Закон для всех, польза для избранных. Кто заработает на «суверенном рунете»
1 ноября вступили в силу поправки в законы «О связи» и «Об информации, информационных технологиях и защите информации», которые призваны обеспечить работоспособность интернета в России в случае невозможности подключения к зарубежным корневым серверам. Для этого Роскомнадзор наделят возможностью блокировать сайты без привлечения провайдеров, ежегодно проводить учения по изоляции рунета на случай внешних угроз и внедрить дорогостоящий механизм досмотра трафика.
Такие широкие полномочия вызвали большой общественный резонанс в момент появления первых упоминаний в прессе о новом законе. Шумиха вокруг «суверенного рунета» сравнима с той, которую мы наблюдали в момент принятия «закона Яровой» некоторое время назад. Последний, впрочем, с 2016 года так и не заработал в полную силу. Большинство подзаконных актов, необходимых для функционирования нового закона, также пока не приняты или не внесены на рассмотрение. Так что в ближайшее время не стоит ожидать единовременного включения «суверенного рунета» по всей территории страны.
Однако само появление подобного закона в России говорит об усилении тенденции к поляризации. В августе я присутствовал на дискуссии с американским философом, политологом и экономистом Фрэнсисом Фукуямой, который высказал гипотезу о том, что в ближайшие годы в мире появятся два интернета: глобальный и «условно китайский», к которому присоединятся другие суверенные сети. В итоге в глобальной и суверенных частях интернета появятся свои собственные инфраструктура и бизнес-связи, которые компаниям придется дублировать, если они хотят иметь доступ к разным рынкам. В подобных сложностях заключается потенциал для развития, так как ограничения стимулируют поиск новых возможностей и бизнес-идей.
Подтверждением этой теории могут служить недавние события, когда в апреле 2018 года Роскомнадзор, пытаясь ограничить доступ к мессенджеру Telegram, частично заблокировал облачные сервисы Amazon и Google, которые были частью IT-инфраструктуры российского, в основном малого и среднего, бизнеса. Их клиенты вынуждены были мигрировать к российским провайдерам, что внесло значительный вклад в 25%-й рост рынка облачных услуг. Более того, это не временное явление: пострадавшие компании осознали, что строить проекты на решениях одного провайдера рискованно, и начали переход к мультибрендовой модели.
Очевидно, что постепенное развитие «суверенного рунета» поддержит эту тенденцию. На рынке облачных услуг продолжится локализация. По данным Ростелекома, можно ожидать роста этого сектора в размере от 23% до 30% ежегодно до 2023 года. Обслуживать растущее в такой прогрессии число клиентов смогут, скорее всего, только крупные провайдеры, а не большое количество мелких сервисов, поэтому в этом сегменте следует ожидать тренд на консолидацию, которая в конечном счете приведет к появлению национального оператора, способного закрыть все потребности рынка.
Заработать смогут не только облачные сервисы. Очевидно, что если закон о «суверенном рунете» будет функционировать в полную силу, то он повлияет не только на российский рынок, но и на рынок в многочисленных «союзах» — СНГ, ЕАЭС и т. д. Локальные компании там не настолько финансово сильны и вряд ли смогут обеспечить устойчивое функционирование систем в своих странах, поэтому у отечественных поставщиков есть шанс выступить локомотивом их развития и получить на этом рынке преимущество перед американскими и китайскими провайдерами.
Еще одни потенциальные бенефициары «суверенного рунета» — «большая четверка» телеком-компаний. Несмотря на пугающие заголовки в СМИ, сложно себе представить полную изоляцию российского сегмента от глобального интернета. Все-таки на данный момент первостепенная цель, декларируемая российским регулятором, — это обеспечение бесперебойного функционирования сети, а не ограничение доступа к мировым ресурсам из идеологических соображений, как это было в свое время в Китае.
Поэтому после того, как суверенный интернет заработает в полную силу, появится естественная потребность в создании своего рода промежуточного интегратора, который сможет соединить две «паутины» между собой. Конечно, существует технология VPN, но она не годится для массового постоянного использования, так как значительно ограничивает скорость доступа. Потребуется разработка новых решений как на уровне программного обеспечения, так и на уровне передачи сигнала. У операторов связи есть возможность выступить в роли своеобразных «связных» или «переводчиков», что может стать для них совершенно новой моделью монетизации, как это произошло в свое время с появлением международного роуминга.
Очевидно также, что новый закон поддержит отечественных производителей программного обеспечения и «железа», разработчиков мобильных приложений. Временное конкурентное преимущество получит и российский онлайн-ретейл, так как зарубежным магазинам потребуется время, чтобы дублировать инфраструктуру в суверенном сегменте.