Победитель Google: как россиянин создал национальный интернет-поисковик во Вьетнаме
Троя была неприступным городом. Тем не менее Агамемнону удалось превратить ее в руины. Секрет Агамемнона в том, что он смог объединить благую цель — вернуть жену брата — с прагматичным бизнес-планом. В ту далекую эпоху одной из общественно-одобряемых форм бизнеса было разграбление города. Эта прагматика привлекла под знамена греков Одиссея и других героев, которые всех победили, забрали золото и Елену. Когда объединяешь благую цель и бизнес, все получается. «Это моя философия, — поясняет предприниматель Виктор Лавренко свою притчу. — Если хочешь делать хорошее и не думаешь о деньгах, это быстро закончится. Если думаешь только о деньгах, тоже надолго не хватит. А вот если умеешь объединить, тогда все получится. Я сделал кое-что очень хорошее для Вьетнама, и мои шесть лет, проведенные там, прошли не зря».
Стук в дверь
Компания Лавренко, как и выпущенный ею интернет-браузер с поисковиком, называется «Кок-кок» (в транслитерации с вьетнамского). На русский это переводится как «Тук-тук», однако если учесть особенность вьетнамского языка — возможность произнести каждую гласную в шести разных тонах, — то для более точной передачи интонации, наверное, лучше поставить в конце вопросительный знак: «Тук-тук?»
Эти самые тона, а также обилие других диакритических знаков — одна из проблем, которую должен решить программист, вздумавший разрабатывать ПО с поддержкой вьетнамского языка. Есть и другая проблема: то, что для нас выглядит как вьетнамское слово, на самом деле всего лишь один слог, а слово может состоять из двух, трех или даже четырех таких слогов, разделенных пробелами. Программисты Google решить эту проблему не смогли или не захотели: главный поисковик мира обрабатывает запросы на вьетнамском из рук вон плохо, не говоря уже о машинном переводе. Собственный поисковик был нужен вьетнамцам позарез.
Как объясняет Лавренко, в англоязычном поиске Google обеспечивает качество 99% от идеала, и соревноваться с ним бессмысленно, но на русском языке этот показатель падает до 95–97%. Тут уже возникает ниша для усовершенствований, которую успешно освоил «Яндекс», доведя качество до тех же 99%. А на вьетнамском качество поиска Google, согласно оценке Лавренко, еле дотягивало до 85%, и Виктору с его 12-летним опытом работы в интернет-бизнесе было не так уж сложно предложить кое-что получше.
По словам Давида Яна, основателя группы компаний ABBYY, тут играет роль культурная специфика, хотя Google и способен многое компенсировать полнотой своей модели. Однако он предостерегает: «Прошли те времена, когда можно было выиграть просто качеством поиска. Сейчас важна экосистема, а не просто браузер. Временное преимущество на основе учета специфики конкретного языка можно получить. Но для долгосрочного преимущества, то есть чтобы создать свой «Яндекс» или Google для Вьетнама, придется делать абсолютно все».
Как бы то ни было, усилия Лавренко принесли плоды. «Кок-кок» был запущен в 2013-м. Пять лет спустя у браузера во Вьетнаме 25 млн пользователей против 35 млн у Google, но, согласно данным Statcounter, доля компании Лавренко продолжает расти. «По монетизации мы отстаем раз в десять, но это потому, что в Азии так быстро дела не делаются, — объясняет Виктор. — Там не принято, как в Америке, встретиться на выходных, поговорить, пожать руки и заключить миллионную сделку. Надо два года вместе ходить в караоке, тогда, может быть, что-то и срастется».
Советы Мильнера
Лавренко всегда хотел сделать интернет-поисковик. Путь к этой цели начался еще в школе, в самом начале 1990-х, когда Лавренко создал программу-каталог для библиотеки НИИ. Потом был факультет ВМК в МГУ, а затем Лавренко пришел на работу в Mail.ru, став спустя пару недель техническим директором. «В 1990-х было некруто быть техническим директором, а круто быть банкиром», — вспоминает Виктор. Он поделился с тогдашним руководителем компании, нынешним миллиардером Юрием Мильнером своими планами получить степень МВА и был жестко раскритикован. Вместо этого Мильнер вручил Лавренко книжку Principles of Corporate Finance Р. Брили и С. Майерса с собственными пометками: «Здесь все, что можно извлечь из МВА». Лавренко прочел книжку дважды и выполнил упражнения: «После этого я осознал себя финансовым экспертом, и мы вместе с Мильнером начали заниматься инвестициями».
