Чубайс и Мовчан уже неделю спорят в Facebook о первом единороге «Роснано». Кто из них прав?

О том, что у «Роснано» появилась первая компания с оценкой в $1 млрд, Чубайс объявил в конце марта. Речь о новосибирском производителе графеновых нанотрубок OCSiAl. «Это единорог по всем правилам», — говорил Чубайс. Как выяснил в апреле Forbes, создать первого единорога «Роснано» помогла инвестиционная группа миллиардера Александра Мамута A&NN: она приобрела 0,5% OCSiAl за $5 млн.

«Единорог» Чубайса: кто построил первый проект «Роснано» стоимостью $1 млрд

«Про нашего единорога сумел всё разузнать Форбс. Похоже, это первый единорог не только в Роснано, но и вообще в реальном секторе (material based) в России», — написал Чубайс 15 мая в Facebook, выложив ссылку на статью Forbes про OCSiAl. В комментариях под этим материалом в спор с ним вступил Мовчан. Он усомнился в том, что компанию действительно можно оценить в $1 млрд. Спор Мовчана и Чубайса в Facebook продлился не один день. Forbes собрал все аргументы сторон (орфография и пунктуация сохранены).

Хронология спора

Мовчан: «Как это по-русски — сделка на 5 млн формирует «оценку в 1 млрд», при выручке компании в 10 млн. Я бы вообще говоря не торопился с расчетами. Да и стоит глянуть на условия сделки — 0.5% от чего? какие доп условия? есть пут?»

Дмитрий Аханов, директор по взаимодействию с компаниями США и Канады «Роснано»: «А у вас есть секретный нерусский способ расчета valuation старт-апа? <…> Для знакомства с условиями сделки, как нетрудно догадаться профессионалу, придётся подписать NDA (да и то, если обе стороны это захотят). По секрету можем сказать, что путов нет, иных условий тоже нет».

Мовчан: «Оценка стоимости акций производственного стартапа на очень ранней стадии может быть не только 100 выручек, но и 1000 и бесконечно много выручек — тут дело не в оценке, а в выручке. Но такая оценка ничего не говорит о реальной стоимости компании. Вы делаете единичную сделку на очень маленькую сумму, не раскрывая условий, с чисто российским инвестором, который одновременно известен широкими связями в России и участием в очень разных проектах, от кино до банковской сферы, IT и недвижимости — это не специалированный инвестор, без узкой компетенции».

Чубайс: «Мне странно слышать, когда вы говорите, что «оценка стоимости акций ничего не говорит о реальной стоимости компании». Вы действительно не видите разницы между разнообразными расчетными методами (DCF и др.) и реальной сделкой и всерьез считаете, что оценка по сделке – хуже? За оценку при реальной сделке в последнем раунде инвесторы проголосовали своими деньгами, а, как учат в лучших бизнес-школах, Money is a king».

Мовчан: «Про компанию, очень маленькая доля НЕКИХ (потому что в Люксембурге, в отличие от России, права акционеров могут быть совершенно любыми, классов акций – множество и т.п.) акций которой продана ОДНОМУ инвестору, причем инвестору ЛОКАЛЬНОМУ, потенциально имеющему НЕ РЫНОЧНЫЙ ИНТЕРЕС, и НЕ ОТРАСЛЕВОМУ, ВНЕ рынка и БЕЗ конкурса, я бы не стал говорить «инвесторы проголосовали своими деньгами» и выводить из сделки оценку стоимости компании».

Чубайс: «Ваши аргументы, уважаемый Андрей Мовчан, сводятся к тому что оценка бизнеса всегда дело спорное и условное, а мои к тому, что из всех способов оценки оценка реального инвестора наименее спорная и наиболее безусловная».

Что говорят эксперты

«Оценка OCSiAl в $1 млрд видится оптимистичной. Компания является одним из лидеров по производству одностенных нанотрубок, но одностенные нанотрубки — это рынок [объемом] $30-50 млн. Имея даже 90% долю, OCSiAl не может стоить $1 млрд — это предполагало бы мультипликатор более 22х к выручке», — ранее говорил Forbes Петр Лукьянов, управляющий партнер венчурного фонда Phystech Ventures. Покупку A&NN доли в проекте он назвал «рыночной переоценкой» и отметил, что «далеко не факт, что с учетом природы сделки эта переоценка отражает реальную стоимость компании».

Есть много других факторов, кроме выручки, которые инвесторы принимают во внимание при оценке компании. Это могут быть уникальность технологии, контракты на будущие продажи или, например, производственные мощности, рассказал The Bell основатель фонда Target Global Александр Фролов. По его словам, инвестиции A&NN в OCSiAl — это «вполне рыночная история».

«Если я попрошу свою жену купить у меня сколько-то акций в моей компании по оценке в $1 млрд, то это, конечно, не будет справедливой оценкой», — оговаривается он.

Даже если компания «выстрелит очень высоко», на то, чтобы обосновать миллиардную оценку, все равно потребуются годы, отмечает директор по развитию экосистемы Skolkovo Ventures Станислав Колесниченко.

Инвестиция в $5 млн за 0,5% — немного странная, но формально «Роснано» в своей оценке права, заявил управляющий директор венчурного фонда LETA Capital Александр Чачава. «Вопрос в том, когда по этой оценке у инвесторов получится вернуть свои вложения. То есть когда за свою 17%-ную долю в компании-единороге «Роснано» получит $170 млн. Пока же речь идет о только том, что у «Роснано» в портфеле есть компания-единорог. Это уже неплохо, пусть пока и далеко от зарабатывания миллиарда».

Как калифорнийский единорог с участием Чубайса хочет заменить Солнце