Аргентинский дебют: как Милей пытается победить бедность и что из этого получается
Страх и трепет: твердый курс аргентинского Трампа
Хавьер Милей недавно появился в поле зрения международной общественности и уже успел удивить мир как минимум дважды. В первый раз — когда яростно размахивал бензопилой и делился смелыми предвыборными планами, мечтая демонтировать государственные институты. Во второй раз — когда действительно начал реализовывать многие предвыборные обещания. Если кто-то из наблюдателей предполагал, что, одержав победу благодаря яркому образу, чудаковатый аргентинский экономист снимет шутовскую маску и превратится в типичного серого бюрократа, он сильно ошибался. Милей с первых дней в роли президента активно приступил к кардинальной перестройке государственной машины.
Во-первых, лидер Аргентины сразу после вступления в должность сократил число министров: из 19 на своей должности осталось только девять. Образование, рынок труда, социальная политика и культура утратили ведомственную автономию и соединились под крышей Министерства человеческого капитала. Общественные работы, коммуникации, добыча ресурсов и транспорт были отданы на откуп министру инфраструктуры. Словом, тезисы Милея о неэффективности чиновничьего аппарата, а также его яростные выпады против «лишних» неповоротливых институтов нашли свое воплощение. Более того, в рамках реструктуризации началось массовое увольнение госслужащих — им просто отказались продлевать контракты.
Во-вторых, во внешней политике новый президент тоже оказался более-менее последовательным и верным ранее обозначенному курсу: широким жестом он отказался от участия в БРИКС, сообщив другим лидерам объединения, что его страна не считает такое членство целесообразным.
Впрочем, некоторые радикальные идеи так и остались популизмом: на данный момент никакого разрыва отношений с Бразилией, Россией и тем более Китаем (важнейшим для Аргентины экономическим партнером) так и не произошло. Общение с «коммунистическими странами» (а слово «коммунистический» Милей использует исключительно как ругательство и при этом довольно вольно — например, называет коммунистом папу римского Франциска) продолжается в силу исторической инерции и здравого смысла, хотя риторика по-прежнему весьма жесткая. Как бы то ни было, Милей остается ярым противником социализма и даже предостерег от этой угрозы участников экономического форума в Давосе, осудив заодно феминизм и борцов с климатическими изменениями, а также университеты и международные организации, которые распространяют эти вредные «неомарксистские» идеи.
При этом не боится испортить отношения Милей и с вполне капиталистической Великобританией, выступая за возвращение Мальвин, которые с 1982 года де-факто принадлежат англичанам, называются везде, кроме Аргентины, Фолклендскими островами и вряд ли в ближайшее время перейдут в другую юрисдикцию. «В этом смысле Милей не перестал быть демагогом, — считает независимый журналист, специалист по Латинской Америке Олег Ясинский. — Его требование к Великобритании вернуть Мальвинские острова — совершенно невыполнимая дикость, и он прекрасно это понимает. Но за счет волны шовинизма он хочет объединить нацию, потому что в результате внутренних реформ будет становиться все менее популярным».
Полная долларизация экономики, которая стала одним из флагманских обещаний Милея во время предвыборной кампании, тоже в ближайшее время едва ли станет реальностью. Как писала в ноябре Financial Times, от этой идеи Милей, судя по всему, отказался. Об этом свидетельствует то, что главный апологет отказа от песо в пользу доллара Эмилио Окампо, который должен был возглавить Центробанк Аргентины, взял самоотвод, сославшись на политические разногласия. При этом администрация президента настаивала, что закрытие Центробанка непременно произойдет и «не является предметом обсуждений». «Конечно, долларизация при условии ликвидации Центрального банка — это невыполнимое обещание. Центральный банк остается инструментом, с помощью которого можно менять валютную конфигурацию. Понятно, что если этот инструмент исчезнет, то переход на доллар невозможен», — комментирует Ясинский. Эксперт уверен, что радикализм милеевской политики и так привел к очень суровым последствиям, которые могут стать предтечей серьезных внутренних конфликтов: «Милей уволил огромное количество государственных служащих, и это большая проблема, поскольку аргентинская экономика была более дотационной, чем экономика большинства соседних стран Латинской Америки. Лишение и без того голодающих аргентинцев государственных дотаций и государственной поддержки — это прямой шаг к социальному взрыву».
366 реформ, футбол и бизнес
Законодательная активность главы Аргентины впечатляет не только своей радикальностью, но и самим количеством инициатив: предложения сыпались как из рога изобилия. Так, еще под занавес прошлого года стараниями национального лидера появился «мегауказ» — 366 реформ, направленных на ослабление государственного регулирования экономики. Из обширного набора Хавьер Милей озвучил журналистам всего 30 «срочных» инициатив, но и этого оказалось вполне достаточно для огромного общественного резонанса.
