Не только налоговый маневр: как еще государство может помочь IT-компаниям

16 июля состоялось заседание правительства России, на котором министр финансов Антон Силуанов доложил о законопроекте, предусматривающем снижение налоговой нагрузки для IT-компаний. Вечером в тот же день правительство внесло в Госдуму законопроект по налоговому маневру. Скорость принятия решения свидетельствует о важности индустрии для власти. Ранее Владимир Путин предложил снизить ставку страхового взноса и налог на прибыль, что, конечно, поддержит отрасль.

Дополнительная поддержка IT-компаниям не помешает. В мае Минкомсвязи подсчитывало, что во втором квартале 2020 года отрасль может стать убыточной, а за год потеряет 30 млрд рублей прибыли. В IT главные затраты — фонд оплаты труда, который может достигать от 70% до 90% затрат компании. И в кризисные времена, а особенно в условиях пандемии и снижения бюджетов заказчиков, эти затраты довольно сложно сократить. Разве что увольнять людей.

Однако одних льгот для поддержания отрасли недостаточно — они даже могут дать негативный эффект. В мерах, озвученных премьер-министром Михаилом Мишустиным на совещании с представителями отрасли в Иннополисе, тоже есть нюансы, которые нужно обсуждать.

Льготы с осложнениями

С самого начала 2020 года обсуждалось довольно много вариантов поддержки отрасли. В начале июня Путин провел совещание с представителями IТ-компаний — ассоциацией «Руссофт», «Яндексом», Mail.ru Group, «Ростелекомом» и др. На нем представители бизнеса вновь подняли вопрос о поддержке со стороны государства.

Сейчас для IT-компаний ставку страховых взносов хотят сократить с 14% до 7,6%, а ставку налога на прибыль снизить с 20% до 3%. C одной стороны, это весьма прогрессивные шаги. Однако компании, являющиеся резидентами особых экономических зон, уже сейчас имеют ставку страховых взносов 7,6%, и для них в этой части ничего не изменилось.

Схожим образом обстоят дела и с налогом на прибыль. Эффект от снижения базовой ставки с 20% до 3% не затронет резидентов Сколково, которые применяют нулевую ставку налога на прибыль, резидентов Иннополиса, использующих в течение первых пяти лет двухпроцентную ставку, равно как и резидентов особых экономических зон. Например, резиденты особой экономической зоны в Калининградской области в первые шесть лет проекта имеют льготную ставку налога на прибыль 0%. Таким образом, снижение ставок страховых взносов и налога на прибыль не окажет положительного влияния на всю IT-отрасль.

Большую дискуссию вызвала отмена нулевого НДС на продажу прав на программное обеспечение или лицензий на него. Софтверные компании обязаны были бы платить 20% НДС. Самим компаниям это сулило бы еще больше налогов, чем до налогового маневра. Бюджет, по подсчетам Минкомсвязи, смог бы получить за счет этой меры около 42,5 млрд рублей.

Что на практике это означало бы для IT-компаний и рынка в целом? Например, при нулевом НДС при 1000 рублей выручки после выплат в ФОТ, хозяйственных и маргетинговых расходов, уплаты налогов у компании оставалось 80 рублей чистой прибыли, которые можно было бы пустить на новые разработки. То есть при 20% НДС от той же выручки после всех выплат не осталось бы ничего. И инвестиции в новые разработки приносили бы убыток. Компаниям пришлось бы снижать затраты на ФОТ (фактически зарплаты или число сотрудников), завышать цены на свои продукты.

На совещании в Иннополисе Мишустин заявил, что нулевой НДС сохранится, но только для тех, чьи продукты есть в реестре отечественного ПО. Конечно, это лучше первоначальной идеи возмещать компаниям из реестра уплаченный НДС в виде субсидий, потому что убирает часть бюрократии и сдерживает рост цен в сегменте российского ПО. Но проблемы остаются.

Во-первых, далеко не все обращающиеся на рынке продукты отечественных IТ-компаний включены в реестр российского ПО Минкомсвязи. Компании, выводящие на рынок новые программные решения, до включения их в реестр вынуждены будут продавать такие продукты с НДС, что оттягивает сроки их вывода на окупаемость.

Сейчас Минкомсвязи планирует изменить нормативную базу реестра, в частности сократить сроки рассмотрения заявок. Что еще изменится в реестре, пока неясно. Но то, что обоснованность нахождения ПО в реестре может подвергнуться ревизии со стороны контролирующих органов, достаточно предсказуемо.

Во-вторых, неожиданно потерпевшими от отмены нулевого НДС оказались банки. Представители сразу нескольких крупных финансовых учреждений заявили, что мера приведет к значительному удорожанию софта и помешает им развивать технологии прежними темпами. Непонятно, смогут ли банки попасть в реестр отечественного ПО и зачем им это делать, кроме как сохранить нулевой НДС.

