Тепличные условия: зачем миллиардеры инвестируют в выращивание овощей

Сергей Рукин, совладелец компании «Технологии тепличного роста» (ТТР) не любит пускать в свои теплицы посторонних, особенно коллег. «Секретов у меня нет, — объясняет он, — но агрономы против: есть риск занести заразу для растений». Рисковать проектом, инвестиции в который уже составили около 5 млрд рублей, Рукин и его старший партнер Сергей Адоньев, один из создателей Yota, не собираются. Сейчас у ТТР два комплекса в Тюмени и Луховицах, в планах — открытие еще двух.

Адоньев не единственный участник списка Forbes, который не имел ранее отношения к агробизнесу, но решился инвестировать в теплицы. С 2012 года выращивать овощи начала сеть «Магнит» Сергея Галицкого. В январе 2016 года АФК «Система» Владимира Евтушенкова купила тепличный комплекс «Южный» в Карачаево-Черкесии. Юрий Ковальчук строит тепличный комплекс в Каширском районе.  Даже сын Романа Абрамовича Аркадий, по данным Forbes, ищет сейчас в России подходящую площадку. «Ажиотаж начался», — подтверждает Михаил Глушков, исполнительный директор Союза производителей овощей. Почему овощеводство вдруг стало привлекательным для крупного бизнеса?

Новый бизнес

Питерский предприниматель Сергей Рукин часто менял сферы деятельности, но агробизнесом до 2014 года не занимался. В 1990-е он поставлял в Россию свежезамороженные овощи. Исполнительный директор ТТР Дмитрий Пинчуков, и в то время работавший вместе с Рукиным, вспоминает, что бизнес «шел шикарно: завозили из Европы десятки контейнеров в неделю». Созданная в 1996 году в партнерстве с Олегом Тиньковым компания «Международный бизнес клуб» (МБК) контролировала около 60% оптового рынка замороженной продукции в Санкт-Петербурге — от импортных овощей и морепродуктов до собственных котлет и пельменей под маркой «Три поросенка». В 2002 году компания «Планета менеджмент» Романа Абрамовича купила компанию Тинькова «Дарья» и 50% МБК, а через два года фонд Salford консолидировал весь пакет. Рукин расстался с проектом спокойно. Говорит, что устал к тому времени от пельменей.

В 2006 году предприниматель вложил около $15 млн в создание дилерского центра BMW «Авиамоторс» рядом с Пулково-2. Как он рассказывал в одном из интервью, его заявку немецкий автоконцерн утвердил со второго раза — пугало отсутствие опыта, а через год центр занимал уже 23% рынка. Незадолго до кризиса в 2008 году Рукин продал этот бизнес компании «Автодом» за $40 млн.

Идея инвестировать в теплицы появилась в январе 2013 года, еще до введения санкций и продуктового эмбарго — тренд на свежие продукты набирал силу.

«Про этот бизнес я знал только в теории, но сразу хотел строить холдинг — управляющая компания, сеть тепличных комбинатов по всей России, федеральный бренд, собственная торговая компания», — рассказывает Рукин в интервью Forbes. Потенциал рынка был очевиден даже непрофессионалам. «Если просто заменить импорт наших южных соседей, это 1 млн т», — рисует перспективы тепличного бизнеса Дмитрий Пинчуков, который принял приглашение Рукина снова поработать вместе, а до этого семь лет руководил компанией «Дека», выпускающей пиво и квас «Никола».

Вопрос денег

Было ясно, что на свои деньги столь масштабный и долгосрочный проект не реализовать. В Россельхозбанке, куда Рукин пришел узнать насчет кредитов и субсидий, ему порекомендовали консультанта Владимира Цанаву, директора компании «Тепличные технологии». Это знакомство помогло быстро запустить новый бизнес. Среди проектов, которые вел Цанава, были комплексы в Тюменской области и подмосковных Луховицах. «Прежний инвестор не смог найти деньги на развитие площадок», — рассказывает Цанава. Оба проекта были на ранней стадии: разрешения получены, но коммуникации не подведены, и стройка не начиналась. Рукин съездил на место, осмотрелся и выкупил оба проекта сразу. «Для меня важно было выиграть время», — говорит он. (Процесс оформления и согласований занимает от года до двух.) Ни сам предприниматель, ни Цанава не называют сумму сделки. Рукин озвучивает лишь общие инвестиции в комплексы: строительство теплиц в Луховицах обошлось в 2,6 млрд рублей, в Тюменской области — 2,2 млрд рублей. Если учесть, что эксперты оценивают затраты на площадку в 10% от общих инвестиций, Рукин мог заплатить около 200 млн рублей за каждую. Стройку решили начать с Тюмени. «Тепличный комбинат возникает в той точке, где есть газ, земля и потребитель, — объясняет Пинчуков. — В Тюмени газ дешевле, 3,8 рубля за кубометр против 5,18 рубля за кубометр в Подмосковье, а цена на овощи выше».