Президент официально выступил за отмену закона об аренде, запрещающего сдавать квартиры на срок менее трех лет и возлагающий финансовую ответственность на все экстренные расходы на владельца недвижимости, а также за отмену правил, препятствующих приватизации публичных компаний. Милей объявил об отмене регулирования цен на туристические услуги, спутниковую связь и фармацевтическую продукцию. В этом пакете реформ он также разрешил продавать безрецептурные препараты не только в аптеках, что привело к демонстрациям представителей фармацевтической отрасли, утверждающих, что это обесценивает их профессию и создает угрозу для населения. Отрицая правовую стратегию предшественников, Милей провозгласил отмену законов о содействии развитию торговли и промышленности, а также отмену земельного закона. Реформе, исходя из президентских планов, должен подвергнуться и таможенный кодекс, а все госпредприятия должны стать публичными обществами — чтобы их можно было успешно приватизировать, увеличив число акционеров среди граждан. Кроме того, Милей внес радикальные изменения в трудовой кодекс Аргентины, среди прочего увеличив официально допустимый испытательный срок с трех месяцев до восьми, уменьшив компенсацию при увольнении и сократив срок декретного отпуска.
«Шоковая терапия» по-аргентински далеко не всем показалась здравым решением. Помимо возмущений в конгрессе, свою лепту внесли профсоюзы, и в итоге суд согласился приостановить радикальную трудовую реформу, не посчитав ее действительно срочной и критически необходимой. Администрация президента Аргентины, впрочем, не сдалась и решила подать апелляцию. В итоге шахматное противостояние исполнительной и законодательной власти будет продолжено после январских каникул — судьи будут разбираться уже с жалобами провинции Ла-Риоха, власти которой утверждают, что идеи Милея противоречат нескольким статьям конституции.
Эпохальные преобразования сегодня пробуксовывают не только из-за позиции консервативных функционеров и перонистов; им могут мешать и различные официальные структуры. Так, кабинет Милея хочет изменить юридический статус футбольных клубов и сделать их акционерными обществами (27-я реформа «мегауказа»), разрешив куплю-продажу. Однако этот план не одобрили ни сами клубы (речь идет о «Ривер Плейт» и «Бока Хуниорс»), ни спортивные чиновники. Если коса найдет на камень, то милеевские проекты приватизации спорта могут встретить сопротивление ФИФА, которая утверждает независимость футбола от политики государств.
Видимо, если кто-то и должен однозначно выиграть в результате реформ Милея (в случае их позитивного исхода) — так это иностранный бизнес, главным образом американский. Лидер Аргентины, судя по всему, очень доволен, что литиевыми месторождениями его страны заинтересовался американский миллиардер Илон Маск: в том, что Соединенные Штаты приходят на этот рынок, он видит шанс на оживление экономики и ее бурный рост. Не случайно Хавьер Милей планирует активно помогать американцам получать прибыль за счет инвестиций в Аргентину, подготавливая для этого законодательную базу. Столкнется ли он снова с противостоянием конгрессменов — неизвестно. Но на дружбу с США сделана стратегическая ставка, и сигналы были вполне благоприятными: так, сразу после избрания Милея на президентский пост долларовые облигации Аргентины стали расти в цене.
Либерализм без протеста: больше трех не собираться
Система анархо-капитализма, которую отважился строить действующий лидер Аргентины, на практике выглядит весьма интересно: «анархия» позволяется далеко не всем, а вот капитализм неизменно защищается силой государства — того самого, которое Милей официально ненавидит. После массовых столичных протестов, которые стали реакцией на милеевские реформы и девальвацию валюты (в рамках экспериментов инфляция впервые с 1990-х дойдет до 200%-ной отметки), правительство решило ужесточить наказание за подобные акции. Новый законопроект, который чиновники уже направили в конгресс (так называемый омнибусный закон, куда вошло целых 664 статьи), предполагает, что участник протеста может оказаться за решеткой на шесть лет — особенно если его действия мешают работе общественных организаций или других учреждений.
Дело в том, что для Аргентины характерна такая форма социального протеста, как «пикете» (piquete): выражая недовольство бедностью и ростом цен, участники регулярно перекрывают дороги, иногда бастуя целыми неделями. Правому лидеру и его кабинету такая гражданская активность не особенно симпатична, поэтому теперь любое преднамеренное собрание хотя бы из трех человек будет официально считаться демонстрацией. А демонстрации, согласно выдвинутым предложениям, нужно будет согласовывать с властями, и в этом плане объявленный либерализм — сугубо экономический, уж точно не социальный. Министр безопасности Патрисия Буллрич торжественно пообещала населению, что любые несанкционированные протесты будут разгоняться федеральной полицией. Между тем диктор одного из новостных каналов Аргентины усмотрел в этом некие двойные стандарты, ведь сама Буллрич участвовала в «блокировании» центральных улиц Буэнос-Айреса, когда страну охватывали протесты против локдаунов на фоне пандемии коронавируса.
