«Любят деньги, но не любят риски»: каких эмигрантов из России ждут в Швейцарии

«Швейцария — отличная страна для работы и жизни: высокие зарплаты, низкие налоги. Но, как и везде, необходимо приложить определенные усилия, чтобы влиться в местное комьюнити, проникнуться, соблюдать и уважать местные правила и принятые обычаи», — рассказала Forbes российский и швейцарский юрист, независимый советник RLP Lawyers (Лихтенштейн) и AlpinumLaw AG Янина Петровская. Однако, отмечает она, нужно понимать, что эта страна — одна из самых дорогих в мире по стоимости жизни и уровню зарплат. «Поэтому она подходит бизнесам преимущественно на продвинутых стадиях, когда оборот составляет от $500 000. Также в Швейцарии принято держать холдинговые компании, открывать тут головной офис, а бэкофисы оставлять на Кипре и в Восточной Европе», — говорит юрист.

В Швейцарии 26 кантонов (разновидность административного деления страны. — Forbes) с собственным бюджетом, местным правительством и законами, добавила она. Для предпринимателя очень важна конкуренция, которая существует между кантонами, так как они стремятся предложить наиболее благоприятные условия в борьбе за лучшие компании, рассказывает Петровская.

Основатель компании Relocode Михаил Мижинский отметил что релоцировать российский капитал сейчас — непростая задача. Он назвал несколько стандартных схем, которыми можно воспользоваться:

• перевод из России в рублях на счет в Казахстан, где деньги обмениваются на евро или доллары, после чего переводятся на счет в Швейцарии;
• перевод из России в любую страну на покупку недвижимости или дорогое лечение с последующим возможным возвратом на счет в Евросоюзе при расторжении договора; 
  
• перевод с помощью криптовалюты.
  

Он отметил, что некоторые кантоны также освобождают бизнес от налогов на три года, если он создает определенное количество рабочих мест. В Швейцарии предусмотрено много вариантов стимулирования создания рабочих мест и генерации налогов за счет налоговых льгот, добавил эксперт.

«Стартапы едут в Швейцарию ради специализированных направлений, по которым есть доступ к уникальным лабораториям и специалистам, а также к системе поддержки таких стартапов и направлений и возможности в дальнейшем выгодно продать компанию или начать сотрудничать с корпорацией, например с фармацевтической», — отметил Мижинский, уточнив, что Швейцария — не самое популярное направление среди клиентов Relocode. По заявкам на визы Швейцарии, которые подавали его клиенты после 24 февраля, пока не было положительных решений. «Все происходит дольше, больше проверок, сроки увеличились», — пояснил Мижинский.

Большинство стартапов едут туда, где дешевле, добавил он. «Потому что это большой вопрос: дадут вам инвестиции или не дадут. Вы можете просто не дожить до них», — пояснил Мижинский. В Швейцарию, по его словам, в основном едут стартапы, у которых уже есть инвестиции, а также те, кто попал в швейцарский акселератор, или компании с серьезной научной разработкой, которые едут в инкубатор. «Она совсем другая, но для тех, кому она подходит, она, как правило, безальтернативный вариант», — говорит Мижинский. По данным Failory.com, среди лучших акселераторов и инкубаторов Швейцарии — Novartis, Venture Kick, Rejuveron Life Sciences, Seedstars, F10.

Кого ждут в Швейцарии

Швейцария — это страна для богатых и для определенных направлений бизнеса и подойдет не всем, предупреждает Мижинский. «Исходя из нашей реальной практики, логика примерно такая: если ты не стартап, а какой-то бизнес в сфере торговли, трейдинга, экспорта или импорта, при этом планируешь вложить меньше €1 млн или показать выручку меньше €1 млн в первый год, то тебя не выпустят на рынок или сразу выгонят», — пояснил он.

По словам Мижинского, основные отрасли, в которых заинтересована страна, — это биотех и фармацевтика, CleanTech (решения в области устойчивого развития) и различные инженерные науки — робототехника, компьютерное зрение, математическое моделирование, анализ данных, искусственный интеллект. «Я бы сказал, что эти три сферы — это 90% тех стартапов, которые ждут в Швейцарии», — рассказал Мижинский, отметив, что в Швейцарии, как и во всем мире, делают ставку на будущих «единорогов», которые создадут рабочие места и будут платить большие налоги.

