Расхожая среди инвесторов мудрость гласит, что если не найти возможность зарабатывать деньги, пока вы спите, то работать придется до самой смерти. Разработчик программного обеспечения Нейтан Уорзли отыскал способ зарабатывать деньги не только, пока он спит, но и когда завтракает, идет в спортивный зал и даже расслабляется в сауне своего лондонского дома. Он создает трейдерские криптоботы и в последние два года получает миллионы, обучая их работе на рынке, где процветает спекуляция, а на баснословные прибыли сбегаются толпы наивных инвесторов.
К примеру, прошлой осенью 33-летний разработчик обустроился на децентрализованных финансовых (DeFi) платформах Wonderland и Abracadabra. Они обещали невероятные 80 000% прибыли держателям биткоина под названием Magic Internet Money (англ. «волшебные интернет-деньги»; MIM), «заложившим» (или поместившим) его на особый криптовалютный счет. Заемщикам необходимо внести залог эквивалентный стоимости 110% кредита, но в случае падения цены актива программное обеспечение либо смарт-контракт, по которому кредит был выдан, ликвидировали операцию в автоматическом режиме.
Ищейки и заемщики
Самым привлекательным во всей затее для Уорзли и его бота-трейдера было вознаграждение в размере 12,5% любому, кто помогает «ликвидировать» заемщиков, залог которых больше не соответствует заявленным минимальным требованиям.
В отличие от традиционного финансового сектора в криптосфере ликвидация происходит автоматически. Через несколько секунд после того, как стоимость залогового актива падает ниже определенного порога, он блокируется и выставляется на продажу, а заемщик часто остается только с теми средствами, которые брал в долг изначально. В этом состоит разительное отличие от требования внести дополнительное обеспечение при вложении денег в акции: в случае с обычными торгами брокер может позвонить вкладчику и настойчиво потребовать либо внести дополнительные средства в счет залога, либо выплатить сумму кредита.
На Abracadabra залог по кредиту в MIM-активах не обязательно должен состоять из наличных. Сойдет любая сумма в криптовалютах. Поэтому осенью 2021 года, когда на крипторынке наметился спад, Уорзли разработал специальный бот для перехвата активов на случай, если из-за резкого удешевления шатких токенов в рамках залога по кредиту вдруг потребуется ликвидировать MIM-инвесторов.
В январе 2022-го именно это и случилось. Две криптовалюты, используемые в качестве залога для MIM-активов, ― Wonderland и Wmemo, ― упали в цене на 86% и 70% соответственно.
К работе немедленно приступил бот Уорзли. До обвала курса программа проверяла балансы пользователей и прогнозировала, кто подлежит ликвидации, исходя из незавершенных транзакций и колебаний криптовалютных котировок. Когда алгоритм находил возможного кандидата на ликвидацию, он посылал цифровой сигнал в DeFi-систему Abracadabra и сообщал о том, что хочет стать ликвидатором. Если сигнал оказывался первым в очереди, то бот Уорзли быстро выплачивал изначальный долг пользователя, получал эквивалентную залогу сумму и получал комиссию в размере до 12,5% от стоимости актива.
Все происходило за тысячные доли секунды, или время вспышки фотокамеры. В результате детищу Уорзли удалось осуществить свыше 1000 ликвидаций, а сам программист заработал на этом $200 000.
Рецепт сандвич-атаки
Начиная с января 2020 года, MEV-операции принесли участникам рынка доходы на сумму не менее $675 млн, ― нередко за счет инвесторов-новичков. Сандвич-атаки, при которых торговля криптовалютой сопровождается фронтраннингом (или «забегание вперед», когда трейдер, торгующий в течение дня вручную или с помощью алгоритма должен успеть поставить свою заявку в биржевой «стакан» перед крупной заявкой. Таким образом, он успевает приобрести или продать бумаги перед движением цены, вызванной этой крупной заявкой. — Forbes), считаются довольно подлой стратегией. Принцип такой:
- Индивидуальный трейдер подает заявку на приобретение 100 эфиров по рыночной цене ($1500)
- В общем пуле операций заветную незавершенную транзакцию замечает специально обученный бот
- Бот совершает покупку, а потом продажу на опережение, чтобы сделать «сандвич»:
- На опережение покупает эфир по $1500
- Покупка индивидуального трейдера совершается по цене $1505
- Воспользовавшись стимулом подорожания, бот продает эфир по $1510 (бэк-ран) и зарабатывает по $10 с эфира, или $1000 за все 100 эфиров
Добро пожаловать в причудливый мир MEV, или «максимально извлекаемой стоимости», где ставшие трейдерами программисты пытаются обхитрить друг друга и разбогатеть за счет уникальной и зачастую неэффективной структуры транзакций в блокчейне. Небольшой бизнес Уорзли можно считать криптоверсией того, чем на традиционном рынке ценных бумаг занимаются хедж-фонды высокочастотного трейдинга вроде Citadel Securities и Virtu Financial.