С одной стороны, ничто не мешает властям закручивать гайки, поскольку глава государства ввел чрезвычайное положение и расширил свои полномочия во всех ключевых сферах: до 31 декабря следующего года Аргентина де-факто останется президентской республикой. С другой стороны, шанс, что законопроект Милея не будет принят, пока не совсем равен нулю: учитывая, что эксцентричный президент уже вступал в конфронтацию с бюрократической машиной, конгресс или суды вполне могут приостановить «омнибусные» предложения на пути к либертарианской мечте. «Я сомневаюсь, готов ли Милей согласиться на изменения, или он хочет, чтобы законопроект был принят без каких-либо поправок, — так еще в конце декабря рассуждал в интервью для Reuters старший аналитик Medley Global Advisors в Буэнос-Айресе Игнасио Лабаки. — Если он пойдет по второму пути, он буквально объявит войну законодательной ветви власти и имеет высокие шансы проиграть».
Стоит заметить, что невеселая перспектива лишиться и без того урезанных гражданских прав (в том числе права на адекватные уличные протесты) вызвала у части общества яростное возмущение; профсоюзы, которые еще в канун нового года успели выступить с громкой акцией, теперь планируют объединиться для всеобщей забастовки. «Рабочие ожидают, что их представители смогут объединить усилия, и мы надеемся, что центральные лидеры окажутся на высоте», — заявил газете El País национальный секретарь Ассоциации госслужащих Родольфо Агияр. Ранее рабочая группа Polo Obrero уже призвала своих активистов к немедленной забастовке на Пласа-де-Майо, то есть прямо перед президентским дворцом, на арене многих эпохальных событий. Эта акция должна состояться 20 января, а на 24 января Всеобщая конфедерация трудящихся (CGT) намечает масштабную общенациональную акцию.
Чиновники наверху политической пирамиды — в том числе министр экономики Луис Капуто — прекрасно отдают себе отчет в уровне потенциально оппозиционных настроений. Однако это не меняет уверенности Милея в правильности курса: еще в декабре «экономист с бензопилой» заявил, что недовольные экспериментами участники протестов попросту страдают «стокгольмским синдромом» и хотят вернуться к той системе, которая порождает нищету. Бедность вполне успешно порождается и нынешней системой, ведь стоимость топлива в Аргентине, согласно The New York Times, выросла за первые две недели нового президентства на 60%, а цена говядины — более чем на 70%. В то же время гиперинфляцию и резкое подорожание товаров, ставшее проблемой уже при Милее, власть трактует как «родимое пятно» предыдущего режима, который занижал цены искусственно.
Рано ли делать выводы?
Основные провалы и заслуги кабинета Милея, конечно же, впереди. Но с тем, что Аргентина при нем уже меняется, и довольно драматично, спорить сложно. Вердикты и оценочные суждения будут актуальны к концу президентского срока (если только президент не будет смещен в ходе массовых волнений, что тоже нельзя исключить, учитывая историю страны), и не в последнюю очередь маркером успеха или неуспеха будет показатель инфляции. А пока либертарианский эксперимент продолжается — к радости одних и к явному огорчению других. «Аргентина находится на пути преображений и на пути — увы — к неизбежному гражданскому конфликту между большинством отчаявшегося народа и неолибералами у власти, — полагает Ясинский. — Качество жизни в Аргентине за последние 10 лет в силу разных причин заметно ухудшилось. Страна не была раем, но в куске мяса никто себе не отказывал. Сейчас, я боюсь, ситуация будет другой, поскольку политический проект Хавьера Милея на это направлен. С другой стороны, будучи оптимистом, я думаю, что обстановка может подтолкнуть к формированию настоящей социальной народной силы, к объединению аргентинского народа и возникновению альтернативного проекта. Мы много обсуждаем это с моими знакомыми аргентинцами, но надежды пока висят в воздухе: вопрос только в том, насколько быстро ситуация начнет ухудшаться и каким будет ответ аргентинцев на проводимый эксперимент».
Эксперт по Латинской Америке из Bloomberg Хуан Пабло Спинетто предположил, что ключевым фактором успеха для начинаний Милея станет масштаб социального протеста, который может быть существенным, учитывая, что 45% населения живут в бедности. По мнению колумниста Bloomberg, главным барометром способности населения Аргентины переварить инициативы Милея станет намеченная на 24 января всеобщая забастовка профсоюзов.
В своей недавней колонке тот же Спинетто, уроженец Аргентины, отметил также, что хотя выступление Милея в Давосе могло вызвать симпатии у собравшихся там представителей бизнеса, он упустил возможность предложить им нечто большее, чем абстрактная апология капитализма — конкретный план по выводу страны из кризиса. «Либертарианская концепция могла прозвучать более или менее убедительно, но этого точно недостаточно, чтобы оправдать миллиардные инвестиции в страну, которая в них отчаянно нуждается, но уже много раз разочаровывала», — пишет он.