«Швейцария станет драйвером для таких инициатив, как метавселенные, defi 2.0, робономика и для тотального перехода в глобальное цифровое будущее с человеческим лицом, понятными налогами и синергией с экологией», — считает Владимир Кислинский, сооснователь и технологический директор Curio Capital AG, которая специализируется на токенизации активов.

Бизнесу, который рассматривает для себя работу в Швейцарии, нужно подготовиться к активному сотрудничеству с властями и разнообразными службами, агентствами, которые отвечают за взаимодействие с предпринимателями, говорит Алексей Аксельрод, основатель и CEO компании Aximetria, которая предоставляет решения для управления цифровыми активами (в прошлом году стала частью TCS Group). «Сначала вам может показаться, что это какая-то лишняя трата времени, но уже через два-три контакта вы сможете понять пользу от них, выйти на необходимых для вашего конкретного бизнеса людей и компании,» — рассказал он.

Мижинский также отметил, что ВНЖ в Швейцарии дают на короткий срок и быстро его не продлевают, если компания не показывает «реальные деньги» и не создает рабочие места. «При этом вы обязаны нанять швейцарца на позицию гендиректора, а это примерно €100 000 расходов в год. Для стартапов, правда, в определенных областях, совершенно другая картина», — добавил Мижинский. 

Консервативные инвесторы, высокие зарплаты и другие проблемы фаундеров

Швейцарский маркетплейс химических реактивов для фармкомпаний и научных институтов AppScience, основатели которого в этом году стали победителями рейтинга Forbes «30 до 30» в номинации «Предприниматели», был создан в октябре 2021 года.  Первые сложности у основателей возникли уже на этапе открытия. Они были связаны как раз с наймом гендиректора. «Оказалось, что для открытия компании обязательно нужен человек на должность директора с гражданством Швейцарии. Помимо этого, компания с русским учредителем не имеет право на покупку недвижимости», — вспоминает сооснователь AppScience Марсель Гумеров, который назвал миграционную политику в стране одной из самых строгих в мире.

«Попасть в Швейцарию со стартапом непросто, за тебя должен поручиться какой-то венчурный игрок. Это может быть крупный университет, с которым ты планируешь сотрудничать, технопарк или акселератор, в который ты попал», — сообщил Мижинский, добавив, что иначе все будет проходить «мучительно долго» с большой вероятностью отказа. «Податься на визу можно, но швейцарцы многим отказывают, если не видят у них за плечами крупных игроков. Например, если вы биотех, то они понимают, что без лабораторий и сотрудничества с профильными вузами или фармацевтическими компаниями вы ничего там не сделаете. 99%, что без этого стартап не полетит. Он не подключен к аппарату с кислородом», — пояснил эксперт. Он добавил, что Швейцария может выдать ВНЖ на два года, по прошествии которых «очень строго» спросит с предпринимателя и может не продлить его. «Либо покажите выручку и рабочие места, либо покажите научный прорыв», — говорит Мижинский о требованиях швейцарских властей. 

«Чисто технически выгоднее регистрировать бизнес в начале года, так как в этом случае вы сможете отчитываться за «расширенный бизнес год», то есть фактически спустя два года работы компании», — рекомендует Аксельрод из Aximetria. PwC отмечает, что это возможно только в первый год создания. Если компания была создана в начале года, предприниматель может обсудить такую возможность с властями, и они потенциально могут согласиться, но с большей вероятностью эту опцию может получить компания, открытая все же во втором полугодии, говорит партнер консалтинговой компании Quorus Евгений Жилин. Например, если компания была создана в августе 2022-го, отчетность она может сдать не в июне 2023 года, а в июне 2024-го, пояснил юрист. Он добавил, что такая опция позволяет немного сократить издержки компании на старте, но в целом не слишком помогает. «Нет большой разницы, готовить отчет за 18 месяцев или за 11. Если у тебя в компании сразу правильно не настроена система учета, то очень сложно будет потом приводить все в порядок», — пояснил он. 