«Это сродни какому-то искусству, ― проводит аналогию лондонский разработчик, запустивший криптобиржу и два года назад ставший «искателем» MEV. ― Для меня это то же самое, как быть инженером гоночного болида «Формулы-1»: каждый день вносишь какие-то улучшения, из каждого дюйма машины пытаешься выжать максимум производительности и потом соревнуешься на ней с другими людьми».
Отраслевые эксперты полагают, что за последние два с половиной года на одном только блокчейне Ethereum в виде дохода MEV было заработано $675 млн. Если считать вместе с другими блокчейнами типа Binance Smart Chain и Solana, общая прибыль на рынке MEV значительно превышает $1 млрд.
Не все MEV-трейдеры являются криптоконфискаторами как Уорзли. Многие зарабатывают, меняя порядок транзакций в блокчейне. В случае с эфиром на перечисление средств требуется 12 секунд. В этот период боты видят каждую незавершенную, неподтвержденную транзакцию, по сути заглядывая в будущее и получая возможность опередить закрытие сделок (фронтраннинг).
«99% таких операций не сильно отличается от обычных финансовых», ― поясняет Тарун Читра, бывший программист хедж-фонда D. E. Shaw, основатель и генеральный директор Gauntlet, криптостартапа, помогающего децентрализованным финансовым проектам при оценке рисков.
Единственное отличие состоит, пожалуй, в том, что MEV-трейдеры работают в среде, которая почти никак не регулируется. В отличие от коллег на традиционном фондовом рынке им не нужно беспокоиться о всяческих ограничениях и иметь дело с надзорными органами. Большая часть сделок вокруг MEV проводится на децентрализованных биржах вроде Uniswap (совокупный объем торгов за все время на ней недавно превысил отметку $1 трлн), а не на площадках типа Coinbase, которые в некоторой степени подчиняются требованиям регуляторов. И поскольку среди хедж-фондов Уолл-стрит самую высокую прибыль стали получать игроки рынка высокочастотного трейдинга, или «кванты», такими же впечатляющими заработками могут похвастаться и криптотрейдеры в сегменте MEV.
Дин Айгенманн, 24-летний искатель MEV-доходности из Швейцарии, которого узнают в социальных сетях по его шубе леопардового окраса, часам Patek Philippe за $50 000 и почти 40 татуировкам, заявляет: «За один день моя команда зарабатывает больше денег, чем любые ваши венчурные фонды».
Три направления
Стратегии получения MEV подразделяются на три основных направления. Самым неоднозначным способом является особенно вредоносная форма игры на опережения, известная как сандвич-атака. В ходе подобного маневра MEV-бот находит желающего приобрести коин и нацеливается на прибыль от небольшого повышения цены, которым, вероятно, обернется запрос со стороны потенциального покупателя. Бот обходит очередь и покупает коин за чуть меньшую сумму, отыгрывая в итоге на опережение. Затем после того, как покупку совершает выбранная мишень, бот закрывает «сандвич», автоматически продавая токен с прибылью.
Фронтраннинг выгоден не только MEV-трейдерам, но и «валидаторам», управляющим программной средой и согласующим транзакции в блокчейне. Как крупные «квантовые» хедж-фонды обрабатывают «поток платежей по операциям» от брокеров вроде Robinhood, чтобы купить право на исполнение транзакций индивидуальных трейдеров, так же и играющие на опережение MEV-трейдеры по сути покупают себе проход в начало очереди. В результате большая доля прибыли от подобной стратегии достается валидаторам, а не создателям ботов.