Строить бизнес в одиночку Рукин не рискнул. В октябре 2013 года он предложил своему давнему другу Сергею Адоньеву войти в проект. Познакомил их еще в 1990-х годах «банановый король» Владимир Кехман: вместе с Адоньевым он создавал компанию «Олби-джаз», из которой выросла банановая империя JFC, а с Рукиным строил бизнес-центр «Аэроплаза» в Санкт-Петербурге. 

«Сергею сразу понравилась идея, и он вошел в проект деньгами, — говорит Рукин. — После этого мы запустили Луховицы». В тепличном проекте Адоньеву принадлежит 80%, Рукину — 20%.

В оперативном управлении Адоньев не участвует, на комбинате не был. От комментариев для этой статьи он отказался, попросив все вопросы адресовать Рукину. «Он мне полностью доверяет», — замечает Рукин.

Огуречная империя

Шестиметровый бронзовый памятник огурцу встречает всех въезжающих в огуречную столицу России — Луховицы. Около 15 000 местных жителей, по оценкам администрации, выращивают по 30–50 т огурцов в год. Правда, сажают огурцы по-старинке — под пленку.

Все изменилось, когда летом 2015 года в 10 км от Луховиц на территории бывшего совхоза «Астапово» появились голландские теплицы ТТР. На открытие приезжал губернатор Подмосковья Андрей Воробьев. Он посадил огуречную рассаду, а в соседней теплице сорвал первый огурец. «Так немытый и съел. Наши можно — ни пыли, ни грязи», — говорит замдиректора по производству Наталья Чернавина.

Огурцы выращивают без почвы, методом гидропоники, в специальных горшочках — к каждому подведен шланг, из него поступают питательные вещества. Состав и объем питательной смеси контролирует компьютерная программа HoogenDoorn. Она же регулирует досветку, температуру, влажность и проветривание.

В теплице, как в тропическом лесу, тепло и влажно. На четырехметровых шпалерах вьются огуречные стебли — они каждый день прирастают на 15–20 см и достигают 7 м. Пока что отечественные огурцы растут на всем импортном. Сами конструкции, оборудование, осветительные установки Рукин заказывал в Голландии, стекло — в Китае, газопоршневые установки — в Австрии, котлы — в Германии. «Я покупал самое дорогое оборудование и не экономил», — говорит Рукин, посмотревший несколько передовых теплиц во Франции и Голландии.

Он живет в Санкт-Петербурге, посещая комплексы раз в месяц, но в смартфоне и на ноутбуке у предпринимателя установлены программы, которые позволяют отслеживать все процессы — от подачи питательных растворов для огурцов до их отгрузки. «У меня есть права администратора, и я даже могу дистанционно вносить изменения», — объясняет совладелец. Если ему не нравится, например, как работает грейдер, собирающий огурцы в Тюмени, он тут же начинает названивать менеджерам. «Сергей сейчас весь в огурцах», — подтверждает Пинчуков.

Виды на урожай

«Мы завозим в страну почти 1,5 млн т овощей, тратим почти $1 млрд», — докладывал президенту министр сельского хозяйства Александр Ткачев в середине 2015 года. Чтобы на 90% закрыть потребность в овощах (сейчас в России выращивают около 1 млн т овощей), в Минсельхозе решили до 2020 года увеличить площади теплиц вдвое. 1500 га новых теплиц дадут еще 850 000 т помидоров и огурцов. Государство готово платить: в прошлом году бизнесменам возместили затраты на строительство и модернизацию теплиц на 1 млрд рублей, в этом году запланированы субсидии на 5,7 млрд рублей.

Бизнес уловил сигнал: за последние год-два в тепличный бизнес кроме Адоньева пришли еще несколько участников списка Forbes.

Стоимость входа — по оценке Пинчукова, от 100 млн рублей за 1 га без досветки и собственной энергогенерации — для них барьером не является. Оснащенные по последнему слову техники теплицы в Луховицах обошлись дороже — около 250 млн рублей за гектар.

Себестоимость одного килограмма тепличных огурцов — 25 рублей. Половина затрат приходится на семена, агроматериалы, зарплату, остальное — расходы на освещение и обогрев. Повезло тем, кому удалось получить «дешевую энергию из розетки». «Успех проекта зависит от многих факторов, в том числе от доступа к дешевому теплу и электроэнергии, — замечает Константин Аверин, гендиректор агрохолдинга «Степь», входящего в АФК «Система». Например, партнером тепличного проекта Алексея Антипова, основателя компании «Балтимор», был акционер Сясьского ЦБК Алексей Шмаргуненко — он нашел землю рядом с ЦБК и подключил теплицы к своей котельной.

Рукину пришлось строить свою подстанцию. Ночью теплицы напоминают огромный космический корабль — газогенераторы вырабатывают 20 МВт.

