Слово «инновации» несколько обесценилось от частого употребления. Но сами инновации не потеряли от этого своей ценности — это то, что может дать бизнесу толчок для взрывного роста, будь то изобретение новой технологии или использование новой бизнес-модели. Возможно, старт конкурса Best Innovator, который организует консалтинговая компания A.T. Kearney, поможет вернуть слову его наполнение — по крайней мере кейсы победителей смогут в этом помочь. В России конкурс называется «Инноватор 2012/13», его партнерами выступают Forbes, Российская экономическая школа, РВК и Сколковский институт науки и технологий. Так что же считать инновациями?
«В разных компаниях под инновациями понимают разное. Для кого-то экспансия в новый регион — уже инновация», — отмечает Сергей Гуриев, ректор РЭШ. Он подчеркивает, что инновацией может быть и новый продукт, и процесс, который меняет производство существующего, и бизнес-процесс, повышающий продуктивность. «Там, где больше конкуренции, инноваций больше», — добавляет Гуриев.
Майкл Хеккер, вице-президент по стратегии и корпоративному развитию группы МТС, выступая на круглом столе перед открытием конкурса, рассказал о своем видении инноваций на трех примерах. Хайфа — место, куда без всякого стимулирования со стороны государства стремятся все связанные с технологиями компании, работающие в Израиле. «Многие бизнесмены, кстати, говорят там по-русски. Это пример того, как можно создать среду, привлекательную для предпринимателей», — добавляет Майкл. Apple — пример чудо-менеджемента и инновационной организации процесса: технологии были и раньше, мегаэффект дала комбинация технологий, логистики и маркетинга. И — как ни странно звучит в этом ряду — испанская сборная по футболу, которая показала, каких прорывов можно достичь благодаря дисциплине и усердной работе. «Люди — основной ресурс инноваций. Одни лишь вливания денег не дают долгосрочного эффекта, заставить быть инновационными нельзя», — подчеркивает Майкл Хеккер.
А Реза Вазири, генеральный директор компании 3М Россия, напоминает, что работа с инновациями должна быть системной. У 3М зарегистрировано больше 2600 патентов в 2011 году, 32% оборота приходится на продукты, которым не более 5 лет. Что за этим стоит? Расходы на R&D в компании ежегодно составляют около $1,4 млрд, по всему миру действуют лаборатории и технологические центры, сотрудники обмениваются идеями и информацией, что дает возможность на базе одного изобретения разрабатывать несколько продуктов. «Инновации не происходят в изоляции», — говорит Вазири.
Что еще нужно для инноваций? Кай Энгель, основатель глобального ежегодного конкурса A.T. Kearney Best Innovator, через который прошли уже более 1500 европейских компаний, знает, что отличает победителей: «Очень важен лидерский стиль в компании, то, готов ли руководитель компании брать риск на себя».
Анатолий Карачинский, президент IBS и член жюри российского конкурса, верит, что конкурс поможет показать общественности тех, кто действительно занимается инновациями в России: «А то у всех ощущение, что в России важнее другое — приблизиться к власти». Еще один член жюри, Ксения Елкина, руководитель группы по работе со стартапами компании «Яндекс», тоже расценивает конкурс как возможность обменяться опытом, посмотреть, как люди что-то меняли и что-то получалось. Почему крупным компаниям вроде «Яндекса» это интересно? «Яндекс» тоже нуждается в том, чтобы стать лучше», — объясняет Ксения.
Методика отбора победителей разработана A.T. Kearney и опробована — конкурс проходит с 2003 года не только в развитых европейских странах, но и в Словении и Бразилии. «Результативность инноваций определяется по реальному влиянию на социальные аспекты, количественные показатели и экономические параметры», — говорит Игорь Агамирзян, глава РВК и член жюри конкурса. И не имеет значения ни отрасль, ни то, государственная компания или частная.
Ознакомиться с условиями и подать заявку можно здесь.