Деньги зависли: как экс-сотрудник IBM превратил проблему со SWIFT-переводами в бизнес
«Я использовал все стандартные приемы потребительского терроризма, которые работают в России: звонил и ругался с [американским банком-корреспондентом] BNY Mellon, говорил, что найму лучших американских юристов и засужу их. Ничто не помогало», — вспоминает, смеясь, предприниматель и бывший сотрудник IBM Андрей Авраменко, как в течение 40 дней пытался вернуть деньги, которые отправил SWIFT-переводом с брокерского счета в Газпромбанке на валютный расчетный счет в Росбанке, чтобы затем перевести их на свой счет в черногорский банк. Деньги «застряли по дороге» у банка-корреспондента BNY Mellon, рассказывает он.
В результате настойчивых попыток ускорить перевод Авраменко удалось добиться справедливости, и деньги дошли до его долларового счета. Опыт, который получил предприниматель, оказался актуален для многих россиян. После начала «спецоперации»* России на Украине ряд российских банков, в том числе ВТБ, «Сбер» и Совкомбанк отключили от системы международных переводов. Но даже если банк не попал под санкции, трудности со SWIFT-переводом все равно могут возникнуть: зарубежные банки могут отклонить или заморозить его, а также потребовать доказать легальность происхождения средств.
Авраменко решил создать сайт, на котором люди могли бы делиться информацией о своих платежах. По его задумке, это позволило бы создать базу данных для прогнозирования рисков по каждому конкретному маршруту денежного перевода. Предпринимателю удалось быстро найти энтузиастов, которые согласились поделиться такой информацией в целях взаимопомощи. Меньше чем за месяц в июле 2022-го его сервису OhMySwift удалось собрать информацию о 850 платежах. Вскоре Авраменко доработал сайт — на нем появилась возможность найти потерявшийся платеж, выбрать наиболее надежный банк и оплатить услугу «защита платежа», когда сервис берет на себя риски по его невыполнению. Сейчас площадку ежедневно посещают по 2000–2500 человек.
Стартапер из IBM
Андрей Авраменко начал карьеру в IT еще школьником. Учась в старших классах, он подрабатывал Linux-разработчиком в Волгоградской областной администрации. В 2007 году, когда Авраменко было 19 лет, ему предложили работу в московском офисе IBM на позиции разработчика в центре инноваций. Ради этой должности он бросил учебу в Волгоградском государственном техническом университете (впоследствии Авраменко восстановился в вузе и окончил его заочно) и переехал в Москву. В IBM он проработал восемь лет и за это время изменил вектор развития карьеры: перешел на позицию продавца софта, а потом стал руководителем отдела продаж. В последний год Авраменко в качестве аккаунт-менеджера вел крупных клиентов из банковской сферы.
Предприниматель рассказывает, что IBM давал много возможностей для профессионального развития. Но со временем он почувствовал, что становится узким специалистом. «Выйдя на рынок труда еще через несколько лет, я мог бы претендовать разве что на позицию в каком-нибудь системном интеграторе, который занимается IBM, или в конкуренте IBM, и то не факт. А в это время люди запускают стартапы и дроны в космос», — рассуждает Авраменко.
В итоге в 2015 году он перешел из IBM в системный интегратор Unis Labs на проект, который переносил ключевые системы банка «Сетелем» из Франции в Россию. В том же году в России приняли закон, согласно которому персональные данные граждан страны должны обрабатываться и храниться на ее территории. На тот момент у «Сетелема» практически не было своей серверной инфраструктуры в России. Небольшой специализирующийся на автокредитовании банк не мог позволить себе дорогостоящую технику. Поэтому компания решила арендовать ее в России — с этим ей помогал Unis Labs, рассказывает Авраменко.
Через год проект с «Сетелем» перешел в стадию поддержания. У Авраменко появилась возможность работать дистанционно. В 2016 году он переехал в Нью-Йорк, где тогда училась его жена. Рабочая загрузка была небольшая, и Авраменко решил попробовать запустить свой бизнес-проект.
В США тогда были популярны подписные сервисы доставки. В 2015 году в Нью-Йорке Рейчел тен Бринк, Мария Нурисаламова, Сергей Гусев и Андрей Ребров запустили сервис Scentbird, который рассылал духи по подписке. В 2016 году он привлек $2,8 млн. В том же году корпорация Unilever купила за $1 млрд американский стартап Dollar Shave Club, который с 2011 года продавал подписку на бритвенные станки.
