В среду генпрокурор Юрий Чайка представил президенту Медведеву промежуточный отчет о нарушениях в ходе декабрьских выборов в Госдуму и во время предвыборной кампании. Всего было выявлено около 3000 фактов нарушения избирательного законодательства. Прокуроры потребовали завести уголовные дела по 6 фактам нарушений, в частности, за попытку подкупа избирателей и незаконное изготовление открепительных удостоверений. Еще 95 человек были привлечены к административной ответственности. Представители политических партий и организаций, наблюдавших за выборами, оценивают статистику Генпрокуратуры.
Сергей Митрохин, лидер партии «Яблоко»:
Цифры, озвученные Чайкой, просто смешны. Есть масса свидетельств о вбросах и «каруселях». И это все уголовные дела. Непонятно, почему заведено только шесть дел, непонятно, почему это делалось так долго. Например, когда прокуратура узнает об убийстве, она сразу возбуждает уголовное дело. А когда дело касается фальсификаций, уголовные дела возбуждаются только через полтора месяца.
О реальном количестве нарушений говорить сейчас сложно, потому что эта информация разрозненна и находится у разных партий. Например, у нас, в той жалобе, которую мы подавали в ЦИК сразу после выборов, были материалы о нарушениях по 500 участкам. И по каждому из них можно было смело заводить уголовное дело. На мой взгляд, прокуратура должна была возбудить не шесть, а 600 уголовных дел.
Андрей Бузин, руководитель отдела мониторинга выборов ассоциации «Голос»:
На мой взгляд, цифры, озвученные Чайкой, нереальны. На горячую линию «Голоса» поступило около 8000 сообщений о нарушениях на выборах, много сообщений приходило и после выборов. В интернете находится несколько десятков тысяч сообщений о нарушениях, часть из которых документированы. Они сопровождаются видеоматериалами, копиями документов, которые направляются в правоохранительные органы. Все это можно и надо тщательно расследовать. Многие из этих нарушений имеют признаки преступления в соответствии со статьями 142 и 141.3 Уголовного кодекса РФ.
У нас есть свидетельства о массовых нарушениях. Например, возьмем один лишь город Сыктывкар. В Коми в качестве одного из кандидатов от «Единой России» шел прокурор республики, непосредственный подчиненный Чайки. И в Сыктывкаре, по моим сведениям, из 85 участковых комиссий в 69 переделаны протоколы! Это фактически массовое уголовное преступление. И первым делом Чайка должен был завести уголовное дело на своего подчиненного.
По моим оценкам, на выборах были десятки тысяч нарушений, которые в основном подпадают под административную ответственность. До выборов эти нарушения сводились к использованию должностного положения на выборах и нарушению правил агитации со стороны должностных лиц. В день голосования и при подсчете голосов под административную ответственность подпадает нарушение прав наблюдателей (были случаи их массового удаления с избирательных участков). То есть по 40 статьям, посвященным избирательному законодательству, должны быть заведены десятки тысяч административных дел.
Если говорить об уголовной ответственности, то должны быть заведены сотни дел, если не тысячи. Речь о переписывании протоколов в избирательных комиссиях, а также о «каруселях», вбросах, нарушении правил голосования и т. д. Сейчас на двух сайтах, которые собирают переписанные протоколы (http://ruelect.com/ru/ и http://www.kartaitogov.ru/diff), собрано более 1000 таких протоколов. Это 1000 уголовных преступлений. В целом Генпрокуратура обратила внимание примерно на 10% нарушений.
См. также коллекцию нарушений, собранную Forbes, и карту нарушений ассоциации «Голос».
Вадим Соловьев, депутат Госдумы от КПРФ:
Нарушений на выборах было на порядок больше, чем заявил Чайка в докладе президенту, а сам этот доклад говорит об уровне работы прокуратуры, которая практически отстранилась от контроля над законностью проведения выборов.
Мы только по возбуждению уголовных дел подали более 200 жалоб, касающихся конкретных фактов подделки протоколов, вброса бюллетеней, «каруселей», нарушений прав избирателей, фальшивых газет и т. д. Шесть уголовных дел — это смехотворная цифра, абсолютно не соответствующая реальной картине. По моему мнению, в реальности речь может идти о десятках тысяч нарушений и о сотнях уголовных дел, особенно в национальных республиках, где была сплошная фальсификация. Я имею в виду Дагестан, Туву, Мордовию и т. д. Генпрокуратура обратила внимание менее чем на 1% нарушений, имевших место.
Инна Куртюкова, координатор проекта «Гражданин наблюдатель»:
У нас только в Москве было 155 участков под наблюдением, из которых по 104 участкам в течение дня голосования было прислано почти 200 сообщений о нарушениях. Значит, по всей стране количество нарушений должно было составить десятки тысяч.
Другое дело, что они не фиксируются. Например, в итоговом протоколе есть последняя строка — количество поданных жалоб. Но она не пронумерована. Мы полагаем, что это сделано специально, чтобы она не попадала в статистику. Когда Чуров говорит, что жалоб единицы или их нет, он имеет в виду именно жалобы, регистрируемые в Центризбиркоме, которому участковые комиссии статистику по жалобам не дают, так как это не предусмотрено самой формой протокола.
Почти на всех участках, где присутствовали наши наблюдатели, подсчет голосов велся с нарушениями. И по этому поводу все писали жалобы. Но комиссии эти жалобы не регистрировали. Поэтому точную статистику сказать трудно. Но нарушений точно было не 3000.
Сергей Петров, депутат Госдумы от «Справедливой России»:
Цифры, озвученные Чайкой, соответствуют той круговой поруке, которую сейчас демонстрирует власть. Они даже без сигналов друг друга страхую. Каждый судья знает, что его можно убрать за то, что он не догадался, как себя вести. Каждый прокурор знает, что своих берегут. И так далее. При малейшей возможности увидеть фальсификацию они начинают заниматься типичным легализмом, считать неверные запятые и т. д.
Сейчас большинство экспертов сходятся в том, что где-то около 15% голосов (до 70 мандатов) «Единая Россия» получила незаконно, путем приписок. И это, на мой взгляд, наиболее объективная оценка, включающая в себя и распределение Гаусса, и все остальное. Потому что нарушение нарушению рознь: где-то была ошибка в одном бюллетене, где-то произошел вброс 100 бюллетеней, где-то просто переписали протокол. Поэтому по числу нарушений о реальном уровне фальсификации судить сложно. Но можно сказать точно, что то количество нарушений, которое приводит сегодня Генпрокуратура, — это минимальный процент того количества нарушений, которое было в реальности. И лучшее доказательство этому — количество людей, которые вышли на улицу в знак протеста, почувствовав, что их обманули.