Один человек, один компьютер, миллионы учеников: как Академия Хана меняет образование
Штаб-квартира организации, которая быстро стала самой крупной школой в мире с 10 млн учеников, втиснута в несколько больших коммунальных комнат в облезлом офисном здании 1960-х годов в городке Маунтин-Вью, штат Калифорния (здесь находятся офисы Google, Symantec и Intuits — Forbes). Несмотря на стесненные условия, в Академии Хана преобладает юношеский максимализм: атмосфера напоминает стартапы Кремниевой долины. С одним лишь исключением: академия, которая выпустила 3400 обучающих видеороликов, является некоммерческой организацией, поставившей своей целью «бесплатное образование мирового уровня для всех и повсюду». Здесь у работников нет акций, не будет никакого IPO, а деньги приходят не от венчурных инвесторов, а филантропов.
После десятилетий бесконечных разговоров о «реформе» образования, технологии наконец-то разрушили привычные понятия о том, как могут учиться люди. И это создает огромные возможности как для бизнесменов, так и для сторонников некоммерческого образования вроде 36-летнего Хана.
Его сайт покрывает потрясающий по диапазону набор тем — от основ арифметики и алгебры до коллегии выборщиков и Французской революции. В видеороликах академии вы не увидите учителя (обычно это сам Хан, который лично создал около 3000 роликов), а оказываетесь перед пустой цифровой доской, которая, за время десятиминутного урока, наговоренного мягким баритоном Хана, постепенно наполняется разноцветными буквами и цифрами, иллюстрирующими ключевые тезисы урока.
За последние два года видео академии просмотрели более 200 млн раз. Сайт посещают 6 млн учеников каждый месяц (45 млн за последний год), которые в совокупности решили более 750 млн задач (2 млн ежедневно), а бесплатный материал является частью учебного плана в 20 000 классах по всему миру. Добровольцы переводят видео Хана на 24 языка, включая китайский, урду и суахили.
История академии. Хан вырос в бедности и воспитывался матерью-одиночкой. Только благодаря своем таланту — в старшей школе он участвовал в региональных и национальных олимпиадах по математике — Хан поступил в Массачусетский технологический институт (MIT). В институте Хан был бунтарем: играл в группе дэт-метал, отрастил длинные волосы и носил серьги. «Благодаря тому что я пропускал много уроков, мне удалось за четыре года получить две степени бакалавра и одну степень магистра, — вспоминает Хан. — Я ведь не просто прогуливал. Есть более продуктивные способы учиться, чем сидеть на лекции».
К 2009 году от бунтарства не осталось и следа. У Хана была доходная должность аналитика хеджевого фонда, сын-младенец и жена, которая все еще училась на медика. Параллельно с работой он уже три года создавал обучающие видеоролики на YouTube, которые набирали десятки тысяч просмотров (а началось все с дистанционных уроков для кузины Нади, находившейся в Новом Орлеане, Хан в то время жил в Бостоне). Но несмотря на затрачиваемое время, Хан считал свои уроки не более чем хобби.
Все изменилось после e-mail от юноши, который сильно отставал от одноклассников, но умудрился поступить в колледж. «Провел все лето за вашими уроками в YouTube и просто хотел поблагодарить за все, что вы делаете, — писал парень в письме. — На прошлой неделе я сдал экзамен по математике… Хочу сказать, что вы, без сомнения, изменили мою жизнь и жизнь всей моей семьи».
Заниматься только видео для YouTube было бы глупо (у семьи было не так много накоплений), но письмо подтолкнуло Хана к решению: он уволился с работы и по сути поселился в гардеробе своей спальни, поставив создание видеороликов на поток. Через десять месяцев работы у Хана все еще не было финансирования, и он был готов сдаться. Но в этот момент появилась Энн Доерр, супруга венчурного инвестора Джона Доерра, и выписала ему первый чек. «Я решила пожертвовать немного средств, — вспоминает Доерр. — Сэл участвовал в нескольких новостных передачах на CNN и других каналах, и я думала, что у него все в порядке с финансами. Я также узнала, что он почти решил бросить начатое и найти «настоящую» работу».
«Сэл — первый в мире учитель-суперзвезда», — говорит миллиардер Юрий Мильнер, русский физик и венчурный капиталист, который был одним из первых инвесторов Facebook. Благодаря своему взрывному росту проект Хана в итоге получил финансовую поддержку — $16,5 млн — не только от Энн Доерр, но и от Билла Гейтса, генерального директора Netflix Рида Хастинга и Google (председатель совета директоров компании Эрик Шмидт входит в совет академии).
Даже по меркам интернет-бизнеса это весьма впечатляющий результат для академии, которая два года назад состояла из одного человека, работавшего над проектом в гардеробе, а тремя годами ранее являлась хобби гиперактивного аналитика хеджевого фонда. Однако амбиции Хана простираются гораздо дальше: «Теперь, когда есть инструменты, позволяющие ученикам заниматься с индивидуальной скоростью и полностью изучать одну тему перед тем, как двигаться дальше, может быть, пора переосмыслить образовательную модель, которая не менялась на протяжении сотен лет?»
Реформа образования. Современная система обучения происходит от так называемой прусской модели, когда король Пруссии (нынешняя Германия) в конце XVIII века ввел бесплатную обязательную начальную школу. Школы должны были обучить граждан трем основным дисциплинам — чтению, письму и арифметике. Большая часть основ нашего образования, включая разделение студентов по возрасту и смену предметов по звонку, идет с того времени.
