Что происходит с ядерным оружием в многополярном мире и почему мы до сих пор живы
Марк Волвертон был (он умер в январе 2025 года) научным журналистом и автором множества научно-популярных статей в таких изданиях как Wired, Nature, Scientific American, Popular Science. Среди написанных им книг — бестселлеры об истории ядерных испытаний, а также биография Роберта Оппенгеймера и хроника американских космических исследований.
В книге «Бомба. Как ядерное оружие изменило мир» (на русском языке выходит в феврале в издательстве Individuum) Волвертон рассказывает подробную историю ядерного оружия, от первых испытаний до современного состояния мира, в котором существует угрозы, способные уничтожить человечество и сделать планету непригодной для жизни.
Волвертон описывает, как создавались первые атомные бомбы, к чему привело решение их применить, как мир несколько раз стоял на пороге катастрофы и что собой представляет концепция гарантированного взаимного уничтожения. Кроме того, он описывает эволюцию атомного оружия в поп-культуре — от фильма «Доктор Стрейнджлав, или Как я перестал бояться и полюбил бомбу» до постапокалиптического «На следующий день».
Книга «Бомба. Как ядерное оружие изменило мир» содержит в себе и хронологию Манхэттенского проекта, и рассказ об усилиях дипломатов ядерных держав, и философские размышления о перспективах человечества. Forbes публикует отрывок.
Когда в начале 1990-х закрылась глава холодной войны, многие забыли и о ядерном оружии. Мысли о термоядерной войне, сдерживании, взаимном гарантированном уничтожении, ядерной зиме, МБР и бомбардировщиках, гражданской обороне и о том, что живые позавидуют мертвым — все это ушло в прошлое, будто волноваться об этом больше не приходится.
Но если бы люди задумались, то заметили бы, что, когда распался Советский Союз, тысячи боеголовок отнюдь не растворились в воздухе. У Соединенных Штатов остались и ракеты, и подлодки, и бомбардировщики. Но, конечно, мы-то ни на кого нападать не будем, раз у нас больше нет заклятых врагов. Разумеется, худшее позади, дамоклов меч ядерного апокалипсиса уже не висит над головой человечества, а Соединенные Штаты могут перековать атомные мечи на орала и тратить на пользу обществу деньги, вбуханные в раздутый военный бюджет. Можно оставить парочку ракет для подстраховки против Китая или какой-нибудь еще страны, что решит обзавестись бомбой, но, по сути, с ядерной угрозой покончено.
Как бы не так. Еще до рубежа столетий многие с ностальгией вспоминали — пусть даже и нехотя — комфортную простоту и сравнительную стабильность двухполярного мира времен холодной войны, когда Соединенным Штатам приходилось переживать только об СССР, а не о неподконтрольных боеголовках, ядерных державах-изгоях и террористах. Действительно, сейчас в мире намного меньше ядерного оружия, чем, например, в 1983-м. И все же более чем достаточно, чтобы уничтожить человеческую цивилизацию.
И пусть перспектива масштабной термоядерной войны с одновременным запуском тысяч ракет маловероятна — если не считать человеческой ошибки, безумия или технического сбоя — даже локальный конфликт двух членов ядерного клуба может иметь тяжелейшие последствия. В статье Science 2019 года рассматривалась гипотетическая ядерная война Индии и Пакистана с использованием нескольких сотен боеголовок. Авторы пришли к выводу, что дым и сажа от такого конфликта, распространившиеся по всему миру, снизят яркость солнечного света на 20–25%, понизят температуру на 2–5 °C и сократят осадки на 30%, и продлится этот период больше десяти лет. А раз индийские и пакистанские города густонаселены, «даже война с 15-килотонным оружием может привести к жертвам, равным числу всех жертв Второй мировой, а война со 100-килотонным оружием может сразу убить в 2,5 раза больше, чем погибло во всем мире в ходе Второй мировой». И все это — за одну неделю.
