О своих достижениях химики из Университета Айовы сообщили на очередной конференции Американского химического общества. За основу исследователи взяли природные репелленты, выделяемые лимонным сорго и цитронеллой (эти растения рода цимбопогон более известны под английским названием «лемонграсс»). Может показаться, что под благовидными экологическими предлогами нам предлагают вернуться к тем временам, когда единственным средством от комаров был одеколон «Гвоздика», который в этом качестве был практически бесполезен. Однако исследователи утверждают, что их разработка — не шаг назад, а огромный скачок вперед.
От заболеваний, распространяемых комарами, в мире страдает 700 млн человек, и 1 млн ежегодно умирает. О том, что химическая защита от комаров — не каприз изнеженных горожан, а серьезная технология, люди стали догадываться после Второй мировой войны. Именно тогда в США для нужд армии был разработан знаменитый репеллент ДЭТА (диэтилтолуамид), который в СССР вплоть до 1980-х годов был практически единственным избавлением туриста от кровососущих насекомых. Вопросы вызывала как его эффективность, так и экологическая безопасность — к примеру, его обвиняли в сокращении популяции бразильской анаконды.
Мучения советских туристов и дачников, вынужденных каждые пять минут обрызгивать себя зловонной «дэтой», новым поколениям незнакомы, и благодарить за это надо следующее поколение инсектицидов, известных под общим названием «пиретроиды». К первому поколению пиретроидов относятся, например, спрей «Москитол» и фумигатор «Фумитокс». И хотя их прототипом тоже были природные вещества — пиретрины из далматской ромашки и хризантемы, эти соединения демонстрировали несравненно более высокую эффективность, чем предыдущие поколения репеллентов. Для комаров (а также для клещей, если речь идет о пиретроидах третьего поколения) эти вещества представляют собой нейротоксические яды, а в организмах теплокровных они очень эффективно нейтрализуются — наши ферменты-эстеразы гораздо лучше, чем у насекомых. Поэтому токсичность пиретроидов значительно ниже, чем диэтилтолуамида.
Однако во многих тропических странах, тех самых, где комары не просто мелкая неприятность, а переносчики смертельных болезней, насекомые вступили в эволюционную гонку с человечеством и его химией. У них все чаще стала наблюдаться устойчивость к пиретроидам. Это и подтолкнуло химиков из Айовы к их исследованию. Высокая эффективность сесквитерпеноидов — компонента природных растительных эфирных масел вроде уже упомянутого гвоздичного — в качестве репеллентов была известна давно. Однако эти вещества очень трудно выделить из растений, как, впрочем, и синтезировать искусственно. Поэтому химики взяли за основу более простой аналог — монотерпеноиды. А чтобы сделать репеллент более стойким, химикам пришлось дополнительно «нарастить» монотерпеноиды, увеличив их молекулярный вес и понизив летучесть.
Все эти процедуры, разумеется, были основаны на ясных теоретических предпосылках. Но вот что совершенно невозможно предсказать теоретически — это реакцию на новинку самих комаров. Поэтому все варианты своих изысканий химики предлагали протестировать насекомым в специальном приборе: в одном его конце располагалась промокашка, пропитанная репеллентом, в другом — чистая бумага, а датчик фиксировал плотность комарья в разных частях камеры. С этими опытами можно ознакомиться на видео.
Результат работы — новый тип репеллента с совершенно иным механизмом действия, чем у знакомых нам пиретроидов. К нему чувствительны и те насекомые, у которых к пиретроидам развилась устойчивость. Есть все основания надеяться, что эти вещества дадут человечеству достаточную фору в эволюционной гонке с комарами, чтобы навсегда победить переносимые ими болезни, в том числе малярию, лихорадку Западного Нила, лихорадку Зика и денге. Что касается обитателей умеренной климатической зоны, то здесь речь идет хоть и не о жизни и смерти, но о заметном улучшении качества жизни. Технологии действительно могут менять жизнь, даже если речь идет о таких пустяках, как разработка нового спрея-репеллента для дачных прогулок.