Авраменко задумал реализовать похожий сервис и стал собирать коробки-сюрпризы с косметикой из США для клиентов из России и Украины. В создании проекта, который получил название TrendyBox, ему помогали трое родственников. Вложения, по словам предпринимателя, были минимальными, порядка $3000. Авраменко покупал косметику в США, отправлял ее в Россию и Украину, где ее упаковывали и пересылали клиентам, оформившим подписку на сайте. Пользователь в анкете указывал свои предпочтения, но не знал, что конкретно ему придет.
Изначально предприниматель планировал развить проект до этапа, когда производители будут предоставлять косметику для коробок-сюрпризов бесплатно ради привлечения новой аудитории. Но впоследствии оказалось, что такая реклама на российском рынке не интересна американским косметическим брендам. К тому же Авраменко нередко приходилось сталкиваться с негативной обратной связью от подписчиков. Они рассчитывали существенно сэкономить на покупке косметики, а в случае с коробками-сюрпризами это не всегда удавалось.
Проект просуществовал год, вышел в ноль и закрылся, признается Авраменко: «Мы настолько устали от него за год, ни у кого не было желания продолжать».
Телемедицинские масштабы
В 2018 году Авраменко вернулся в Москву, где вскоре получил предложение от бывших коллег по IBM возглавить телемедицинский проект Doctis. Стартап в 2016 году создал Марк Курцер, основатель сети клиник «Мать и дитя». В 2018 году Doctis привлек 250 млн рублей от Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ) и нескольких иностранных инвесторов, включая крупный японский банк JBIC.
Авраменко принял предложение и возглавил небольшую внутреннюю команду. Сервис в то время был на финальном этапе запуска — завершал разработку мобильного приложения для пользователей и интерфейса для администратора. Вся разработка Doctis осуществлялась двумя внешними подрядчиками. Из соображений экономии и скорости Авраменко перевел ее внутрь компании, за полтора месяца команда доработала необходимый для запуска функционал.
Doctis почти сразу стал совмещать телемедицинские консультации с классическими медицинскими офлайн-услугами: например, пациент мог сдать анализы в клинике, а по результатам пообщаться с врачом удаленно. Поначалу проект работал только в клиниках «Мать и дитя», но впоследствии подключил 650 клиник со всей России. Росту стартапа способствовала покупка «ВТБ Страхования», которая была его партнером, «Согазом» в 2018 году. Таким образом, Doctis получил крупного клиента. По словам Авраменко, в 2018 году выручка компании составляла 4 млн рублей, а в 2019-м — уже 160 млн рублей. Рост подогрела и пандемия, увеличившая спрос на телемедицинские консультации в десятки раз. В 2021-м Doctis вышел на выручку в полмиллиарда рублей, говорит его бывший гендиректор.
При Авраменко Doctis также создал совместное предприятия с компанией «Цифромед», принадлежащей «Фармстандарту», «Ростелекому» и «Ростеху», и РФПИ. В рамках проекта Doctis стал вести онлайн-консультации на базе некоторых государственных клиник для выписавшихся ковидных пациентов.
По словам Авраменко, компания проводила консультации за свой счет, но он рассчитывал в будущем прийти к партнерству с государством. Однако в мае 2021 года он ушел из Doctis из-за конфликта с Марком Курцером. О деталях конфликта Авраменко рассказать отказался, Курцер не ответил на запрос Forbes. В ноябре того же года Doctis объявил о покупке контролирующей доли в контрактно-исследовательской компании «Ифарма» и выходе на рынок клинических исследований фармпрепаратов.
Найти деньги
После ухода из Doctis Авраменко с партнером пробовал запустить люксовую «Кухню на районе» — сеть dark kitchen OKRA25. В отличие от других похожих сервисов, Авраменко планировал доставлять еду «из-под ножа», учитывать пожелания клиента по остроте, специям, термической обработке и т.д. OKRA25 проработала несколько месяцев и к февралю 2022-го вышла на несколько десятков заказов в день со средним чеком 1250 рублей. Но после 24 февраля партнеры решили закрыть проект, так и не выведя его в прибыль. Авраменко не раскрывает, сколько потерял на этом проекте.