«У нас такая модель, при которой один размер подходит всем, одна скорость подходит всем, один путь подходит всем, — говорит Себастьян Трун, профессор Стэнфордского университета. — И это результат одного простого предположения, которое мы и подвергаем сомнению. Предположение состоит в том, что образование передается от учителя ученику с помощью произнесенного слова — не синхронного, не записанного, а произнесенного слова. Это значит, что все учащиеся должны быть в одном месте в одно и то же время. Если бы все могли действительно учиться с одинаковой скоростью и идти одним путем, тогда можно было бы заполнить стадион и это было бы эффективно. Но это не так».
Трун, Хан и многие другие реформаторы желают покончить с прусской моделью образования. Идея состоит в том, что ученики смотрят лекции и работают над заданиями в свое свободное время, по своему расписанию. Как только они докажут, что усвоили материал, адаптивное программное обеспечение предложит новые задачи. Преподаватели осведомлены о степени подготовки ученика при помощи панелей мониторинга. Время физического присутствия в классе, когда-то используемое для лекций, теперь будет посвящено воспитанию и обучению в формате «один на один».
Стартап Knewton, получивший $54 млн от первоклассных венчурных инвесторов вроде Founder’s Fund, Accel Partners и Bessemer, переносит эти идеи на новый уровень. Компания создала программную платформу, которой может воспользоваться любой производитель учебного контента от гигантского издателя Pearson до школьного учителя. Это программное обеспечение отслеживает результаты каждого ученика в индивидуальном порядке и подстраивает под него обучение. В конечном счете разработчики Knewton надеются следить за вами и вашими успехами в учебе начиная с грамматики и до выпускного.
«Как только вы используете в обучении новые технологии, мы можем проанализировать то, что вы знаете и каким способом лучше осваиваете материал, — говорит генеральный директор Knewton Хосе Феррейра. — Если математика дается вам легче с утра, между 9:30 и 11 часами, мы знаем об этом. Каждый день после обеда вы отключаетесь на 40 минут? Не нужно сдерживаться или пересиливать себя — позвольте себе расслабиться. Наука дается вам легче с помощью видеоклипов или игр? Историю вы лучше познаете с помощью 22-минутных блоков, а на 24-й минуте интенсивность восприятия снижается? Мы знаем все о том, как вы учитесь».
Появляющиеся технологии уже долгое время рассматриваются как панацея для наших образовательных бед. В 20-е годы XX века благодаря буму радио было сформировано более 200 образовательных станций, на которые возлагались надежды, подобные высказыванию Уильяма Бианчи: «с помощью радио один блистательный учитель может вдохновлять тысячи скучающих учеников» (к 1937 году выжило только 38 таких радиостанций). Бум телевидения породил новые утопические мечты. Sunrise Semester — программа производства CBS и Университета Нью-Йорка — стартовала в 1975-м и шла в эфире почти 25 лет, предлагая курсы, которые можно проходить дома. В 1980-х годах персональные компьютеры стали привычными для школ; в последнее десятилетие — широкополосный интернет. Ничто из этого особенно не помогло.
«Это происходит вновь и вновь, — говорит Стивен Гилберт, президент TLT Group, консалтинговой компании в области образования. — Ребенком я смотрел курс физики по телевизору — это было в 1950-х. И если ты был достаточно мотивирован и имел в распоряжении дополнительные материалы, то мог вполне сносно изучить физику. То же самое происходит с видео Академии Хана. Не хватает лишь признания того, что большое количество людей не любит такой способ обучения или не может его использовать».
Но предприниматели, сделавшие ставку на новые технологии в образовании, считают такое мнение нерелевантным. «Современная история демонстрирует нам, что интернет безоговорочно революционизирует любую индустрию, в которой есть информационный продукт, — говорит Феррейра из Knewton. — Последние две индустрии, которые пока не изменились, это видео и образование, и я полагаю, каждой из них требуется еще более широкий канал интернета и улучшенные гаджеты».
Венчурный бум. Так почему же отстает образование, хотя интернет действительно изменил все, начиная от ритейла и заканчивая топографическими картами? Очевидно, не хватало нескольких вещей, которые появились лишь в последнее десятилетие: глобальный широкополосный интернет, низкая стоимость контента (как создание, так и распространение) и продвинутые мобильные устройства. И как раз в нужный момент произошли изменения в социальных нормах, которые допускают эффективность онлайн-обучения, а также появилось поколение детей, родившихся в цифровую эпоху и стремящихся воспользоваться ее достижениями.
Согласно данным венчурного фонда GSV Capital, в образовательные стартапы за последнее десятилетие были вложены жалкие $3,4 млрд, но с каждым годом финансирование увеличивается. Из 428 сделок, профинансированных за эти десять лет, 207 было закрыто в 2010 или 2011 годах. «Важно, что это не просто растущее финансирование, — говорит гендиректор GSV Майкл Мо. — Это люди, которые предвидят будущее, и обычно они правы в своих прогнозах. Это Kleiner Perkins. Sequoia. Benchmark. NEA. Greylock. Bessemer».
Недавно Хан опубликовал книгу The One World Schoolhouse, которая рассказывает историю Академии Хана и показывает радикальное видение будущего образования. Например, Хан хотел бы воскресить некогда привычные классы с учениками смешанного возраста — он считает, что это поможет старшим детям нести ответственность за младших. Он хочет, чтобы несколько учителей предлагали ученикам разные взгляды на один и тот же предмет. Хан хотел бы упразднить летние каникулы — «колоссальная трата времени и денег».
«Сэл Хан, возможно, самый эффективный преподаватель в мире, и он добился этого за 2 года, — говорит Майкл Мо из GSV. — Хан возглавляет революцию. Меня расстраивает лишь то, что он не поставил все на коммерческую основу». Хан сконфужен. «Быть миллиардером немного старомодно, — пожимает он плечами. — Какая ирония… Когда я пытался описать, что представляет собой Академия Хана, я говорил людям, что если бы она была коммерческим предприятием, то меня бы поместили на обложку Forbes».