«Беспрецедентное давление»: с какими рисками столкнется русскоязычный венчурный рынок
Рынок венчурных инвестиций в России очень молодой. На протяжении всей его двадцатилетней истории кризисы каждый раз отбрасывали нас назад. В России пока еще не было ни одного такого периода, который бы позволил реализовать потенциал, заложенный в индустрии: к сожалению, кризисы у нас случаются каждые шесть лет, а срок жизни венчурного фонда составляет от восьми до 10 лет.
Прошлый год, даже несмотря на продолжающуюся пандемию, стал рекордным для российского венчурного рынка. Результаты ежегодного исследования «Венчурный Барометр» показали, что инвестиционная активность по итогам 2021-го превзошла ожидания инвесторов: 89% опрошенных управляющих фондов и бизнес-ангелов совершили новые сделки, причем почти треть участников исследования проинвестировали в 10 и более стартапов. По данным аналитической компании Dsight, объем венчурных сделок с российскими стартапами в первом полугодии 2021-го вырос более чем в три раза по сравнению с тем же периодом предыдущего года и достиг рекордного показателя в $1 млрд. Всего в первом полугодии было зафиксировано 130 сделок с участием российских стартапов, что на 20% больше, чем за аналогичный период 2020 года.
В последние два года, казалось бы, мы на самом деле сделали рывок. Одним из трендов стал приток на рынок частных инвесторов: по данным «Венчурного Барометра», половина из порядка 2000 бизнес-ангелов в России появились в последние два года. Одним из драйверов этого стала активная деятельность частных клубов бизнес-ангелов и доступ к такому инструменту, как синдикация сделок — оформление коллективных инвестиций от нескольких ангелов в один проект. Еще неделю назад сотни частных инвесторов, которые пришли в венчур, на всех порах стремились участвовать в топовых сделках вместе с крупными международными фондами.
Наш рынок, и правда, все больше интернационализировался и становился частью глобального: 63% русскоязычных венчурных инвесторов определяли себя как игроки международного рынка, а треть — инвестировали исключительно в международные стартапы. Если раньше венчурные инвестиции в России можно было назвать ремесленничеством, то сейчас деятельность ряда игроков с более чем 10-летним опытом приобрела промышленные масштабы: так, фонд Baring Vostok, который был запущен в 1994-м, уже проинвестировал более чем 80 компаний, Runa Capital управляет тремя фондами и также проинвестировал более 80 компаний в 13 странах.
Согласно отчету «Венчурного Барометра» за 2021 год, больше половины VC-фирм имеют под управлением два и более фондов. В 2022-м запустить новые фонды планировали еще почти половина управляющих. Кроме того, в прошлом году мы наблюдали тренд успешных запусков стартапов от российских основателей на международных рынках, особенно, в таких нишах, как FoodTech и EdTech. Сервисы мгновенной доставки из дарксторов от русских фаундеров в последний год были запущены в Нью-Йорке (Fridge No More), Канаде (Tiggy), Калифорнии (FoodRocket), Германии (GetFaster), Великобритании (Jiffy), Швеции (Vembla). В нише EdTech на рынке Латинской Америки стартовал EBAC Online от бывших акционеров Skillbox, в Индии — Coding Invaders.
Новые риски
Неделю назад с нами случился новый, очень масштабный геополитический кризис, который уже повлек серьезные последствия для нашей экономики. На ежедневной основе вводятся ограничения или санкции в отношении России, страдает финансовый сектор и банкинг, делая невозможным доступ к необходимым международным транзакциям и для предпринимателей, и для инвесторов. Все это прямо или косвенно влияет на венчурный бизнес.
Русскоязычное VC-коммьюнити — это, во-первых, примерно 120 венчурных фирм, из которых 40–50% инвестирует активно, 30–40% инвестирует нерегулярно, 10–20% сфокусированы на выходах (проинвестировали весь объем средств фонда и ищут возможности продать свои доли в стартапах), либо находятся в «зомби-режиме». В более чем 90% случаев эти фирмы инвестируют деньги частных инвесторов (Limited Partner или LP) — богатых людей, которые часть своего инвестиционного портфеля аллоцируют в венчур. Всего, по нашим оценкам, таких людей около 2000–3000.