После февральских событий Авраменко собирался уехать в Стамбул, но его рейс отменили. В итоге предприниматель с семьей добрался через Финляндию в Черногорию, где и обосновался, получив за месяц вид на жительство и счет в местном банке Lovcen.
В июне Авраменко решил перевести на черногорскую карту деньги со счета в Росбанке. Предварительно, ради более выгодного курса, он разменял рубли на доллары с помощью своего брокерского счета в Газпромбанке и перевел с него доллары обратно на валютный счет в Росбанке. Расчетного счета в Газпромбанке у Авраменко не было, и поэтому перевести деньги напрямую в Lovcen он не мог.
Вскоре предприниматель понял, что деньги «потерялись». Задержки с отправкой SWIFT-платежей не были редкостью, но после нескольких недель ожидания поступления средств на счет Росбанка Авраменко начал волноваться и выяснять у банков, как решить эту проблему. Не получив разъяснений, он занялся поиском людей, оказавшихся в похожей ситуации, и в итоге вступил в Telegram-чат «SWIFT — Пропали деньги» более чем с 9000 участников. В нем люди обменивались опытом неудачных переводов. В Росбанке не ответили на запрос Forbes, в Газпромбанке отказались отвечать на вопросы о задержках валютных переводов.
Не теряя надежды решить проблему, Авраменко заказал за 2500 рублей услугу розыска платежа в Газпромбанке. В результате стало ясно, что деньги застряли у банка-корреспондента, американского BNY Mellon, который проводил валютные денежные операции. Авраменко позвонил в BNY Mellon, где ему сказали, что платеж находится на этапе management review (дословно — «управленческая проверка»). Сколько будет длиться эта проверка и как можно ее ускорить, предпринимателю выяснить не удалось.
«Я понял, что это не та ситуация, когда нужно просто подождать, а нужно бороться за деньги», — резюмирует Авраменко. Прочитав несколько подобных историй в интернете, он решил написать запрос в Управление по контролю над иностранными активами при правительстве США (OFAC). Этот орган, по словам Авраменко, мог выдать лицензию на разблокировку средств в американском банке-корреспонденте. В OFAC ему сказали, что готовы помочь разблокировать денежные средства в случае, если платеж заблокирован в связи с антироссийскими санкциями. Но подтверждений, что деньги заблокированы, у Авраменко не было — его платеж просто завис на этапе рассмотрения в банке-корреспонденте.
Решить проблему в итоге помог случай. На 40-й день розыска платежа, позвонив в очередной раз в BNY Mellon, Авраменко попал на сотрудницу, которая вошла в его положение. Она позвонила руководству банка, и в тот же день платеж прошел, рассказывает предприниматель.
На проведение внутренней проверки у банков есть месяц, говорит основатель и СЕО консалтинговой группы vvCube Вадим Ткаченко. Если этот срок прошел, а деньги так и не пришли, клиент может требовать объяснения — например, позвонить в банк, а если это не сработало — написать официальный запрос. Если банк-отправитель отказывается содействовать в решении проблемы, клиент может отправить ему досудебную претензию. Банк обязан отреагировать на обращение клиента, и, как правило, это происходит в течение 30 дней.
Руководитель департамента цифровых сервисов и каналов банка «Уралсиб» Дмитрий Наранович рассказывает, что банку становится известно, что платеж завис, только после обращения к ним клиента. Поэтому достоверной статистики по таким платежам нет. По его словам, предсказать, что тот или иной платеж зависнет, сложно. «У одного клиента перевод проходит без проблем, у второго, ничем не отличающегося от первого, при абсолютно тех же условиях перевод зависает», — говорит он. Самыми проблемными он считает переводы в банки Италии и Франции.
Цена опыта
За полтора месяца поисков денег Авраменко пришел к выводу, что проблемы возникают примерно на одних направлениях переводов. Например, есть Bank of America, который блокирует все платежи из России и начинает изучать каждый из них вручную. Американский филиал Deutsche Bank также блокирует все операции из России и, ко всему прочему, не вступает в коммуникацию с клиентами из России — не берет трубку, рассказывает Авраменко.
Предприниматель решил вести статистику по таким маршрутам. Вскоре у него появилась идея сервиса взаимопомощи OhMySwift, который позволяет поделиться информацией о своем переводе. Авраменко сформировал список российских и зарубежных банков с их SWIFT-кодами и за несколько дней самостоятельно сделал сайт с простым интерфейсом. Он позволял выбрать банк-отправитель, банк-корреспондент, банк-получатель и рассказать детали о своем платеже с участием этих банков (сколько он шел, дошел ли в итоге и т.д.).