В 2002–2003 годах руководству Mail.ru было не до поисковика: в мире разразился «кризис доткомов». У самой компании, как вспоминает Виктор, в некоторые месяцы выручка опускалась до $30 000. В отсутствие инвестиций прокормить на эти деньги сотню сотрудников было сложновато. Лавренко рассказывает, как примерно в этот же период в качестве соинвестора разрабатывал стратегию развития магазинов модной одежды и ездил с Мильнером куда-то в провинцию покупать колбасный завод: «У него была смешная иллюзия: мы тут продаем баннеры, пиксели и всякую ерунду, а надо колбасу продавать! Но в итоге мы признали эту идею чересчур экстремистской».
«Я получил очень большой опыт. Но мне хотелось развиваться, и я решил, что буду делать поисковик», — говорит Виктор. Поисковик был запущен совместно с Владимиром Чернышовым в 2005 году и получил красивое имя «Нигма». На пике успеха он собрал 3 млн пользователей, но скоро стало ясно, что при наличии «Яндекса» перспективы в России у проекта скромные. Тогда по договоренности с Мильнером «Нигма» превратилась в фонд посевных инвестиций. К кризису 2008-го фонд успел проинвестировать пять стартапов, один из них оказался вьетнамским.
Домой в Ханой
Главой вьетнамской компании Виктор Лавренко стал по стечению обстоятельств. Во-первых, Mail.ru готовилась к IPO, и странный вьетнамский стартап в портфолио вряд ли повысил бы ее капитализацию. Во-вторых, Михаил Фролкин, основатель HeadHunter, однажды пошел поплавать в бассейне и увидел там вьетнамца. Им оказался русскоязычный Гоша (Нгуен Дык Нгок), сотрудник Mail.ru в майке с логотипом компании. «Фролкин как раз хотел проинвестировать куда-нибудь в Азию, — рассказывает Лавренко. — Гоша — парень крупный. Михаил увидел его и понял, что такие ребята смогут всех победить». В итоге четыре стартапа Mail.ru закрылись, а пятый объединился с «Нигмой», и во главе его встал Лавренко, одержимый идеей сделать поисковик, способный соперничать с Google.
Почему созданием вьетнамского поисковика и браузера занялись парни из России, а не из соседнего Китая? По мнению Лавренко, для китайского IT-гиганта Baidu вьетнамский рынок не слишком привлекателен. К тому же напряженное политическое противостояние Вьетнама и Китая лишает китайскую компанию надежд на благосклонность чиновников.
А чем вьетнамский рынок интересен русским? Тем, кому Вьетнам кажется крохотной страной в подбрюшье у КНР, следует напомнить, что по населению (97 млн) он превосходит европейскую часть России, а если наложить Вьетнам на Русскую равнину, он протянется от Белого моря до Ростова-на-Дону. Главное же в том, что, по мнению экспертов, включая и самого Лавренко, рынок IT в этой стране вопиюще недоинвестирован. В 2011 году «Нигма» пришла во Вьетнам с несколькими миллионами долларов (в том числе это были и личные средства Фролкина, Лавренко и Чернышова). В 2015 году компания «Кок-кок» получила инвестиционный транш в $14 млн, восемь из которых вложил концерн Hubert Burda Media. Сейчас, по данным источников, на рынке суммарные инвестиции достигли $30 млн (Лавренко подтверждает эту цифру). По местным меркам «Кок-кок» просто купается в деньгах.
Но деньги далеко не вся история. «Кок-кок» не просто ориентирован на вьетнамских пользователей: он вырос из глубокого понимания специфики местного рынка, которое нелегко давалось российским программистам. У истоков компании, кроме Лавренко, стояли Нгуен Дык Нгок и еще два вьетнамца, работавших в Mail.ru, однако для настоящей связи со страной этого было недостаточно. В 2012 году Лавренко принял решение перенести всю деятельность компании из Москвы в Ханой, и сам переехал во Вьетнам.