Вторая важная часть русскоязычного VC-комьюнити — это бизнес-ангелы, которые инвестируют либо самостоятельно, либо через синдикаты. Оценить их численность сложно, но к примеру, венчурных клуб AngelesDeck состоит из 600 ангелов. Также представителями русскоговорящего венчурного рынка являются государственные фонды, акселераторы, стратеги, инвестирующие по венчурной модели, а также мелкие группы игроков — венчурные студии. Крупнейшим по численности, объемам денег под управлением и инвестиций в год являются первые: венчурные фонды.
Типичная ситуация для российского венчурного фонда: три русскоязычных управляющих партнера проживают в трех разных странах, юридическое лицо зарегистрировано не в России, а инвесторы фонда — российские состоятельные физлица. Эти управляющие партнеры, где бы они ни находились, вкладывают деньги из фонда по всему миру — в стартапы из Израиля, США, России. Соответственно, юридическая и налоговая инфраструктура VC-фирм затронута санкциями будет вряд ли.
Однако, стоит оценивать риски со стороны всех заинтересованных лиц. Из глобально негативного в юридическом и трансакционном плане для VC-фирм можем произойти следующее:
- Из-за растущего уровня неопределенности некоторые инвесторы фондов (LP) могут либо отозвать свои капитальные обязательства из фондов (но как правило, это невозможно), либо потребовать различные виды отсрочек по перечислению денег. Причины для отсрочек — ограничения и санкции, которые могут быть наложены на те или иные организации, банки, события или на конкретных людей.
- Трансакции, связанные с Россией, могут подвергаться дополнительным процедурам KYC/AML (юридическим и финансовым проверкам с целью идентификации лиц и происхождения капиталов). Проверки, в свою очередь, могут вызвать задержки с выполнением трансакций и в результате оказать негативное влияние на бизнес. Возможно, перевод инвестиций в иностранные юридические лица, на которые зарегистрированы многие международные глобальные проекты из России, скоро станут вовсе недоступны. Такие ограничения уже есть для санкционных банков.
- Получение доходов инвесторами от выхода из портфельной компании в пользу физических лиц, резидентов России, может быть затруднено. Нивелируется такой риск наличием необходимой юридической инфраструктуры в зарубежных юрисдикциях.
Связь с внешним миром
К сожалению, долгосрочные последствия связаны не с банковскими, трансакционными или юридическими рисками. Они — в сознании людей, которые теперь считают: «С русскими надо быть осторожнее, подозрительнее, требовательнее». И речь идет не о политиках или лицах, связанных с государством — я говорю об обычных людях. Под влиянием общественного мнения все русскоговорящее VC-комьюнити находится на грани попадания под беспрецедентное давление и сопротивление со стороны мирового, и в первую очередь, западного бизнес-сообщества. Из-за такого рода влияния некоторые бизнес-решения, которые могли быть приняты разными игроками VC-рынка несколько дней назад, теперь могут быть не приняты никогда.
Инвесторы и предприниматели из России уже начали получать отказы от сотрудничества со стороны зарубежных коллег. Одна из наших портфельных компаний, которая занимается броадкастингом, на фоне текущих событий столкнулась с неподписанием согласованного контракта от зарубежного партнера. Другая наша портфельная компания имела соглашение об инвестициях с тремя международными фондами, которые вместе закрывали 70% раунда. Сейчас эти фонды отказались переводить деньги. В дальнейшем риски отказа от инвестиций от зарубежных фондов или стартапов будут только усиливаться.
Для российских венчурных инвесторов волна русофобии и «нерукопожатности» несет риски невыхода из глобальных проектов с российскими корнями. Бизнес-модель венчурного инвестирования подразумевает, что стартап может быть куплен, поглощен стратегическим инвестором. Обычно стратегический инвестор — крупная корпорация — рассматривает несколько потенциальных компаний, и при прочих равных международными стратегами может быть выбран проект, в котором не будет денег российского происхождения.
Значит ли все это, что стартапам с российскими корнями никто не даст денег, кроме российских фондов? Скорее всего. Компании, которые получают значительную часть выручки в России, могут в целом не рассчитывать на американские и европейские инвестиции в ближайшие года два.
Часть игроков русскоязычного венчура скорее всего уйдет с рынка — вымрет или переместится за рубеж. Выживут самые диверсифицированные в плане географии, самые плотно вписанные в международное сообщество. Венчурный рынок, наверное, самый интернациональный по сравнению с другими секторами. А это означает, что представители этого рынка имеют одну из самых тесных и прочных связей с внешним миром. Текущие события только усилят тренд на географическую распределенность команд. И фонды, и стартапы будут вынуждены стать еще более распределенными, в максимально возможной степени оторванными от страны происхождения.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора