Интернет вещей как бизнес: почему в России его нет и когда он появится

Эпоха Интернета вещей (IoT) начала бурно развиваться в 2008-2009 годах, когда количество устройств, подключенных к интернету, превысило население планеты. Хотя впервые сама концепция IoT была озвучена еще на 10 лет раньше — в 1999-м, а сегодняшнее, всем известное ее содержание (бытовые приборы и окружающие человека вещи, объединенные в единую сеть) было сформулировано в 2004 году. Последние годы IoT бурно обсуждается в СМИ, в том числе и в России, поэтому иногда складывается впечатление, что он уже здесь, рядом с нами. Но это не совсем так. Интернет вещей пока по-прежнему представляет собой концепцию, которая только активно готовится стать бизнесом.

Не бизнес, а полезная функция

У нас существует пока только огромное количество прикладных услуг и решений, включенных в концепцию IoT, которые позволят либо увеличить выручку, либо сэкономить текущие затраты. Поэтому инвестиции в России сейчас происходят не в Интернет вещей как сформировавшееся явление, а в конкретные полезные функции для людей или бизнес-заказчиков, в новые возможности и функционал старых услуг.

IoT плотно связан с роботизацией и заменой ручного труда, то есть он может развиваться в двух направлениях — создание новых «умных» вещей для потребителей и бизнеса и оптимизация внутренних процессов предприятий, то есть повышение их экономической эффективности.

Как это выглядит на практике? Например, было на предприятии 10 счетчиков воды, они подешевели и при этом стали лучше — предприятие купило 100 счетчиков и теперь гораздо точнее знает свои потери, может лучше регулировать свое водопотребление, оптимизировать канализационные стоки и т.д. То есть, драйвером роста рынка стала оптимизация работы предприятия, а не модная концепция IoT. При этом мы видим, что благодаря деятельности этого условного предприятия Интернет вещей с десяти участвующих датчиков прирос до ста.

Кому нужен IoT

По большому счету, сегодня ничто не мешает распространению Интернета вещей в России, он повсеместно внедряется. Вопрос больше стоит так: что мешает внедрению определенных технологий, которые разработаны, но широко не применяются? Ответ в эффективности рынков и их капитализации: что можно внедрять уже на рынке США, нельзя внедрять еще в России или тем более в Папуа Новой Гвинее. Чисто физически, из-за разницы в экономической обстановке. Поэтому ряд технологий, на определенных рынках просто не нужен. То есть, эти технологии не применяются, потому что это не оправдано экономически. Плюс, чем современнее технология, тем, как правило, она сама дороже стоит и ее удельная эффективность постоянно снижается.

Можно привести простой пример: проникновение смартфонов в России находится в районе 45-55%. Вроде бы всем очевидны преимущества этих устройств, тем не менее есть большие группы людей, для которых эти новые удобные функции не стоят своих денег. Та же ситуация и с многочисленными предложениями устройств из мира Интернета вещей. Поэтому сегодня глубина проникновения IoT в России составляет всего 0,35% от общемирового уровня (по данным исследования J’son & Partners Consulting).

Если устранить основные стоп-факторы (цены, низкую платежеспособность населения), то можно предположить, что потребителями данных услуг в России смогут стать жители любого населенного пункта, где есть интернет-покрытие. В долгосрочной перспективе (10 лет), по оценкам МГТС, уровень проникновения элементов Интернета вещей в Москве может достичь до 30% от общего количества домохозяйств.

Где выстрелит

Где именно, в каких отраслях и сегментах можно ожидать наибольшей, и, главное, самой быстрой финансовой отдачи?  Если мы говорим о рынке В2С, то это, скорее всего, новые сервисы, новая выручка и новые ценности для клиента: был просто холодильник, а стал «умный» холодильник, и человек готов немного доплатить за это. То есть в этом случае появляется новый рынок, а вместе с ним — и новая выручка.

Среди абонентов МГТС сегодня основными потребителями «умных» сервисов являются далеко не «техногики», а обычные московские семьи. К примеру, аудитория «умного» облачного видеонаблюдения – семьи, в которых есть дети, домашние питомцы или пожилые родственники или которые пользуются услугами наемного домашнего персонала. Прикладная функция видеонаблюдения для них налицо: мониторинг дома, близких, детей дома и в детских садах. Как правило, эта же аудитория является и ключевым потребителем «умных» бытовых приборов, помогающих экономить время на выполнении домашних дел.

В В2В все гораздо сложнее, потому что во многом эффект здесь сводится к оптимизации. Но говорить об эффекте «в среднем по больнице» тоже было бы неправильно, поскольку в России несколько миллионов предприятий, они работают в огромном количестве отраслей и эффект от внедрения будет разный. К примеру, «Газпром» может за один год внедрить столько датчиков на своих сетях, сколько малый бизнес весь целиком не внедрит за 50 лет.

Вопрос с B2G тоже крайне сложный и зависит от многих факторов. В отдельных местах эти решения могут давать очень высокую эффективность. Например, в Москве внедрение таких технологий в управление транспортными потоками станет сверхэффективным в силу плотности трафика, но эта же задача в другом регионе России может не дать никакой отдачи, потому что там плотность транспортного потока окажется значительно ниже.