Неопределенность будущего заставляет задаться новыми вопросами. Что мы можем или должны делать теперь? Правда ли, что именно доктрина сдерживания до сих пор не дала разразиться ядерной войне или есть другие объяснения? И в любом случае — зачем сохранять ядерные арсеналы, раз холодная война завершилась? Есть ли польза от ядерного оружия? И возможно ли избавиться от него навсегда?
Почему мы еще живы?
Хотя многие ликовали, что США каким-то образом «победили» в холодной войне, распад Советского Союза и двухполярного равновесия вызвал вопрос: как вышло, что, несмотря на все кризисы, испытания бомб и безудержное наращивание вооружений, со времен Нагасаки никто не применял ядерное оружие против врагов и мир до сих пор не рухнул? Одни эксперты говорят, что ответ очевиден: ядерное сдерживание сработало, а значит, все траты, гонка вооружений и страхи холодной войны были оправданны. Да, период выдался непростой и напряженный, но постоянное стремление к стратегическому превосходству над противником доказало свою эффективность. Все кризисы и столкновения благодаря сдерживанию в итоге разрешились благополучно.
Другие возражали: даже если от сдерживания и была какая-то польза, ядерного конфликта мы избежали благодаря чистейшему везению. Любая из множества нервных стычек холодной войны могла легко привести к катастрофе, и можно приводить пример за примером, где этому помешал только случай. А если бы Кеннеди подчинился первому порыву и убедительным рекомендациям всех своих советников и попытался уничтожить ракеты на Кубе сразу после их обнаружения? А если бы дежурные офицеры любой стороны в ходе очередной ложной тревоги от радарных сетей раннего предупреждения решили, что страна под огнем и требуется немедленный ответ? Ранее засекреченные документы сделали эту точку зрения еще более убедительной. Может, нам и правда просто повезло.
Но это еще не все возможные ответы. Может, все сводится к какому-то неотъемлемому свойству человеческой души: что-то в самый последний, решающий миг не дает нам нажать на кнопку. Может, человечество эволюционировало и усвоило урок. Может, со времен Нагасаки и конца Второй мировой мы жили в «эпохе долгого мира», как ее называли историк Джон Льюис Гэддис и другие, когда глобальные конфликты между крупными международными силами ушли в прошлое благодаря или вопреки ядерному оружию. Можно даже совместить все вышеперечисленное в единое объяснение и сказать, что выработалось некое негласное, но могущественное ядерное табу. При любых обстоятельствах никто в конечном счете не решился переступить черту и первым применить ядерное оружие в военных целях, потому что за этой чертой — лишь тьма и неизвестность.
Некоторые утверждают, что вопрос вовсе не имеет значения, но более проницательные мыслители осознают, что ответ найти необходимо. Поскольку, что бы ни было этим ответом — чистая удача, политика сдерживания или лучшее в нас — возможно, оно не будет помогать нам всегда.
Темные лошадки
Кроме многословных теорий различных теоретиков и экспертного анализа различных аналитиков, конец холодной войны принес и новые серьезные проблемы. Вопрос неподконтрольного ядерного оружия по большей части решила программа США и Российской Федерации по совместному сокращению угрозы, но на горизонте уже маячили задачи более крупные и сложные.
Маленькие и не такие сильные страны после многолетней жизни под защитой — или в тени — ядерных сверхдержав усвоили простой урок: Бомба дает международный престиж и влияние, с которым вынуждены считаться даже крупные игроки. Лидеры таких стран третьего мира, как Пакистан или Ливия, поняли, что не могут и мечтать бросить военный вызов США, Великобритании или России, но это и не важно. Достаточно просто иметь возможность взорвать американский город или российскую военную базу, чтобы к тебе прислушались. Взаимному уничтожению, поняли лидеры, не обязательно быть полноценным. Если можешь одним махом убить несколько тысяч человек, этого хватит — ни одна держава не пойдет на такой риск. Так появился способ переосмыслить доктрину сдерживания, чтобы добиться международного влияния.
