Автор — винный журналист, писатель и критик
Необычные вина подавались во время недавнего нашумевшего визита Папы Бенедикта XVI в Англию. Одно было белым, другое — красным, и каждое состояло из полдюжины разных сортов. Возможно, что раньше эти сорта никогда не смешивали вместе, однако даже не эксцентричный состав обеспечил винам большой резонанс. С ними винодел посягнул на святую заповедь о терруаре, осмелившись соединить урожаи разных стран и даже континентов.
В отличие от производителей других напитков, винодельческая отрасль имеет особый пунктик насчет географии. Качественные вина выпускают в привязке к конкретному винограднику, деревне, району или области. Страна происхождения указывается по умолчанию. Чем меньше географическая единица, тем выше ценность вина в глазах производителя и потребителя. Такова по крайней мере теория.
Вина One Wine One World, подававшиеся Папе Римскому, шокировали своим мультинациональным происхождением. В красном смешаны виноматериалы из Мексики, США и Франции, в белом — из Италии, Словении и Венгрии. Идея создания принадлежала Джеймсу Саклингу, американскому винному критику с мировым именем. Дальнейшему успешному развитию проект обязан Дэвиду Халили, выходцу из Ирана, который входит в десятку самых богатых людей Великобритании. Через благотворительные связи Халили вина попали на стол Бенедикта XVI. «Священник Павел сообщил, что не может сказать точно, пил ли вино Его Святейшество, однако «епископы не жаловались», — написал мне Джеймс.
Саклинг заявляет, что в проекте им двигали гуманистические и отчасти политические цели, однако стоит помнить, что One Wine One World — это коммерческий продукт, даже если ограниченного и пока разового выпуска. Вина будут продаваться в Великобритании, США и Италии по цене примерно £15, или, другими словами, в высоком ценовом сегменте.
В мире пока нет известных дорогих марок, которые имеют мультинациональное происхождение в качестве уникального предложения о продаже. Все потому, что индустрия «высоких вин» построена на принципе терруарности: вино должно быть носителем уникальной природной матрицы заданного клочка земли. Это делает его эксклюзивным товаром сродни платьям от-кутюр или предметам высокого дизайна с той разницей, что стиль и характер подобных вин предопределен природой, а не человеком. Максимум, что могут себе позволить виноделы и пока только в Новом Свете, — смешивать виноматериалы из разных частей страны. Так, например, производят австралийское Penfold’s Grange, считающееся лучшим вином Зеленого континента.
One Wine One World стало первой премиальной маркой, вышедшей за рамки терруарных условностей. Хотя, впрочем, все зависит от того, как трактовать значение терруара. Мне вспоминается выступление французского критика Мишеля Беттана пару лет назад. Он говорил, что вино может передавать «чувство места» в разных пропорциях, начиная с общепонятийного напитка планеты Земля. One Wine One World в таком случае — первое вино с понятием глобального терруара.
Между тем вина Джеймса Саклинга довольствуются маркировкой столовых вин. Красное — это «продукт Мексики», где нет строгих технических регламентов на производство (в России такая же ситуация), а белое имеет расплывчатое определение «сделано в ЕС».
Можем ли мы ожидать скорого появления на рынке других дорогостоящих глобальных вин? Навряд ли, но прецедент положен.
Сам Саклинг не видит будущего за премиальными марками, в которых смешаны урожаи из разных частей мира. «Главная концепция — выпускать уникальные высококачественные вина, которые отражают отличительные особенности места. Все дело в происхождении».
«Я не знаю, какое будущее ожидает One Wine One World, но людям нравится эта идея. Глобальный бленд может иметь хороший вкус и быть интересным потребителю», — при этом лукаво добавляет он.
Может, производителям вина все-таки стоит задуматься. Вина без границ для глобального сообщества, по-моему, актуальная тема.
Автор — винный журналист, писатель и критик