Зачем? Вот мнение Давида Яна: «Если технологии сильно сфокусированы на данном рынке, это дает преимущество. Но даже успех такой компании, как «Яндекс», давно был бы нивелирован, если бы компания не конкурировала с Google по всем фронтам, начиная с заказа еды, рекомендаций по кинотеатрам, прогноза погоды и «Яндекс.Диска». Нужно что-то предложить пользователю во всех областях его профессиональной и личной жизни».
Офисное здание в самом центре Ханоя, на углу Зянг Во и Ву Тхань, населяют около 300 сотрудников, из которых лишь 40 человек — русские программисты-экспаты. Есть также офисы в Дананге и Хошимине, а общая численность персонала достигла шести сотен. Для создания сервиса Nha Nha — аналога Google Streetview — нанятые компанией работники ездили по стране на мотоциклах, фотографируя местность. Для Google, не имеющей во Вьетнаме собственного офиса, такая задача была бы невыполнимой. И как, не живя во Вьетнаме, понять, что для помешанных на видеоконтенте вьетнамцев в условиях медленного интернета очень важно, чтобы поисковик ранжировал выдачу по скорости загрузки?
Год назад компания провела опрос своих пользователей, поинтересовавшись, чем им так нравится «Кок-кок». Среди вариантов ответа была и функция подсказки диакритик при наборе латиницей, и сервис выдачи конкурирующих ценовых предложений при поиске товаров. Но самый популярный ответ был таков: «Потому что это наш, вьетнамский поисковик».
Есть версия, что часть успеха русских — их особые отношения с коммунистическим правительством и согласие на интернет-цензуру. Однако браузер Лавренко предлагает обход официальных блокировок доступа к Facebook, с которым у вьетнамских коммунистов сложные отношения, а выдача по запросу Viet Tan (так называется диссидентское и эмигрантское движение, которое во Вьетнаме считают террористическим) не отличается от гугловской. Как насчет использования админресурса в повседневном бизнесе? «Это бесполезно. Вьетнам — глубоко федеративная страна. Там нет вертикали власти, почти все выведено на уровень муниципалитетов, — говорит Лавренко. — Это страна, которой движет малый бизнес. Никаких взяток не надо платить: встретишься, пообедаешь, и все нормально».
Плоды Вьетнама
Затевая «Нигму», Лавренко носился с идеей «дизруптивности» (термин американского экономиста Клейтона Кристенсена): создавать новые потребности, вместо того чтобы идти вслед за спросом. Вьетнамский опыт не то чтобы отрезвил его — в «Кок-кок» есть что-то «дизруптивное», — но слегка дополнил его картину мира. «Продукт — это не то, что ты делаешь, а то, что продаешь, — говорит Лавренко. — В бизнесе важно быть не правым, а прибыльным. Я был прав, но из «Нигмы» не смог извлечь прибыль, а из «Кок-кок» получается. Людям важна не «дизруптивность» технологий, а эмоциональное ощущение от продукта. Оказалось, им важнее всего, что это их, вьетнамский поисковик».
Лавренко вернулся в Москву, по его мнению, свою работу во Вьетнаме он сделал: «Наверное, в будущем году мы будем выплачивать дивиденды. Вообще-то это нетипично для технологических компаний, но мы не знаем, куда нам инвестировать. «Яндекс» сделал «Яндекс.Такси», но сделать во Вьетнаме «Кок-кок-такси» было бы сложно организационно, у водителей другая культура. Нам проще забрать прибыль и инвестировать, куда кто хочет. Я решил заняться страховым бизнесом».
Страховой бизнес Лавренко — это проект онлайн-страхования в рамках «Альфа Групп». Он уже получил несколько миллионов долларов инвестиций. Представитель компании «АльфаСтрахование» пояснил: «Цель проекта — развитие современных подходов к страхованию с применением последних достижений цифровых технологий. Этот проект входит в периметр бизнесов консорциума «Альфа Групп», хотя организационно не является частью страховой группы «АльфаСтрахование». Инициатива создания проекта исходит от высшего руководства «Альфа Групп».
По словам Лавренко, его персональная цель — заработать $1 млрд. Предыдущий жизненный рубеж — сделать востребованный интернет-поисковик — уже взят. Проект Лавренко будет называться Mango. Возможно, в память о манговом дереве, которое росло во дворе его ханойского дома.