Авраменко запустил сервис 7 июня. За несколько дней с его помощью о собрал информацию почти о сотне переводов, а к 25 июля — о 850 платежах. Через неделю после запуска предприниматель добавил на сайт услугу трекинга платежа. Для этого он агрегировал в OhMySwift информацию о статусах переводов из публичных систем трекинга JP Morgan, Deutsche Bank, Standard Chartered.
Вскоре у OhMySwift появилась первая платная услуга — «защита платежа». Перед отправкой платежа клиент вбивает названия банков, через которые осуществляется платеж. Если OhMySwift оценивает его как потенциально успешный и готов взять на себя риск страхования платежа, клиент платит за услугу 1000 рублей. Если в течении месяца платеж не дошел и не вернулся, сервис возвращает плату за услугу. В случае, если денежный перевод прошел успешно, клиент должен вернуться на сайт и оставить информацию об этом. После этого он получит назад 650 рублей, и в итоге услуга «защита платежа» обойдется ему в 350 рублей. Эта сложная механика придумана для того, что пользователь возвращался на сайт и рассказывал о том, как быстро у него прошел платеж, объясняет Авраменко: «Чем дальше, тем сложнее мотивировать людей делиться информацией о платежах, а это важно для оценки».
По словам Авраменко, система оценивает риск зависания платежа автоматически, анализируя опыт других пользователей. Для скоринга OhMySwift использует три основных источника информации: базу данных о платежах на основе сообщений пользователей, базу санкционных банков OFAC и базу банков, собранную Авраменко вручную по разным данным, в том числе по сообщениям в СМИ.
Авраменко признает, что сервис пока в «зачаточном состоянии» и его сложно назвать бизнесом. За 10 дней после запуска монетизации OhMySwift принес ему всего 20 000 рублей. Тем не менее предприниматель доволен тем, как развивается проект и сколько положительных отзывов получает. По его словам, если в первые дни после запуска сайт сервиса посещали 200–250 человек, то сейчас — 2000–2500. Всего с момента запуска OhMySwift воспользовались 26 000 человек.
Впрочем, далеко не все верят в будущее SWIFT-проекта. Основатель и генеральный директор сервиса для выплат зарплат «Деньги Вперед» Павел Гужиков называет OhMySwift малотехнологичным. «Ребята просто знают открытые методы проверять статус SWIFT-переводов и готовы делиться знанием. Системно никак повлиять на движение перевода нельзя, процесс полностью контролируется межбанковскими правилами», — говорит он. По его мнению, основной мотив использовать такой сервис — посеянный среди пользователей страх, что перевод могут заблокировать по множеству причин. «Желание получить страховку перевода здесь похоже на попытку найти союзника, который тебя поддержит и успокоит, а это больше похоже на службу психологической помощи, чем на надежное финтех-решение», — скептичен Гужников.
Игорь Минчук, основатель сервиса оформления банковских продуктов «Финакс», также отмечает, что сервис несложно скопировать. Его главный риск он видит в том, что информация о банках и переводах быстро устаревает: то, что работало вчера, может не работать сегодня. «Если, к примеру, все банки в России отключат от SWIFT, то смысл в сервисе пропадет, — рассуждает он. — Но можно будет изменить стратегию и продолжать помогать решать задачу перевода денег за рубеж клиентам другим способом».
Авраменко эти риски осознает. Он понимает, что сейчас сложно сказать, какое будущее ждет его проект, поскольку ситуация быстро меняется. «Не факт, что история о том, как я боролся с BNY Mellon, будет актуальна через месяц», — признает предприниматель. Основным риском для своего сервиса он считает нежелание пользователей оставлять данные о платежах. «Пользователей что-то должно побудить прийти на сторонний сайт после платежа и поделиться информацией. Технически это несложно реализовать, скорее важно заслужить доверие и стать популярным». При этом Авраменко видит плюс OhMySwift в отсутствии конкурентов и почти полном отсутствии вероятности, что подобный сервис реализуют крупные платежные сервисы. «Уверен, что многие игроки не пойдут в это направление из-за его высокой динамичности. Пока выпустишь продукт, могут уже и SWIFT-платежи перестать ходить», — заключает он.
* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.