Спекулятивная купля-продажа ― еще одна широко распространенная, но менее спорная тактика получения MEV, при которой трейдеры зарабатывают на незначительной ценовой разнице одних и тех же токенов на разных биржах. С учетом того, что в мире насчитывается свыше 500 почти нерегулируемых криптобирж и тысячи криптовалют, возможности для извлечения выгоды огромны. «Многие люди считают этот тип MEV-операций полезным, поскольку он заставляет рынок определить для активов справедливую цену», ― отмечает Ви Ле, партнер в Bain Capital Crypto и бывшая сотрудница Комиссии по ценным бумагам и биржам Соединенных Штатов.
Последняя разновидность MEV-трейдинга ― работа с ликвидациями, на которых большую прибыль в январе заработали боты Уорзли. Подобные операции ограничены DeFi-платформами, где в основном используются заемные средства.
Неудивительно, что MEV-трейдеры сторонятся любой публичности и не хотят привлекать к себе внимание. По мнению многих, одной и самых успешных фирм в сфере MEV-трейдинга является Symbolic Capital Partners, которую основал 26-летний рыжеволосый программист Лев Ливнев. Тем не менее, в онлайне стартап почти никак не представлен, ― за исключением разве что сайта с единственной страницей и психоделическим логотипом. Многочисленные электронные письма в адрес проекта остались без ответа.
На этом рынке крутятся огромные деньги. К примеру, источники утверждают, что компания Alameda Research, учрежденная миллиардером и основателем криптобиржи FTX Сэмом Бэнкманом-Фридом, применяет MEV-стратегии на таких блокчейн-платформах как Solana. Давать интервью или отвечать на какие бы то ни было вопросы по электронной почте в компании отказались. MEV-трейдингом активно занимается и лондонский стартап Wintermute, ― месячный оборот цифровых активов составляет около $100 млрд.
Дин Айгенманн руководит своим MEV-коллективом из троих человек под крылом Dialectic, швейцарского инвестиционного фонда, который он основал вместе с Райаном Зуррером, бывшим партнером криптовалютного хедж-фонда Polychain. Точную информацию о своих MEV-доходах Зуррер и Айгенманн не раскрывают, но первый приводит некоторые подробности об этом рынке в целом. По его оценкам, в MEV-сфере активно задействовано до 50 команд, причем львиная доля всего заработка приходится лишь на 10 из них. Зуррер говорит, что самые успешные коллективы приносят своим участникам ежемесячную прибыль в диапазоне от $50 000 до $500 000, а в некоторые месяцы, когда условия рынка были идеальны, вовсе зарабатывали миллионы, особенно в середине 2021 года и раньше. Он добавляет, что с тех пор из-за изменившейся конкурентной обстановки и наступления всеобщей криптозимы прибыльность бизнеса снизилась.
Конкуренция зачастую весьма жесткая. Уорзли сообщает: однажды, узнав о его предстоящем полете длительностью 11 часов, члены конкурирующей MEV-фирмы провели против его системы DoS-атаку. Операционные серверы разработчика на несколько часов вышли из строя, а сам программист потерял по меньшей мере $100 000. «Можно быть друзьями, но в конце концов все пытаются друг друга обанкротить», ― констатирует Уорзли.
По его словам, сандвич-атаками он не занимается, и в начале 2021 года Уорзли к своему возмущению выяснил, что австрийская компания Ethermine, на которую тогда приходилось 20% всего мирового майнинга эфира (по данным информационного портала о блокчейне CryptoCompare), готовит из трейдеров «сандвичи». Это то же самое, как если бы Нью-Йоркская фондовая биржа играла на опережение против инвесторов, чьими торгами управляет.
«Эта организация по сути майнит блоки, так что она пытается нажиться на самом блокчейне, ― объясняет Уорзли. ― По-моему, это вопиющее неуважение к пользователям эфира».
В противовес сандвич-операциям Ethermine программист разработал собственную криптовалюту-приманку и встроил в ее код ловушку: токен можно только купить у другого пользователя, но самому продать нельзя. Новый коин создатель назвал Salmonella, так как «это худшее, что только можно придумать для сандвича». Затем он кинул площадке наживку в виде транзакции, на которую клюнул бы MEV-бот. Разумеется, в марте 2021 года платформа купила отравленный токен и так с ним и осталась. В общей сложности, говорит Уорзли, ему удалось получить от Ethermine $150 000. Неоднократные запросы комментариев, адресованные самой майнинговой площадке, остались без внимания.