Европейские инвесторы более консервативны, чем американские, отметил Мижинский. «Они не дадут деньги под идею, нужен MVP и обязательно — соглашение о сотрудничестве с инкубатором, технопарком или акселератором, иначе ни один инвестор не войдет в проект. Кроме инвесторов с русскими корнями, которых в Швейцарии тоже много. Это не будут фонды, это будут бизнес-ангелы», — рассказал он. 

Важно иметь в виду, что в стране высокие зарплаты, также предупредил Гумеров. «Швейцария славится качественной работой, но нужно быть готовым платить 20 швейцарских франков (примерно 1260 рублей) в час — это минимальная заработная плата, 200-300 швейцарских франков (12 500—18 800 рублей) в час  — за бухгалтера, 400-600 швейцарских франков(25 000—37 700 рублей) в час — за юриста», — уточнил он. Петровская, в свою очередь, предупреждает, что юристы и другие специалисты часто не говорят сразу, сколько будет стоить их работа, и рекомендует находить тех, кто работает с фиксированными бюджетами.

Кроме того, сложности связаны и с наймом иностранцев: в Швейцарии без паспорта Евросоюза очень сложно получить разрешение на работу и рабочую визу, добавляет она. «Работодатель должен быть очень заинтересован в вас, чтобы пройти все круги миграционно-бюрократического ада, потому что первыми принимают на работу своих, потом граждан ЕС, потом граждан стран третьего мира, — пояснила Петровская.

Деньги и банки

Кроме того, трудности могут возникнуть и с открытием счета в банке, предупреждает Гумеров. «Швейцарцы очень любят деньги, но не любят риски. Если у них возникнут какие-то сомнения относительно вашего бизнеса, то можно ожидать очень много отказов от сотрудничества. После 24 февраля множество банков отказались работать с гражданами из России, и нам закрыли счет в банке. На этом этапе стало понятно, что лучше выкупить компанию и сделать ее на 100% швейцарской», — говорит он. Сейчас AppScience в Швейцарии не связана с Россией, «российских акционеров были вынуждены убрать», пояснил Forbes представитель компании.

 Формально без ВНЖ Евросоюза на счету можно держать €100 000, в реальности завести счет более €20 000-30 000 уже проблематично, говорит Мижинский. «Счета открывают только тем, у кого, помимо российского паспорта, есть ВНЖ и/или паспорт другой страны. Причем у недавно переехавших в Израиль или Дубай шансы низкие», — уточнила Петровская, добавив, что в тех случаях, когда банки замораживали счета, россиянам с ВНЖ или паспортами ЕС блокировку снимали через «неделю — максимум две». «Если у россиянина нет ВНЖ, то оснований блокировать счет и не давать пользоваться деньгами у банка нет. У банка есть проблема — принимать новые поступления по этому счету, но юридических оснований блокировать операции по выводу денег у него нет», — пояснил Жилин. По его словам, банк может предложить клиенту забрать деньги и перевести их в другую юрисдикцию, например в Турцию, Израиль или Дубай. Обычно на то, чтобы забрать деньги, банк дает месяц-два, уточнил юрист. «Поначалу, в феврале-марте, было очень много перегибов, но потом более-менее разобрались, и спорных ситуаций стало меньше. Но вообще банки не обязаны объяснять, почему решили закрыть счет», — добавил Жилин. 

Ограничения касаются и юрлиц: российская компания может хранить на счете в Швейцарии не более €100 000. Если компания зарегистрирована в Швейцарии, то юридических ограничений для нее нет: она может хранить на счетах любые суммы, отметил Жилин. «Однако банки, несмотря на то что санкции этого не предполагают, в последнее время все чаще и чаще не хотят связываться с российским бизнесом. В том числе открывать счета тем компаниям, у бенефициаров которых нет европейского резидентства. Это действительно становится проблемой», — добавил он. По его словам, вероятность успешного открытия счета в швейцарском банке может зависеть от профиля компании и внутренней политики банка. «Некоторые банки говорят, что могут открыть счет IT-компании, а фарме и трейдингу отказывают. Некоторые, наоборот, отказывают IT, но готовы работать с трейдингом», — пояснил Жилин. Швейцарская компания не обязана иметь счет в Швейцарии, подчеркнул юрист. «Ее расчетный счет может быть даже в Турции, Сербии. Но есть какое-то количество мелких локальных платежей, поэтому для удобства, конечно, нужно иметь местный счет», — пояснил он, добавив, что зарубежный счет может стать для компании временной мерой.