С двумя первыми комбинатами проблем у ТТР не возникло — местные власти охотно шли инвесторам навстречу, уверяет Рукин. «Если долго согласовывают бумагу у газовиков и энергетиков, могу позвонить вице-губернатору — сразу совещание и выдаются распоряжения», — говорит бизнесмен, не уточняя, о каком регионе идет речь. По площадкам в Саратовской и Астраханской областях (12 га и 34 га), приобретенным по совету Россельхозбанка, получить разрешение на строительство от местных газовиков и энергетиков не удалось. «В Энгельсе теплицы не подходят газовикам по техусловиям», — объяснил зампред саратовского правительства Александр Соловьев. Пришлось Рукину искать новые участки в соседних районах. «Потеряли время и деньги», — сетует он. Но опыт приобрели ценный — в Ростовской области сейчас приобретают участок рядом с газовым месторождением.

Рукин отлично разбирается теперь в огуречных болезнях. «Гидропоника показывает лучшие результаты, урожайность выше, — говорит один из конкурентов ТТР. — Но есть и недостатки: быстрее происходит распространение болезней. Одна ошибка может привести к эпидемии». Например, бактериальная инфекция, которую называют crazy roots («бешеные корни», когда куст растет, а завязей не образуется), в 2013 году оставила без урожая несколько тепличных хозяйств в Новгородской, Ульяновской и Тульской областях.

Рентабельность производства тепличных овощей в «высокий сезон» зима-весна в прошлом году, по оценкам Минсельхоза, была на уровне 14,3% (без учета затрат на обслуживание кредитов).

Сельхозпроизводители освобождены от уплаты налога на прибыль и налога на имущество. 

В 2015 году была принята программа субсидирования — государство готово возмещать до 20% затрат на строительство объекта (в случае с теплицами Рукина это 960 млн рублей). «Рукин один из первых, кто воспользовался введенными мерами господдержки и реально получил субсидии», — замечает Глушков из Союза производителей овощей.

Тепличные проекты как непрофильный бизнес, как правило, стартуют с огурцов — это быстрые деньги.

От посева до первого сбора проходит 45–50 дней (у томатов рассада растет 55 дней и еще 50 дней надо ждать до первого урожая). Под огуречную рассаду в Луховицах отвели 1 га из одиннадцати.

Урожайность в луховицкой теплице, по словам Чернавиной, достигает 100–120 кг с 1 кв. м в год, задача, говорит она, — выйти на 150 кг. Эксперты отмечают, что для окупаемости нужна урожайность не менее 90 кг с 1 кв. м, но они сомневаются, что теплицы Рукина уже преодолели эту планку. Впрочем, исполнительный директор Союза производителей овощей Глушков доверяет луховицким цифрам: «Рукин вложился в инновационные технологии, благодаря чему сегодня получает высокую урожайность».

И закупщики федеральных сетей Рукину доверяют. ТТР уже поставляет огурцы в «Дикси», X5, «Ленту», «Магнит», Metro, «О’кей». «В «Дикси» мы в первый раз привезли на пробу 2 т огурцов, сейчас меньше 15 т не поставляем, — говорит Денис Высоцкий, менеджер ТТР по работе с ключевыми клиентами. — В «Ленте» из партии 18 т только один килограмм на списание». Раньше Высоцкий работал на китайских предпринимателей, которые выращивают овощи в Омской области. Их огурцы хранились до 28 суток и обходились всего в 4 рубля за 1 кг. Луховицкие и тюменские огурцы по себестоимости дороже, зато выращены без химии, отмечает Высоцкий.

Рукин не жалеет денег на брендинг, дизайн упаковки и продвижение. Разработана федеральная марка — РОСТ и две локальные — «Луховицкие овощи» и «Тюменьагро». По его словам, в оборудование по сортировке, фасовке и упаковке, в разработку марок и их продвижение вложены сотни миллионов рублей. Именно яркая упаковка привлекла внимание закупщиков «Азбуки вкуса» на одной из выставок, и сейчас для этой сети овощи фасуют под маркой «Огурцы-Сорванцы». «Для длинноплодных огурцов упаковка оригинальная, отличается от конкурентов», — говорит представитель сети Андрей Голубков. Теперь ТТР планирует разработать бренд и упаковку огурцов для Metro. «Внимание к дизайну, упаковке, выстраивание контактов с сетями — все это мы привнесли из предыдущих проектов», — говорит Рукин.

Из-за падения рубля люди сейчас меньше покупают овощей и фруктов. Когда цена зашкаливает за 200 рублей, продажи встают, но по 150–180 рублей овощи хорошо расходятся, объясняет Пинчуков.

«Зимой с досветкой отпускная цена у нас получается выше, чем у привозных огурцов, но качество лучше», — уверяет Рукин. В этом году выручка от двух теплиц должна составить 2 млрд рублей.

Тем временем Рукин уже присматривает площадки в новых регионах — рынок пока не консолидирован и шансов снять сливки больше у того, кто первым построит бизнес федерального масштаба.