вниз — по стене горной расселины или ложу почти отвесного водопада, испытают тут ни с чем не сравнимый восторг первопроходца.
Но главное все-таки то, что в моем распоряжении были головокружительные тропы по горным кручам или тропинки, вьющиеся по оплетенным лианами влажным лесам, сквозь прозрачные рощи японских криптомерий, где легко дышится в любую жару. При этом в реюньонских лесах нет ни единого зверя страшнее одичавшего домашнего кота. «Свои» здесь только птицы и насекомые, когда-то самостоятельно преодолевшие путь от Мадагаскара. Вся остальная живность была завезена сюда человеком.
Неудивительно, что эта идиллия когда-то показалась чудом первопоселенцам здешних мест. Первыми европейцами на этой земле оказалась дюжина бунтовщиков и смутьянов, высланных в середине XVII века с соседнего Мадагаскара губернатором тамошней французской колонии. Два года спустя изгнанники обнаружились живыми, невредимыми и совершенно счастливыми. Навстречу команде, прибывшей, чтобы отыскать и похоронить их бренные останки, они вышли с единственной просьбой: оставить их тут в покое навсегда.
Год — задом наперед
Европейскому туристу реюньонский климат покажется почти идеальным: разгар теплого лета приходится как раз на ноябрь и декабрь. Это время — высокий сезон туризма на Реюньоне, пора цветения самых впечатляющих видов тропической растительности. Зима в апреле и мае — тоже очень приятное, нежаркое время. Дневная температура весь год колеблется в диапазоне 22–26 градусов, так что понятие «тропическая жара» — это не про Реюньон. Как и «тропический ливень»: период дождей длится совсем недолго, да и циклоны тут почти никогда не бывают действительно резкими и навязчивыми.
…и бутылка рома
Плантации сахарного тростника до сих пор покрывают изрядную часть территории острова, и производить тут ром, что называется, сам бог велел. Среди множества сортов лучший и самый распространенный — La Charrette, с характерной зеленой тележкой на этикетке. В смеси с соками и сиропами тропических фруктов и со льдом ром образует сотни видов освежающего и не слишком крепкого пунша (на креольском произносится «понч»). Кроме того, в любом баре, кафе, в лобби отеля и вообще в каждой забегаловке вам предложат «ром арранже» (что дословно означает «украшенный»): в здоровенных бутылях, флягах и широкогорлых банках он годами настаивается на всяческих плодах, семенах, корочках и корешках, на стручках ванили, кофейных зернах, необычных травах и специях. Результат: поначалу пьется легко и с удовольствием, но потерявшего бдительность туриста вся эта экзотика буквально валит с ног.
Как добраться
С 1946 года Реюньон — полноправный «заморский департамент» Франции. Единственное административное отличие его от «нормальных» департаментов, расположенных в метрополии, — специальная островная виза, необходимая для въезда. Эту визу выдает французское консульство, и она автоматически дает право на транзитный въезд в «европейскую» Францию. Наше путешествие было организовано компанией KMP-Group (www.kmp.ru). Из Москвы на Реюньон летает только Air France с пересадкой в Париже, стоимость билета бизнес-класса 49 500 рублей. Дополнительную информацию об острове можно узнать на официальном сайте туризма во Франции France Guide ru.franceguide.com (по-русски) или на www.la-reunion-tourisme.com (по-французски). На этом же сайте в разделе Hebergement можно найти координаты всех отелей, лучшие из которых — Villas du Lagon, Boucan Canot, Saint-Alexis.