Довольно много времени нужно закладывать на получение некоторых документов. «Если речь идет о финансовой лицензии, тогда нужно будет запастись терпением и деньгами на 9-12 месяцев, но если речь идет о разрешении на работу, то его вполне можно сделать в течение месяца. Остальные справки, относящиеся к текущей деятельности/работе, можно получить в течение недели. Но, конечно, онлайна практически нет», — рассказал Аксельрод.

Он также отмечает, что после 24 февраля стало сложнее компаниям, работающим в сфере финансов, и тем, кто много работает с клиентами из России. «Однако после четырехмесячной всеобщей неопределенности мы начали понимать, как действовать. На помощь приходит все та же швейцарская бюрократия — если по закону в отношении вас не должно быть ограничений, а вы с ними столкнулись, нужно обращаться к юристам и совместно с ними добиваться результата. Это долгий путь, но гарантированный», — говорит предприниматель.

Кислинский рассказал, что не заметил никаких изменений в работе после 24 февраля. «Разработчики у нас из Минска, Санкт-Петербурга, Москвы и Украины — все работаем дружно и уважительно, несмотря ни на что», — говорит он.

Нейтралитет и доверие

«Среди главных положительных аспектов — швейцарский нейтралитет. Страна не входит в ЕС, поэтому все санкционные пакеты подлежат предварительному одобрению, если вступают в силу, то с запозданием. Швейцарские банки до сих пор принимают платежи напрямую из российских банков, которые не находятся под санкциями», — рассказал Гумеров. 

Он также отметил, что процесс открытия компании несложный: нужно обратиться к нотариусу и собрать пакет документов. «Сначала было сложно это осознать, но по умолчанию здесь вам все доверяют, буквально верят на слово. Это касается как представителей власти, так и аудиторов/юристов, например. В моем случае такое доверие внутренне настраивало также на то, чтобы максимально выполнять свои обещания», — вспоминает Аксельрод из Aximetria. 

Он также отмечает, что знает о различных программах поддержки бизнесов из реального сектора и сферы услуг. «Но они не касались криптовалютного сектора, кроме того, все-таки поддержку получают не стартапы, а уже действующие компании со значительным штатом, преимущественно состоящим из граждан Швейцарии», — отметил предприниматель.

«Швейцария с ее законами и стабильной экономикой привлекает в основном людей, не боящихся тратить время, деньги и силы на создание потенциально грандиозных компаний. Не все, конечно же, преследуют эту цель, тем не менее в этой стране можно передать достойный опыт следующим поколениям в виде компании, ее интеллектуальной собственности и счетами в швейцарском банке, не боясь, что их кто-то экспроприирует», — уверен Кислинский.

Криптодолина

Особенное место в экономике Швейцарии занимает крипто и блокчейн-индустрия, говорит Петровская. «Здесь даже сформировалась своя криптодолина (Crypto Valley). Это кластер в районе Цуга и Цюриха, включающий в себя также Княжество Лихтенштейн. Сейчас это более 500 криптокомпаний», — рассказала она. Швейцария выступает в качестве центра для большого числа блокчейн-компаний, а ее развивающаяся экосистема способствует инновациям и изменениям в этой области, отмечает Deloitte. Страна и местное комьюнити проделали огромную работу, чтобы стать одним из мировых хабов для подобных проектов, уверена Петровская. «Одним из весомых плюсов является наличие качественного регулирования и в Швейцарии, и в Лихтенштейне, которое разрабатывалось огромным профессиональным комьюнити не один год. Именно Швейцария была одной из первых стран в мире, которая в феврале 2018 года ввела правила проведения ICO», — добавила Петровская. 