Конечно, если программное обеспечение российской компании попало в реестр и освобождено от НДС, то оно будет дешевле иностранного. Российским заказчикам будет выгоднее его покупать. Однако не будет ли это означать «моральное» право быть на 20% хуже иностранных аналогов?

Любые льготы от государства практически всегда означают новые бюджетные затраты на бюрократический процесс их выдачи и контроля. Например, глава Счетной палаты Алексей Кудрин отметил, что важны детали: как попасть в категорию IT-компаний и как будет регулироваться этот вид предприятий. Есть риск, что льготы по налогам превратятся в «споры об ОКВЭД», по которым работают компании.

Существует также пример компании ABBYY. Она попала в список системообразующих предприятий, но не смогла получить льготный кредит. Банкиры посчитали ABBYY недостаточно стабильной. Да и в целом льготы по кредитам малоэффективны для IT-компаний: у них нет на балансе твердого залогового обеспечения, что снижает их кредитоспособность по банковским нормативам.

Поддержка в виде льгот часто оставляет возможность для манипуляций. Например, в апреле обсуждалось введение налоговых льгот для компаний, которые занимаются разработками в сфере искусственного интеллекта. Где гарантии, что кто-то из компаний не придумает себе проект в этой сфере, чтобы получить льготы?

Тихие меры

Кроме налоговых льгот, IT-отрасль можно и нужно поддержать другими способами. Пусть они не столь эффектны, как налоговые маневры, но на длинной дистанции могут оказаться более эффективными.

Любой компании важен спрос на ее услуги или товар: нет спроса — нет бизнеса. Можно сколько угодно снижать компаниям налоги, но если некому будет покупать их продукт, то бизнес умрет.

Многие IT-компании столкнулись с тем, что у потенциальных заказчиков сократились или заморозились бюджеты на внедрение инноваций. Помощью от государства как раз могло бы стать стимулирование спроса на IT-решения. Можно долго прогнозировать влияние льгот или налоговой нагрузки на финансовый результат, но в условиях сокращения финансирования национальной программы «Цифровая экономика» и секвестра бюджетов госструктур и корпораций встает вопрос о сокращении выручки IT-компаний. Как следствие — поставленная задача в пополнении бюджета на 42,5 млрд рублей за счет налогового маневра может стать невыполнимой.

Маловероятно, что уже сверстанные на 2021 год бюджеты заказчиков удастся скорректировать в целях компенсации возникшего НДС. В итоге при росте цены и при том же бюджете заказчик вынужден будет купить меньшее количество лицензий, что не приведет к намеченным результатам реализации IT-проектов. Почему бы в этих условиях не выделять регионам и госструктурам дополнительные бюджеты или гранты на закупку отечественного программного обеспечения?

Дополнительные субсидии заказчикам могли бы повысить оборачиваемость денег в отрасли и собираемость налогов. Такая мера могла бы и поддержать отрасль, и ускорить импортозамещение.

Мишустин уже пообещал помочь со спросом. По его словам, при совершении госзакупок приоритет будет отдаваться решениям российских IT-компаний. Кроме того, госкомпании и ведомства должны будут не позднее 1 января 2021 года согласовать план замещения используемого ими иностранного ПО до 2024 года. При этом госорганам будет запрещено создавать аналоги уже имеющихся на рынке продуктов. Вопрос в том, будут ли у госкомпаний и ведомств бюджеты на закупку софта.

Государство могло бы взять на себя и подготовку большего числа IT-специалистов. Уже сейчас российские компании испытывают дефицит примерно в 222 000 специалистов высокой квалификации. А к 2024-му дефицит, по прогнозам, может вырасти до 300 000 человек. При этом в регионах дефицит ощущается сильнее, поскольку 20% рабочей силы в данной сфере сосредоточено в Москве. При недостатке специалистов российским IT-компаниям труднее конкурировать друг с другом и бороться с конкурентами на зарубежных рынках.

Правительство планирует решить и эту проблему. В частности, предлагается увеличить до 120 000 число студентов по IT-специальностям к 2024 году, запустить госфинансирование обучения IT-специалистов по международным программам на базе 12-15 вузов и софинансирование (до 50%) ускоренного обучения.

Также 20 млрд рублей получат российские институты развития. Деньги должны пойти на финансирование стартапов в сфере искусственного интеллекта, больших данных, блокчейна, интернета вещей. Нюанс в том, что деньги от институтов развития часто накладывают на стартапы ограничения, и они отказываются от них, чтобы иметь возможность выходить на глобальный рынок, получать средства иностранных инвесторов и так далее.

Но если говорить о развитии отрасли, то именно меры поддержки и стимулирования спроса могут сыграть ключевую роль в росте IT-сектора. Льготы и целевые субсидии компаниям тоже важны, однако целевая поддержка потребителей стимулирует их покупать российское ПО, делая его более эффективным и конкурентоспособным.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции

20 самых дорогих компаний Рунета. Рейтинг Forbes