Теперь США и СССР уже не могли приказать другим странам поумерить свои ядерные амбиции, и сфера ядерного оружия стала растущей индустрией. Этому способствовали бывшие советские ученые и инженеры, чья потребность в деньгах перевесила этические принципы, а также отдельные приспособленцы вроде пакистанского металлурга Абдула Кадыра Хана, который организовал прибыльную схему по продаже технологий обогащения урана и оружейных разработок Ливии и Северной Корее, при этом помогая создать бомбу в собственной стране. Это не прошло мимо внимания членов ядерного клуба — даже непризнанных, таких как Израиль, который в 1981 году без всякого промедления уничтожил иракский реактор до его запуска, решив, что на нем иракцы смогут производить оружейный плутоний.
Все это время на заднем плане, не выходя на свет до 11 сентября 2001 года, когда произошли печально известные теракты в Соединенных Штатах, маячил вопрос террористического ядерного оружия. 11 сентября погибли 3000 человек, но власти понимали, что это просто горстка в сравнении с тем, что могло случиться, если бы заговорщики из «Аль-Каиды» применили в тот судьбоносный день ядерное оружие, а не направили три авиалайнера с полными топливными баками.
Уже на заре ядерного века ученые-атомщики говорили, что нет никакого «секрета атомной бомбы». Базовые принципы атомного и термоядерного оружия — это открытая информация, основанная на физике нашей Вселенной. И хотя конкретные технические спецификации можно утаить, базовые принципы имплозии, оружия пушечного типа и их вариации известны уже десятилетия. Принстонский студент наделал в 1976 году много шума, когда для научной выставки разработал (хоть и не собрал) атомную бомбу из общедоступных материалов. А теперь, если поискать в интернете, найдутся и гораздо более подробные инструкции.
К счастью, хотя знания о создании ядерного оружия широко доступны, их одних недостаточно. Самое главное препятствие — наличие обогащенного урана или плутония. Много и не надо: всего от 9 до 50 килограммов обогащенного урана, от 2 до 6 — плутония, в зависимости от устройства бомбы. Но, на беду доморощенных бомбоделов, это самые охраняемые ресурсы на планете.
Впрочем, этот факт не останавливал террористов или государства-изгои от попыток создать ядерное оружие — все-таки терпения и мотивации им не занимать. Материалы для бомбы можно накапливать, не привлекая внимания: немножко здесь, немножко там. Самый простой способ — украсть вещества из специальных хранилищ, и такие попытки предпринимались не раз и не два. Куда более утонченные и менее рискованные методы — подкуп или шантаж; идут в ход и они.
Даже если подходящее топливо раздобыть удалось, создание ядерного оружия — задача чрезвычайно трудная, требующая особой точности в производстве и сборке различных компонентов, которые должны соответствовать четким параметрам, чтобы при запуске началась ядерная реакция. Даже если у производителей бомб или нанятых специалистов есть все необходимые познания и навыки, у террористической организации или сравнительно бедной страны может не оказаться простейших технических ресурсов. Все это нисколько не снижает угрозу и не означает, что ею можно пренебречь — просто подчеркивает, что угроза ядерного терроризма намного сложнее, чем ее иногда представляют.
Новые угрозы ядерного терроризма и бесконтрольного распространения оружия в XXI веке сосуществуют с опасностями прошлого. Может, ядерные силы США и России сократились, но многие боеголовки по-прежнему стоят на взводе, будто холодная война и не кончалась, готовые к запуску из-за очередной ложной тревоги или технического сбоя. В чем-то растущая сложность и всепроникающий характер наших систем обнаружения и предупреждения — в том числе спутниковых сетей и прочих технологий, о которых в прошлом могли только мечтать — даже повышают, а не понижают риски катастрофических инцидентов. Из-за своей сложности и автоматизации эти технологии уже находятся вне человеческого понимания и контроля.