В некоторых случаях проекту, который работает в сфере криптобизнеса, может потребоваться лицензия, уточняет Аксельрод. Это зависит от выбранной бизнес-модели. «Общее правило проверки того, нужна ли вам хоть какая-то форма лицензии, простая. Нужно ответить на вопрос: касаетесь ли вы/проект клиентских денег/крипты? Если ответ да, тогда вам нужна лицензия. Но необязательно сразу получать «тяжелую» лицензию банка», — сказал он, отметив, что швейцарская система регулирования дает криптопроектам возможности ускорить запуск продукта. 

В стране предусмотрено несколько типов авторизации и лицензирования финансовой деятельности, от которых зависит, чем компания сможет заниматься, а так же юрисдикции, в которых она может привлекать клиентов, лимиты по транзакциям, требования к капиталу, условия проводимых аудитов и другое, рассказывает Аксельрод. «Запустить криптосервис можно в «песочнице», на основе инфраструктуры которой компания может разработать продукт, принимать деньги от клиентов, предоставлять финансовые услуги, а также выпускать банковские карты. По факту это позволяет компании работать, не дожидаясь авторизации», — добавляет он. Попасть в «песочницу» могут финтех-компании, которые соответствуют ряду требований. Одно из них — общая сумма активов, полученных под управление от клиентов, не превышает 1 млн швейцарских франков (почти 63 млн рублей).

Однако самым распространенным вариантом регулирования, по словам основателя Aximetria, является участие в саморегулируемых организациях (СРО) со статусом финансового посредника. Вступление в СРО обойдется компании в несколько тысяч франков. Кроме того, к этому нужно прибавить ежегодные платежи, оплату аудита и прочие расходы, отмечает Аксельрод. В Aximetria, говорит предприниматель, все расходы на СРО составляют около 200 000 швейцарских франков (примерно 12,5 млн рублей) в год, что гораздо меньше, чем расходы на получение банковской лицензии. При этом компания, которая решила вступить в СРО, должна быть готова к высокой стоимости юридического сопровождения, которая, как уточняет Аксельрод, может составить от 150 000 до 400 000 швейцарских франков (9,5 млн—25 млн рублей).

При использовании сценария со вступлением в СРО нужно быть аккуратным, так как «дьявол, как обычно, в деталях», отмечает Петровская. Часто проектам приходится переделывать бизнес-модель, поясняет она, рекомендуя обращаться к местным профильным юристам. Кроме того, она предупредила, что в связи с тем, что уже анонсировано европейское регулирование для криптоиндустрии, работать из Швейцарии на ЕС станет сложно. 

«Как швейцарские часы»

Люди в Швейцарии довольно закрытые, говорит Петровская. При этом она отмечает, что они организованные «как швейцарские часы». Например, в стране принято назначать встречи за несколько месяцев до даты, а отменять — не позже, чем за сутки, причем при условии, что произошло что-то экстренное, говорит она. Кроме того, в Швейцарии совсем не принято опаздывать. Предупреждать нужно даже о задержке на пять минут, рассказывает Петровская.

По ее словам, в Швейцарии отличная экосистема: кластеры, акселераторы, бизнес-хабы, инкубаторы, ассоциации. Кроме того, страна создала стабильную экономическую и правовую систему, а также может похвастаться либеральным подходом к бизнесу. В целом качество жизни, продуктов, медицины, госуслуг и прочего в Швейцарии очень высокое, говорит Петровская. «Но не стоит думать, что это страна молочных рек и кисельных берегов. Из-за дороговизны достаточно большой процент местного населения живет более чем скромно. При этом деньгами и статусом не принято хвататься», — говорит она.

В Швейцарии значительная часть населения — это иностранцы, отметил Мижинский. По официальным данным, среди постоянного населения страны в возрасте старше 15 лет 38% — это граждане «с миграционным прошлым». «Каждый третий стартап создан иностранцем. И на то, что компания создана иностранцем, все смотрят нормально. Это очень открытая с XVI века культура. Там четыре языка, которые все как-то вместе живут. Никакой русофобии нет. Местные инвесторы прагматичны и хотят заработать», — говорит Мижинский.