«Неплохой заработок за один день», ― не скрывает радости Уорзли.
Пусть проблемой с MEV-операциями, только поощряющими эту сомнительную практику, занимается криптосообщество. Основанный в 2020 году стартап Flashbots разрабатывает программное обеспечение, с которым MEV-инструменты становятся доступны широкому кругу индивидуальных трейдеров, ― в фирме полагают, что таким образом условия рынка будут более честными для всех участников, MEV-доходность сократится и сойдет на нет излишняя концентрация ресурсов в одних руках.
Один из основателей проекта, 28-летний исследователь крипторынка Фил Дайан является соавтором научной работы 2019 года, в которой описывается то, как боты охотятся на криптотрейдеров-новичков, проводящих операции с эфиром. Исследование под названием «Flash Boys 2.0: фронт-раннинг, переупорядочивание транзакций и нестабильный консенсус на децентрализованных биржах» начинается прямым опровержением ключевого аргумента идеалистов криптовалютного рынка: «Блокчейны, и в особенности смарт-контракты, призваны создавать честные и прозрачные экосистемы для трейдинга. К сожалению, нам удалось доказать, что эти цели не достигнуты».
Программная среда Flashbots позволяет пользователю комплектовать биржевые операции в единый пакет и указывать, что сделки должны проводиться только при возможности успешно опередить другого пользователя (это достигается за счет выплачиваемой валидаторам комиссии за переход сразу в начало очереди). С Flashbots пользователь и сам защищен от игры на опережение со стороны других участников биржи. Если у Дайана и других все получится, то для инвесторов-новичков MEV-трейдинг станет таким же простым как для крупных фирм.
В сентябре участники рынка вроде платформы Bain Capital Crypto выделили посевные инвестиции в размере $6,5 млн стартапу Skip Protocol. Проект намерен дать блокчейну Cosmos то же самое, что Flashbots сделал для эфира: облегчить доступ к MEV-операциям и сократить задержки из-за транзакций, осуществляемых ботами. Другие сервисы типа BloXroute, Jito Labs и Rook тоже пытаются разными способами упростить обращение с MEV, например, путем возврата части такой прибыли пользователям. Тем временем, DeFi-платформа Uniswap стала отображать пользователям специальные предупреждения, если операцию, которую они хотят провести, могут перехватить фронт-раннеры.
Однако пока что эксперты прогнозируют дальнейший рост MEV-рынка, а вдобавок к этому и повсеместное распространение децентрализованных бирж.
Где же регуляторы? Преподаватель бизнес-школы Корнеллского университета Морин О'Хара отмечает, что в сфере MEV ни фронт-раннинг, ни даже сандвич-операции закон не нарушают (на обычном фондовом рынке все с точностью наоборот). Дело в том, что данные о незавершенных транзакциях, которыми пользуются MEV-трейдеры, не конфиденциальны, ― в блокчейне они находятся в общем доступе.
Зато вменять людям рыночные махинации ― в перспективе совсем другой разговор. «Возможно и такое», ― признает О'Хара, подчеркивая, что положения о мошенничестве в интернете можно толковать очень широко. Например, в сентябре брат бывшего директора по продукту Coinbase признал вину по одному пункту обвинения в заговоре с целью осуществления мошенничества в интернете. Согласно заявлению властей, преступление было совершено в рамках «инсайдерской торговли» путем ненадлежащего использования информации Coinbase о том, какие именно криптоактивы готовились к размещению на бирже. Зацепкой для прокурора стало то, что в Coinbase подобные данные содержатся на условиях строгой конфиденциальности, а внутренний устав запрещает сотрудникам продавать информацию либо каким-то другим образом ею делиться с остальными. Как эта логика применима к публичным данным из блокчейна, если их использует стороннее лицо, разобраться крайне затруднительно. Пока что роботрейдеров в сфере MEV можно считать очередным доводом инвесторов в пользу того, чтобы держаться от криптоактивов подальше. О'Хара из Корнеллского университета подводит итог: «Ни один рынок не добивается успеха без репутации честной площадки. Куда уж проще?»
Перевод Антона Бундина