«Швейцарию нельзя отнести к странам, где дешево вести бизнес и жить, но с другой стороны, это окупается качеством получаемого вами результата/товаров/услуг, что в конечном счете позволяет вам на своей стороне предлагать более качественные услуги/товары и обеспечивает более высокий и безопасный уровень вашей личной жизни», — говорит Аксельрод. При этом он отмечает, что имеет смысл разделять расходы, связанные с бизнесом, и личные.

В частности, в отношении деловых расходов, по его мнению, есть хорошее правило, которое поможет не только снизить расходы, но и получать результат быстрее. «Четкая формулировка и постановка задачи. Для этого потребуется собственное погружение в советующую предметную область, чтобы вы могли минимально понимать, какие развилки перед вами стоят», — рекомендует он. В отношении личных расходов предприниматель советует учитывать, что даже в Швейцарии есть более и менее дорогие кантоны для жизни, и выбрать наиболее подходящий вариант можно, исходя из комфортного уровня жизни и расходов. Кислинский в качестве одного из способов оптимизировать бюджет порекомендовал нанимать IT-специалистов из стран СНГ, так как швейцарский сотрудник обойдется компании «примерно в 10 раз дороже». 

Жилин рассказывает, что в Швейцарии его больше всего удивило, насколько надежно работает почта. «Она действительно является инструментом для жизни. Здесь ты проверяешь почту два раза в день», — сообщил он. Среди других отличий он назвал не такой высокий интерес к соцсетям и политике. «Они достаточно редко устраивают подобные обсуждения. Я думаю, это связано с тем, что большинство людей живет достаточно обеспеченно и следует ритуалам, которые были заведены до них. У них нет потребности изобретать велосипед: он уже изобретен и очень хорошо работает», — рассказал юрист. 

Здесь в почете профессии, для которых не требуется высшее образование, говорит Жилин. Например, по его словам, зарплата хорошего электрика может составлять 6000–8000 швейцарских франков (386 000–515 000 рублей) в месяц, а зарплата учителя в средней школе — от 7000 швейцарских франков (450 000 рублей). «Еще одна особенность — далеко не все работают фултайм. Work-life balance здесь намного лучше», — отметил он.

Единого русскоязычного комьюнити как такового нет, считает Петровская. По ее словам, в Швейцарии есть «разрозненные тусовки из тех, кто вел как клиентов еще первых «олигархов», и тех, кто ведет частных клиентов. Кроме того, существует большое и развитое технологическое комьюнити, несколько локальных комьюнити венчурных инвесторов, а также отдельное комьюнити вокруг Crypto Valley, добавила Петровская. «Я не могу сказать, что есть комьюнити именно инвесторов, но вообще русскоязычное комьюнити здесь сравнительно большое», — рассказал Жилин. 

Где жить?

На территории Швейцарии существует более 20 кластеров, «заточенных» под определенную сферу, объяснила Петровская. Биотехнологический бизнес сосредоточен на северо-западе страны, предприятия точной механики и оптики расположились между Женевой и Шаффхаузеном, а центр финансового кластера — в Цюрихе.

Выбор кантонов Цуг, Швиц, Люцерн часто связан с их низкими ставками корпоративного налога, говорит юрист. Однако предприниматели, по ее словам, зачастую упускают из вида, что наличие юридического адреса компании в одном из этих кантонов не делает их автоматически местом налогового резидентства компании. При этом кантон, являющийся местом реального управления, может спустя много лет захотеть получить корпоративные налоги, что часто приводит к двойному корпоративному налогообложению на уровне кантонов внутри Швейцарии, предупреждает Петровская.

«В последние годы в Швейцарии проводилась системная работа на государственном уровне, чтобы выравнять налоговую систему между всеми кантонами, так как асимметрия в налогообложении приводила к внутристрановому налоговому арбитражу. Когда компании и люди регистрировались в кантонах, которые были более выгодными с точки зрения налогообложения, а жили и/или вели фактическую деятельность в других, там, где дешевле ежедневные расходы», — пояснил Аксельрод. Однако, отметил он, предпринимателям, которые запускают стартап, потребуется много времени, чтобы выйти на прибыльность. «А это значит, что вопрос налогообложения для стартапов в начале пути просто не стоит», — добавил он.